Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya
— Особой популярность пользуется ваша песня, посвященная Богине света. Она привлекает многих слушателей, потому что в ней рассказывается о том, как принц Анастасий завоевывал леди Эглантину, поэтому она расходится между людьми вместе с историями об их романе.
Анастасий шокировал всю столицу тем, что желал брака с Эглантиной, а не трона, а потом еще раз, когда заявил, что они поддержат кандидатуру Сигисвальда, как будущего короля, а не будут бороться за корону для себя.
— Те, кто поддерживали принца Анастасия, даже не успели ничего сказать, когда поняли, что он предпочел свою любовь власти, — сказала Полина. — Что же касается принца Сигисвальда, то по видимому было решено, что его первой женой станет леди Адольфина.
На своем выпускном Сигисвальд сопровождал кандидатку из среднего герцогства, а после он женился на ней, как на своей второй жене. То есть первой жены у него еще официально не было. Теперь, когда Эглантина вышла замуж за Анастасия, чтобы иметь возможность унаследовать трон ему была нужна кандидатка из Великого герцогства в качестве жены. Видимо именно поэтому на эту роль выбрали Адольфину.
— Большая часть подходящих девушек одного с ним возраста уже замужем. — протянул один из профессоров.
— Многие удивились тому, что принц Анастасий отдал трон без всякой борьбы, но еще большее число людей были рады тому, что удалось избежать междоусобицы, — добавил третий учитель.
Сигисвальд и Анастасий были родными братьями, рожденными первой женой короля. Их объем маны и возраст были примерно равны. И они оба рвались к трону, поэтому многие опасались очередной гражданской войны.
— Принц Хильдебранд — сын третьей жены, и он намного младше двух других принцев, поэтому его с самого начала воспитывали как помощника кого-то из старших братьев, — заметил кто-то из собравшихся.
— Я очень надеюсь, что вопрос наследования решится гладко и не будет никаких происшествий, — с некоторым беспокойством сказала Полина. Другие профессора тоже кивнули, соглашаясь с ее словами. На мой взгляд, было сложно найти какие либо поводы для проблем с учетом того, что Анастасий сам отказался от трона, а Хильдебранд даже не рассматривался как возможный кандидат.
— Есть ли какие то еще вопросы, которые вас беспокоят? — спросила я.
— Фундаменталисты из числа столичных жрецов немного… — начал один из профессоров, прежде чем замолкнуть на полуслове. — Но это просто дела храма. Протесты жрецов не имеют никакого значения.
— Верно. Слово храма имеет мало веса, — Полина отхлебнула еще немного чая, словно отмахиваясь от этих неважных проблем. — Дворянам стоит прислушиваться только к другим дворянам.
— Отличные результаты, леди Розмайн, — радостно сказал Хартмут, когда я вернулась в общежитие, и он смог выслушать доклад Филины и моих служителей.
Информация, которую я собрала, очевидно, имела большую ценность для Эренфеста, поскольку у нас отсутствовали контакты со знатью столицы, что делало получение новостей оттуда почти невозможным.
— Учитывая то, что вы воспитывались в храме, профессор Полина, вероятно, интересовалась, не разделяете ли идеи фундаменталистов, — заметила Брунгильда. — Мне кажется, что она почувствовала облегчение, когда вы никак не отреагировали на то упоминание.
— Эм, а кто такие фундаменталисты? — спросила я, не понимая о чем речь. — Я не думаю, что слышала этот термин раньше.
Похоже я была не одинока в своем неведении. В комнате повисла неловкая тишина, пока Рихарда наконец не подняла голову, словно бы наконец найдя ответ в своей памяти.
— Я не знаю всех деталей, но кажется это объединение жрецов, которые считаю Священное писание высшим законом во всех вопросах, и даже король должен следовать его учениям, — рассказала она. Очевидно, это течение возникло в тот период, когда королевская семья была слишком занята гражданской войной, и целью этого учения было увеличить власть храма. — Если вы, леди Розмайн, ничего не знаете об этом, не смотря на то, что выросли в храме, то подобные мысли не имеют никакого отношения к Эренфесту. Вам не стоит заострять свое внимание на этих фундаменталистах. В конце концов они даже не дворяне.
На этом наша дискуссия по этому вопросу закончилась.
— В любом случае я запишу всю информацию, собранную сегодня вечером и передам ее в Эренфест, — объявил Хартмут.
— Если завтра вы закончите со своими практическими уроками, леди Розмайн, то вы наконец сможете снова посещать библиотеку, — сказала Филина, оборачиваясь ко мне.
— Да, — кивнула я. — Провал не предусмотрен.
Сегодня днем у нас должен был пройти еще один урок зельеварения, и от моей результативности на нем зависело, смогу ли я пойти в библиотеку. Я переоделась в одежду предназначенную для этих занятий и пошла в Малый зал. Судя по тому, что на стене была снова растянута белая ткань, Хиршур планировала снова использовать свой магический инструмент.
— Итак. Сегодня мы будем учиться делать камень для предложения руки и сердца, — сказала она, включая магический проектор. — Этот навык вам потребуется как для того, чтобы сделать предложение, так и для того, чтобы ответить на него. Это знание пригодится вам в будущем, так что будьте внимательны и осторожны.
Для сегодняшней практики это было не так важно, но в случае настоящего камня для предложения, в качестве основы нужно выбирать лучший из доступных для тебя фей-камней. В выбранном камне должно быть максимальное количество различных элементов, а также высокий уровень маны, которых только возможно достичь для фей-камня имеющего подходящий сезону рождения цвет. Когда сама основа была готова ее нужно было окрасить собственной маной, и добавить стихийные элементы олицетворяющие партнера. Этот процесс был не особо нужен, если элементы обоих сторон совпадают, но в тех случаях, когда у вашего партнера были какие то элементы, которыми не обладали вы, было необходимо добавлять в зелье фей-камни с нужным окрасом.
— Цель сегодняшнего урока — обучение, — сказала Хиршур. — Поэтому добавьте при варке один элемент, которого нет у вас, вне зависимости от ваших планов на возможные помолвки.
Но у меня есть все элементы…
Последним шагом было внедрение слов признания таким образом, чтобы их было можно
