Belle Aurora - Friend-zoned

Тяжесть сменили другие эмоции.

Успокоение. Страх. Любовь.

Я не хочу, чтобы меня жалели. Жалость Ника убила бы меня.

Поднимаю глаза и умоляю:

— Не жалей меня.

Ник медленно качает головой и отвечает:

— Я не жалею тебя, детка. Но, черт побери, я чувствую такую сильную печаль за тебя прямо сейчас. И любовь. И восхищение, — он прячет выбившуюся прядь волос за ухо и продолжает: — Я не знаю, как ты смогла пройти через все это. Но я чертовски уважаю тебя. Дети важны для меня, тоже. Я не знаю, как бы справился, если бы мы потеряли Сиси после несчастного случая. Я так сожалею, что ты потеряла свою маленькую девочку, детка. Я люблю тебя, Тина.

Его поцелуй наполняет меня надеждой. Это гораздо больше, чем я думала, мне нужно. Я даже не осознавала этого.

Я люблю Ника так сильно.

Маленькая, поврежденная часть моего сердца заживает.

***

После моих признаний Нику, я в конечном счете остаюсь на ночь.

Сиси и Макс вернулись домой на обед, и я была удивлена, что они оба казались довольными, поедая суп. Но Макс объяснил:

— Мы едим суп только, когда мы больны, поэтому получаем его редко.

После того как они все съели, мы с Ником откланялись и пошли спать. Мы держали друг друга в объятиях всю ночь и целовались. Это было прекрасно. Именно то, что мне было нужно.

Сегодня утром мы оба вернулись на работу. Нат открыла магазин, и посетителей пока не было.

Я говорю ей:

— Я сказала Нику про Миа.

Ее глаза расширяются, и она задыхается:

— Нет! В самом деле?

Я киваю:

— Да, это было подходящее время.

Она мягко улыбается и обнимает меня. Она говорит мне:

— Я так горжусь тобой. Миа — не грязный секрет, милая, она — красивая память.

Да, так и есть.

Динь-Дон.

Я люблю новый звонок!

— Извините, я зайду позже

Нат и я разрываем наши объятия, чтобы увидеть Духа, стоящего в дверях и неловко смотрящего на нас.

Улыбнувшись ему, я говорю:

— Это были просто объятия, Дух. Ничего больше.

Он переминается с ноги на ногу и нерешительно подходит ко мне. Протягивает мне маленькую коробку. Я смотрю на него, прищурив глаза и спрашиваю:

— Это от Ника?

Дух качает головой и выпаливает:

— Я просто думал, что это важно для тебя, черт, просто открой ее.

Дух купил мне что-то? Мир сошел с ума?!

Я делаю несколько шагов к прилавку и ставлю коробку. Осторожно открываю ее и мне нечем дышать.

Зажимаю руками рот, и слезы текут по моему лицу.

Дух бледнеет и быстро говорит:

— О, черт, Тина. Мне жаль. Я думал, ты хотела этого. Я выброшу это. Ник оторвет мне яйца.

Он тянется к коробке, и я кричу:

— Нет! — я вытираю слезы с моих щек и шепчу хрипло:— Мне нравится. Спасибо, — я подхожу к нему, оборачиваю руки вокруг его талии и обнимаю его крепко. Я чувствую, как его руки оборачиваются вокруг моих плеч и сжимаются. Дух обнял меня. Теперь я могу умереть спокойно.

Улыбаясь, я освобождаю его из объятий и иду обратно к коробке. Достаю небольшую керамическую урну и ставлю ее на прилавок. Пробегаю пальцами по гравировке.

Медведь.

Мой любимый малыш вернулся к маме. Я вдруг чувствую себя лучше. Я не замечаю Духа за мной, пока он не говорит:

— Он был хорошим котом, да?

Я киваю и шепчу:

— Он был котом моей дочери. Он был всем, что от нее осталось.

Следует долгое молчание, я чувствую его руку, сжимающую мое плечо.

Динь-Дон.

Я не оглядываюсь, чтобы понять, что он ушел. Нат встает рядом со мной и обнимает меня за талию, и мы обе молча выражаем наше почтение Медведю.

Через некоторое время я спрашиваю Нат:

— Все еще думаешь, что у Духа нет сердца?

Она отвечает спокойно:

— Я больше ни в чем не уверена.

Я улыбаюсь, целую кончики пальцев и опускаю их на урну.

Люблю тебя, Медведь.

***

Дух бурей врывается в конференц-зале и хлопает дверью.

Макс, Ловкач и я уже там, мы смотрим на него, как будто он сошел с ума. И то, что он говорит, подтверждает это:

— У Тины была чертов ребенок?! — он кричит.

Вот дерьмо.

Я стою и ляпаю первое, что приходит на ум:

— Как ты узнал?

Дух шагает и заикается в ответ:

— Она просто сказала мне! Я просто хотел отдать ей кота. А потом бац! Она упоминает ее дочь. Я просто принес ей кота. И ради Христа! — он в истерике. Я никогда не видел, чтобы Дух сходил с ума, как сейчас. Он не показывает чувства.

