Unknown - i c625ff9a7b83c04f
Позиция у нас оказалась весьма невыгодной: всюду открытое пространство,
отступать по сути дела некуда. Зато были и положительные стороны. Серьез-
ного оружия у незнакомцев не было. У одного стилет, у двух - железные пру-
ты, а у их лидера только цепь и что-то за пазухой. Что именно я разобрать не
смог. Еще один плюс: их ровно четверо. Я несколько раз прислушался, вгля-
делся в пустоту скрытого темнотой пространства и никого больше не обна-
ружил.
- Чего вам надо? - продолжила диалог Ти. Но я прекрасно понимал, что это
бесполезно. Нападение, это всего лишь вопрос времени. Пара минут, макси-
мум пять.
- Слушай, красотка, я бы на твоем месте не раскрывал рта. Теперь мы хо-
тим послышать твоего робкого кавалера. Что скажешь, сурок? Страшнова-
то?!
- Немного, - спокойным голосом ответил я и вновь замолчал.
- Ого, да он у тебя тормознутый! - выкрикнул и расхохотался коротко
стриженный.
Опасность приблизилась к нам на десять шагов. Теперь между нами оста-
валось всего пять-шесть ярдов - идеальное расстояние для схватки.
- Я представитель командных войск Верхушки. И попрошу не вынуждать
меня применять силу. Иначе...
- Иначе, что? - едва не выкрикнул незнакомец, находившийся впереди ос-
тальных. – И кстати, если ты представитель Верхушки, объясни: почему наш
город погряз в кризисе? И почему все с ума сошли из-за нехватки металла?!
Чего молчишь? Не можешь? Тогда в чем твоя власть? Слушай, а может быть
ты способна утихомирить мертвяков, что разбушевались на Рифте?! Ну, да-
вай же! ТЫ ведь защитница, так защити нас!
- Да, всех по очереди! – хихикая, вторил ему второй приятель.
Ти отступила назад и плотнее застегнула летную куртку.
Ждать больше не было смысла. Негодяи перешли грань дозволенного.
Я выступил на передний план и, выставив руку, попытался остановить на-
ступающих лиходеев.
Первый, замахнулся стальным прутом. Неуклюже, размашисто, руково-
дствуясь исключительно злобой. Я холоднокровно перехватил руку, нанес
мощный удар в лицо, так чтобы сразу лишить его чувств, сократив число на-
падавших до трех.
Не рассчитав силы, я ударил слишком мягко, поэтому пришлось присово-
купить пинок ногой и еще один рукой - на этот раз в висок.
Мои отработанные до совершенства движения произвели должный эффект.
Приятели валявшегося без сознания храбреца на секунду замешкались, дав
мне возможность сменить стойку и отступить к деревьям, сократив круг на-
падения. Теперь им не удастся зайти мне со спины.
- Ты что творишь, заморыш!
Не помню, кто именно выкрикнул эту фразу, но среагировал я молниеносно.
Подхватил стальное оружие и приготовился отразить следующую атаку.
«Когда жертва демонстрирует охотникам свою излишнюю живучесть, сле-
дующий шаг за лидером», – вспомнилось наставление циклопа. А в таких
вещах Луцлаф не ошибался никогда. Нападающий или обороняющийся,
сильный либо слабый, охотник или добыча - он всегда четко расставлял при-
оритеты, заставляя меня запомнить одну простую истину: шансы на победу
есть у каждого! Но подобное право всегда нужно заслужить!
Вожак стаи - так я нарек лидера нападавших - стал медленно раскручивать
цепь. Безусловно, он не забывал выкрикивать в мой адрес проклятия, тем са-
мым, подбадривая исключительно себя и своих трусливых прихвостней. Ме-
ня мало волновали его острые реплики.
Первый взмах. Вполне умелый и наполненный азартом схватки. Мне чудом
удалось увернуться. На коре дерева остался рваный след, который наверняка
станет лучшим напоминанием о нашей скромной битве.
Второй взмах. На этот раз слабее предыдущего. Моего противника явно
обескуражил и разозлил провал. Теперь он стал заложником собственной не-
удачи.
Третий и четвертый выпад оказались нечета первому. Они словно лепет ре-
бенка уже не несли в себе никакой опасности. Обычное отчаянье перед не-
минуемым проигрышем. Злость сковала его разум, заставив вожака забыть о
навыках и довериться животным инстинктам.
Пятый... Если бы нападающий питался гневом все пошло бы иначе. Третий,
максимум четвертый удар достиг бы своей цели и уже через секунду на меня
обрушились бы мощные удары его стаи. Но хвала, Бегущим, вечным повели-
телям охоты, вожак пошел иным путем. Более легким, но провальным.
И тут он выхватил козырь. Обычно у опытного охотника всегда имеется в
запасе заранее припасенный секрет, на случай если хищник окажется слиш-
ком изворотливым.
Пистоль, возникший из-за пазухи вожака, напомнил мне змею, способную
смертельно ужалить любого, даже самого грозного противника.
Однако выстрела так и не последовало. Я разгадал хитроумный план напе-
ред и отработанные до автоматизма приемы сработали безукоризненно. Со-
кратив расстояние, я легко выбил из рук оружие и нанес разящий удар в жи-
вот.
Больше я не стал ждать: тот, кто вечно обороняется, не сможет переступить
черту, за которой притаилась победа.
Цепь намоталась на выставленную мной стальную преграду. Резко дернув
нападавшего, я вывел его из равновесия. Быстро сблизив расстояние, он
практически сам наткнулся на мой кулак. Короткая серия ударов и лидер по-
вержен.
Пора было переходить к его испуганным приемникам, которые в свою оче-
редь даже не пытались помочь своему вожаку и молча следили за происхо-
дящим что, безусловно, тоже сыграло мне на руку.
Стилет полетел в сторону. Второй прут со свистом разрезал воздух, но по-
пав в многострадальное дерево издал глухой звук и упал в траву.
Горе лиходеи бежали сломя голову. Я что-то крикнул им вслед и обернулся.
Тисабель смотрела недоверчиво, будто ошиблась и приняла меня совершенно
за другого человека. Я не стал ее разубеждать. И пускай со дня нашей по-
следней встречи прошло не так много времени, мы действительно стали дру-
гими.
Разорвав расстояние между нами, я обхватил ее талию, прижал к себе и по-
целовал. Вышло это у меня не умело, но если бы я не поступил подобным
образом, то, наверное, никогда не решился на столь отчаянный поступок.
Сначала Ти напряглась и попыталась оттолкнуть меня. Только я был на-
строен решительно.
Спустя всего мгновение мы оказались в плену нахлынувших чувств, и уже
ничто не могло помешать нам переступить грань дружбы. Деревья, земля,
облака - все осталось за бортом того прекрасного места, где мы очутились.
Лишь два одиноких сердца и никого вокруг.
