Пиромант. Том 4 - Зигмунд Крафт
Индарейн ни о чём меня не спрашивал вечером, когда вернулся в общагу, он вообще казался подозрительно тихим, хоть и до этого болтливостью не страдал. Собственно, мне самому уже было не до разговоров.
Наконец, заявился Эльронис. Как обычно, довольный, со своей немного отталкивающей бандитской ухмылкой. Даже интересно стало посмотреть на его родственников, от кого хоть унаследовал эту черту.
— В общем, Илиронанды никто и звать их никак, — начал он, не обращая внимание на моего уткнувшегося в книгу соседа. — Оба взрослых работают на низких позициях, отец продавец рыбы, мать повариха в кафешке. Денег у них никогда особо не водилось, как и магической силы. Там вроде как только один представитель их семьи поднялся, но тут же исчез где-то на военной службе и контактов не поддерживает. Для Айлалэ собирали деньги на поступление всем миром, не только родня, но и соседи. Девочка была лучшей в обычной школе, на неё родителям средств ещё хватало. Расчёт их окупился, первый диминиаис прошёл успешно, как и сессия. Айлалэ удалось попасть в шорт-лист претендентов на раннее финансирование от государства. Даже не так, она стала лучшей. Большинство учителей от неё в восторге и надеются на блестящее будущее мага воды.
Местная учебная периодичность отличалась от земной, если там были четверти и семестры, то тут диминиаисы три в учебном году по два месяца каждый.
— А родня не боится, что она так же оборвёт с ними связь, став успешной?
— Не знаю, — пожал плечами парень. — Мне тут удалось узнать ещё странные противоречивые слухи о ней. Даже не знаю, стоит ли рассказывать, если честно.
— Говори, любая мелочь может быть полезной.
— Поговаривают, что она имеет не совсем ученические связи с учителями. Почему-то на первом диминиаисе особое внимание уделяла мастеру Амросу.
— Подожди, — не понял я. — Препод по основам колдовства? Он же старый хрен!
Морминд моргнул и рассмеялся. Потому что я использовал в речи местный аналог хрена. Тоже корнеплод и нечто вроде горчицы или васаби. У эльфов вообще приправ разных было вагон и малая тележка. Нет, может на Земле их тоже имелось много, но я если и готовил когда-то, то макароны с дешёвыми сосисками. Или бичпакет. До того, как мать сдала меня в интернат.
Как же давно всё это было, будто в другой жизни. Хотя в моём случае это действительно так. Уже больше трёх лет прошло, как тут нахожусь. Зельеварение подарило мне много знаний о приправах и их вкусовых свойствах, что даже изучение кулинарии не нужно. В походных условиях вполне научился готовить себе быстро, вкусно и сытно. Делать же что-то совсем изысканное без надобности — для этого есть дворцовая кухня или кафешки с тавернами.
— Ну ты и выражения выдумываешь, — сказал, отсмеявшись, Эльронис. — Но он и правда сморщенный корнеплод хрена.
Я б так не выражался, всё же помнил настоящих стариков. Но ему этого говорить не стал.
— И всё же, звучит бредово, — заметил я.
— Потому и говорю, странные слухи. Айлалэ имеет много поклонников сверстников, зачем ей преподы? Да и против регламента подобные отношения. Один-два могли бы попасть под её привлекательность, но не все же поголовно! Да и женщины к ней так же положительно относятся. Думаю, просто она прилежная ученица, часто к ним бегает за советом, но при этом не надоедает навязчивостью.
Ага, привлекательность, конечно. Уж я то знал причину её успеха.
— Она влияет на сознание эльфов. Это и провернула с Тороном.
— О чём ты? — Морминд удивлённо посмотрел на меня.
— О её способностях, магии. У тебя есть мазрение?
— Ну, я пытаюсь освоить эту технику, — виновато улыбнулся он. — Но пока плохо получается.
— А я вот могу использовать достаточно долго. И всё прекрасно видел.
— Видел что? — нахмурился Эльронис. — О чём ты вообще?
— Уж не знаю, как выглядят внешнее проявление телепатии в магическом плане… Но у неё это что-то вроде щупалец. Поначалу пробует через прикосновение воздействовать, а потом уже выпускает эту хтонь из себя и просто обвязывает ей жертву. Сам видишь, что с Тороном творится, а они знакомы от силы две недели.
— Это очень серьёзные обвинения, — покачал головой Морминд. — У тебя есть доказательства?
— Какие? — хмыкнул я. — Просто пригрозил ей, помял кинетикой щупальца, чтобы не трогала ими меня. И знаешь что, — задумался я. — Мысль появилась, что она сама не знает, как выглядит её магия. Просто пользуется ей и всё. Иначе у меня нет объяснения наглости так открыто применять её и при этом утверждать в лоб, что ничего не делает. Будто бы я слепец. Много ли вообще кто из студентов умеет видеть магический фон?
— Сложный вопрос, — Эльронис задумался. — В моей группе нет таких, чтобы прямо уверенно пользоваться.
— На четвёртом курсе, — внезапно подал голос Индарейн, — моей группы… таких девять эльфов.
— Из тридцати одного, — вспомнил я, так как был тридцать вторым чётным. Со свободного факультета кроме меня больше никто не ходил на фехтование.
— Да, — подтвердил он.
— Не густо… И один из них тот парень, Арлейн Энгван. Ты вообще что-нибудь о нём знаешь?
— Мало, — Индарейн отвёл взгляд. — Он сын преступников.
— В смысле, — не понял я. — Он ведь вроде аристократ. Его родители на рудниках?
— Они… мертвы. Вся его семья.
— Смертная казнь? — поразился я. Такое у эльфов редко практиковали.
— Прошу тебя, не трогай его. Это ничем хорошим не закончится.
— Так даже если его родители совершили что-то плохое, то причём здесь Арлейн? — пожал я плечами. — Парень то не виноват, что с роднёй не повезло.
Индарейн скривился так, будто ему на мозоль наступили.
— На нём клеймо бесчестия. Вряд ли кто-то даст ему работу. Госслужба максимум в какой-то глуши на низких позициях. Но сейчас… Жуткие Болота его единственный шанс умереть достойно.
— Э-э-э, — только и смог выдавить я из себя, переведя недоумевающий взгляд на Эльрониса.
— Я вообще не в курсе, что с ним, — пожал плечами парень. — Но его не любят, это факт. Впервые слышу о клейме бесчестия.
— А что это вообще такое? — странно, вроде бы базу по местным