Думая о том, что он сказал, я растерян и уточняю:

— Ты купил Тине нового кота?

Он сразу же отвечает:

— Нет, я кремировал Медведя для нее. Я принес ей его, и она расклеилась. Она плакала. Почему они всегда плачут!?

Макс и Ловкач смотрят с открытыми ртами на меня. Я знаю, что должен кое-что объяснить. Это беспокоит меня, потому что Тина не давала мне разрешение, чтобы обсуждать это с моими парнями. Но опять же, она сказала Духу. Хотя, возможно, это было связано с тем, что она была поражена тем, что он сделал для нее. Я поражен тем, что он сделал для нее. Думаю, что он полюбил ее в конце концов.

Я указываю на него и говорю:

— Садись. Расслабься, прежде чем получить сердечный приступ, придурок.

Дух сидит, и я начинаю:

— Тина сказала мне вчера, что у нее был ребенок. Она забеременела в колледже от своего парня, и этот мудак оставил ее. Миа было два года, когда она умерла. Мама Тины взял ребенка на прогулку, и они были сбиты автомобилем на пешеходном переходе. Мама Тины бросилась перед коляской, но они обе умерли. Так что, да, у Тины была дочь по имени Миа. Тина потеряла маму и дочь в этой аварии. Вот причина, почему она переехала в Нью-Йорк. Конец истории.

Наступает молчание.

Они все выглядят задумчиво. Через некоторое время Макс тихо спрашивает:

— Как она это делает?

Я обращаюсь к моему брату. Он выглядит печальным. Этот разговор, должно быть, вернул воспоминания о несчастном случае с Сиси. Я спрашиваю также тихо:

— Что делает, брат?

Он поворачивает печальные глаза ко мне и отвечает:

— Живет?

Я качаю головой и пожимаю плечами.

Я не знаю.

Глава двадцать пятая

Ради общего блага.

Я просыпаюсь от звонка телефона. Не могу поверить своим глазам, когда вижу сообщение от Омара. Сообщение с просьбой встретиться со мной.

Парень потерял рассудок?

Он убил моего кота!

В последнее время Ник и парни много говорили об Омаре и «Шестерках», что значит, я много подслушивала.

Я знаю, Дядю Джерма беспокоит Омар и теперь он — изгой, чтобы это ни значило, и Ник беспокоится за меня, потому что Омар — психически неуравновешен. Я узнала, что Ник потратил около десяти тысяч долларов на безопасность «Сафиры». Я даже не хочу знать, сколько он потратил на безопасность в моей квартире. Ник также сказал Максу как-то ночью, что Дяде Джерму нужны доказательства, что Омар делает что-то за его спиной, прежде чем он сможет наказать его.

Я думаю, что могу помочь с этим. Но мне тоже нужна помощь.

Я звоню Нат. Когда она появляется в дверях, я сижу, скрестив ноги, в центре кровати и говорю намеренно деловым тоном:

— Возьмите стул, мисс Ковач.

Ее глаза сужаются, и я знаю, что Нат заинтригована. Она садится на край моей кровати и кивает мне головой, чтобы я продолжила.

Я передаю ей свой телефон. Когда она читает сообщение, я объясняю:

— Так, у Ника и Дяди Джерма большая проблема с Омаром. Что мы можем сделать, чтобы помочь, спросишь ты? Ну, у меня есть план. Но я могу сделать это, только если ты со мной. Я не могу сделать это в одиночку, детка.

Она кивает и спрашивает:

— Что за план?

Меня передергивает, и я объясняю ей. С широко раскрытыми глазами она говорит:

— Ты с ума сошла. Но мне нравится. Я в деле.

Я визжу и подпрыгиваю на своей кровати. Нат смеется и протягивает мне обратно мой телефон, я сразу же пишу Омару, что могу встретиться сегодня вечером в моей квартире.

Боже, я надеюсь, что это сработает.

***

Ник и я встретились за обедом сегодня, как и всегда.

Он смотрел на меня, прищурившись. Он знал, что-то было не так.

Я была слишком встревоженной, и независимо от того, как сильно старалась расслабить свое тело, была напряжена.

Когда мы идем обратно в «Сафиру» Ник спрашивает:

— Все в порядке, детка?

Я не доверяю себе, чтобы ответить, поэтому просто киваю и улыбаюсь.

Все будет хорошо, Ник.

Запомни мои слова.

***

Мы с Нат только что пришли домой. 18:00 и у меня есть полчаса, чтобы подготовиться к встрече с Омаром. Я запрыгиваю в душ, но не пою «Working 9 to 5» сегодня. Это моя счастливая песня; сегодня не такой счастливый день. Я должна включить голову. Выйдя из душа, нахожу одежду, которую Нат разложила на моей кровати.

О, боже. Тьфу!

Это самая короткая одежда, из всей, что у меня есть. Черное мини-платье в обтяжку, которое я надевала только раз с плотными колготками, и пара белых туфель. Нат врывается в мою комнату со средствами для макияжа и ухода за волосами. Она сушит и укладывает мои волосы, затем наносит гораздо больше макияжа, что я когда-либо использовала.