Системный воин. Том l - Павел Шимуро
│ Этот мир далёк от этого, но всегда есть возможность вторжения. Они сильные практики, могущественные умы и каждый из живущих в нём — желает власти и разрушения. Только это может охладить их горячую кровь, блуждающую по чёрным венам │
│ Пользователь, вам необходимо стать намного сильнее, чем сейчас. Это наказание, должно дать вам то самое осознание │
— Что? О каком мире ты говоришь⁈ — в шоке воскликнул я. Впервые система заговорила сама по себе. Она сказал о каком-то мире, о падших богах и ведомых разрушением жителей странной планеты, где двести дней шёл кровавый дождь. Я начал вертеться в попытках освободиться, ведь инстинкт самосохранения начал трубить так, как никогда прежде не трубил. Мне показалось, что сейчас придёт нечто зловещее, нечто ужасное и…
│ Первый удар обычно называют — «Ласка»│
— Как удар хлыстом может так называться⁈ — крикнул я в попытках повернуть голову. Я чувствовал, что что-то происходит за моей спиной. Странный холодок пробежал по спине, а следом за ним и ни с чем не сравнимая боль. Хлыст приземлился на мою спину, мгновенно разорвал кожу, сломал кости и дотронулся до самого сокровенного — души.
Боль плотского тела никогда не сравнится с душевной. Этот уровень боли вышел далеко за пределы моего воображения. Мягкий, ласкающий спину кончик хлыста, разорвал меня на две части, раскидал мои внутренние органы по округе, заливая всё кровью.
— Я умер? — бесстрастным голосом спросил я сам себя, но внезапно нечто вырвало меня из этого состояния, и я снова оказался закованным.
Ещё ничего не произошло, но моё тело покрылось липким холодным потом. Тело дрожало, зубы щёлкали от ужаса, который медленно просачивался в мою душу. Первый удар назвали «Ласкающим», но где здесь ласка?
— Это было очень больно, — сплюнув вязкую слюну на пол, сказал я.
│ Второй удар называют — «Прикосновение»│
— Неужели решила погладить меня по спине? — с сарказмом в голосе спросил я.
Но ответом на мои слова была лишь тишина, но было и ещё что-то. Звук стремительного приближения хлыста! Я с силой жал зубы, чтобы попытаться выдержать этот удар, но стоило ему только соприкоснуться с моей плотью, как моё тело мгновенно распалось на тысячи частиц. Они парили над столбом позора, словно зависший в воздухе пепел.
Боли не было, я вообще ничего не почувствовал. В прошлый раз я всё равно остался в этом странном сером мире, даже когда моё тело распалось на кровавые ошмётки, но сейчас… Я оказался совершенно в другом месте. Полная тьма, где нет света, нет звука, нет вообще ничего, даже меня.
Нечто вторгалось в моё сознание, хотело стереть меня. Я не мог сопротивляться этому, ведь нечто было куда сильнее и куда масштабнее. Оно и было этой тьмой.
Мне сильно захотелось спать. Моим мыслям было очень тяжело продвигаться, они будто бы утопли в клею, застыли на месте. Не было образов, нет звуков и придуманы голосов — только пустота и покой.
Мне так хорошо! Никогда не было так прекрасно!
Вспышка белоснежного света и я снова оказался прикованный к столбу позора. В миг в голову ударило то самое чувство, которое я запомнил на всю свою жизнь, а именно — момент смерти, распада на ничто, умиротворения и невероятного спокойствия.
│ Третий удар называют — «Мёртвое касание»│
Этот удар кардинально отличался от всех предыдущих. Я не распался на атомы и не разлетелся по округе в виде окровавленных кусочков плоти — напротив, моё тело было целым и невредимым, но так было до того, пока я не начал увядать. Из юноши одиннадцати лет в парня двадцати, мужчину тридцати, старика шестидесяти лет и наконец-то древнего старца ста лет. Моя плоть растворялась в пучине времён, кости стирались в пыль, мышление менялось от возраста к возрасту. Я будто бы переживал отдельную жизнь в каждом из эпизодов старения.
│ Четвёртый удар называют — «Живое касание»│
Здесь всё было в точности наоборот. Я молодел до такой степени, пока не растворился в атомах, пока мои мысли не исчезли, и вся память обо мне не растворилась во времени.
Каждое из испытаний оставляло красный рубец на моей душе. Она болела, кричала от агонии, принося много боли и страданий.
│ Пятый удар называют — «Рана»│
Ну давай же! Остался последний удар, нужно вытерпеть и покинуть это дьявольскую бездну, где я пережил все круги ада! Нужно тренироваться, пока моё тело не рассыплется в прах! Нельзя допустить попадание в этот мир, застрять в столбе позора и стать объектом для экспериментов безумной системы.
Прошла минута, а за ней и целый час, но удара так и не поступило. Я попытался пошевелиться и, к моему счастью, мне действительно удалось это сделать! Я скинул с себя разъедающие плоть кандалы и разогнулся в полный рост. Кости затрещали, а мышцы растянулись настолько, что по телу пробежал приятная дрожь.
Я огляделся по сторонам и кроме серого безграничного пространства ничего не нашёл.
— Я получил твоё наказание? — крикнул я. — Как мне выбраться отсюда?
Никто не ответил на мой крик. Я резко обернулся вокруг своей оси, в попытках глазами отыскать выход и действительно — где-то за горизонтом я увидел странный белоснежный свет. Он едва прорывался из-за горизонта и при беглом осмотре я бы никогда не заметил его.
Я сжал кулаки и побежал вперёд. Этот свет может стать потенциальным выходом из пасти системы.
Когда я оказался возле света, то вместо воображаемого выхода видел странное колесо, разделённое на есть секций. Это колесо частично состояло из белого света, частично из серого камня. Разрушенное, покрытое трещинами и запекшейся кровью, оно внушало трепет своим видом. Этот величественный объект завис в метре над серым полом.
— Что это такое? — спросил я сам себя, осторожно касаясь шероховатой поверхности камня.
Вдруг моё сознание унеслось куда-то в неизвестность. Я стал свидетелем зарождения вселенной, появления первой формы жизни и разрушения сотен миллиардов планет. Я видел, как солнца гаснут, как звезды изживают себя, как они разрушают целые системы, испепеляя обитателей планет. Но также я увидел их… Боги!
Огромные колоссы шагали под небесами. Взмахом руки они создавали жизнь, другим взмахом забирали её. Им подчинялись законы природы, они жили в гармонии со вселенной. Живые существа любили их и почитали, но однажды всё изменилось
