Проданная. На стороне солнца - Таня Свон
Будто в доказательство Ясна резко выгнулась и специально повисла на Рафаэле, чтобы он начал ловить ее и удобнее устраивать на руках. Девочке это нравилось. Она играла и смеялась, будто видела Рафаэля не впервые, а знала его всю недолгую жизнь.
— Лови! Ву-у-уа!
— Про характер я бы поспорил. Судя по всему, тяга к побегам и их попыткам – твоя черта.
Я улыбнулась, но тревога все еще билась в груди, как пташка со сломанными крыльями.
Рафаэль ждал ответов. Но что он сделает, когда узнает правду? Убьет Ясну? Мы в лесу, далеко от поселений. Никто не знает, где мы. Помощь ждать нет смысла.
— Что мы здесь делаем? – спросила я, надеясь перевести тему.
Рафаэль поймался на удочку.
— Прячемся. Там, где я тебя нашел, нам бы не дали спокойно поговорить.
Память смутными обрывками возвращалась ко мне. То, что в моменте волнения я видела лишь краем глаза, сейчас оживало в воспоминаниях.
Кровь. Множество тел. Сквозь приоткрытую дверь я видела погибшую Лорклар…
В горле встал ком, но я быстро его проглотила.
— Ты убил кучу народа ради разговора? Не обманывай, Рафаэль. Зачем ты пришел?
— Решил, что ты соскучилась. Пришел навестить, — растянул губы в широкой улыбке он. Только вот в глазах дрожала странная тень.
Он отвернулся и пошел вглубь леса, унося на руках Ясну.
— Стой! Ты куда? – кинулась я за ним, сжимая в ладони холодную рукоять меча.
— Выбирать место для нашего дома.
— Какого еще дома? – опешила я. – Рафаэль! Пусти Ясну!
— Ясну? – он резко обернулся и остановился. – Ты назвала нашу дочь в честь богини солнца?
Я прикусила язык. Взболтнула лишнего! Дура!
— А, — мягко протянул Рафаэль и улыбнулся нашей дочке. Та что-то лепетала, глядя на Рафаэля и даже не подозревала, в какой опасности сейчас находится. – Я понял. Ясна. Яснара… Наша дочь – новый сосуд Солнцеликой? Не пытайся врать, Тиа. Я чувствую зачатки силы, которые исходят от девочки. А еще наша с тобой связь обострилась. Мне достаточно лишь коснуться тебя, чтобы прочесть воспоминания. Я отрою правду быстрее, чем она сорвется с твоего языка.
Безысходность обвилась вокруг груди незримыми цепями. Они давили и тянули к земле, будто упрашивая упасть перед Рафаэлем на колени и молить о пощаде.
— Пусти ее, — процедила я, не шелохнувшись. – Только пальцем Ясну тронь, и я убью тебя!
Я оскалилась и крепко сжала рукоять, готовясь к атаке. Глядя на это, Рафаэль лишь ухмыльнулся.
— Ты не сделаешь этого, Тиа. Как и я не трону нашу дочь. И не смотри так удивленно. Знаю, что ты хочешь сказать. «Она вырастет и убьет тебя, Рафаэль!», — произнес он нарочито тонким голосом. Я скривилась от этой неумелой пародии. А вот Ясне понравилось. Она рассмеялась.
Она вообще слишком много улыбалась и смеялась рядом с Рафаэлем. Пока мы сидели в междумирье, она была гораздо тише. На нее живительно действовал реальный мир? Или отец?
— Не пытайся меня пугать, вот что я хочу сказать, — выдохнул он. – Я не обижу Ясну. Как и она не обидит меня. Я уверен, что она полюбит меня. И это будет взаимно.
Он вообще не думал о том, что у меня в руках меч, способный его убить. Отвернулся и спокойно направился дальше в лес.
— Я чувствую себя спокойно рядом с вами, — говорил он, явно уверенный, что я иду следом.
А я и шла… И не решалась нанести удар, которым так грозилась.
— И я буду с вами столько, сколько смогу, — он ласково коснулся носика Ясны, и та спрятала лицо у Рафаэля на плече.
Никогда не думала, что Рафаэль окажется таким нежным отцом… Хотя чему удивляться? Больше всего он всегда любил собственное отражение. А ребенок – это ожившее зеркало, пусть и нас обоих.
Рафаэль испытывал трепет не к ребенку, а к своей частичке в нем.
— Так долго, сколько сможешь? Что это значит?
Он какое-то время шел молча. Я думала, что он не услышал вопрос.
— Есть много обстоятельств, Тиа, — бросил он, когда я уже не ожидала услышать ответ. – Дела в королевстве, которое, к слову, теперь свободно от антимагической политики…
У меня даже брови на лоб взлетели.
Что?! Это не шутка? Как?!
— Неадекватные драконорожденные…
Кто еще неадекватен! Рафаэль устроил бойню. И еще неизвестно, какого она была масштаба. Как он вообще оказался на острове? Он пришел один? С армией?
— А еще есть ты, Тиа. Моя странная возлюбленная с мечом наперевес.
Мы одновременно остановились. Рафаэль обернулся и в упор посмотрел в мое растерянное лицо.
— Откуда мне знать? Вдруг я заблуждаюсь на твой счет, и ты и правда убьешь меня? Это поставит точку. Самую жирную из всех.
— Но ты все равно поворачиваешься ко мне спиной, — заметила я дрогнувшим голосом.
— И ты все равно не наносишь в нее удар, — подловил Рафаэль. – Почему? Ты наконец-то осознала, что любишь меня? Нуждаешься во мне?
С каждым словом его ухмылка становилась шире. А пламя в моей груди взвивалось выше и выше. Скоро пар из ушей повалит!
— Так, все. Мне надоело тебя слушать! Отдай Ясну, и мы разойдемся с миром. Я с дочерью, а ты – с головой на плечах.
— Т-с-с! – Рафаэль приложил палец к моим губам, внезапно оказавшись слишком близко.
Меня будто молнией прошило. Я дернулась, хотела оттолкнуть руку Рафаэля, но вдруг заметила, куда он смотрит.
— Ясна уснула, — прошептал Рафаэль, укачивая дочку на руках. – Не кричи.
Я поджала губы, а потом обессилено вскинула голову к небу, что проглядывало сквозь переплетенные ветви деревьев.
Не могу! Я не могу смотреть, как Рафаэль меняется рядом с Ясной! Это какая-то уловка? Попытка растопить мое сердце? Проклятье. Если так, то план Рафаэля работал безупречно! И только поэтому меч все еще не торчал из его гордо выпяченной груди!
— Зачем ты пришел? – обреченно выдохнула я. – Ты все усложняешь. Исчезни из нашей жизни, Рафаэль.
— Все гораздо проще, чем ты думаешь, Тиа.
Он сделал изящный взмах рукой, и прямо из теней позади его спины возник домик. Приземистый, с покатой крышей, на которую по бревенчатым стенам взбирался плющ. Окна домика нарядились
