Проданная. На стороне солнца - Таня Свон

Рафаэль хмыкнул.

— Ты выросла, — заметил он, а Найвара нахмурилась.

Разве? Ей казалось, что она ничуть не вытянулась. Как была Каяну по грудь, так и осталась.

— Тогда слушай, милая, — Рафаэль вдруг встал за ее спиной, по-отечески положил на плечо руку и развернул Найвару лицом к собравшимся на поляне.

Сюда уже стягивались другие драконорожденные. Подмога не заставила себя ждать. Только вот толку от нее никакого. Все новоприбывшие также увязали в болоте теней. А когда кто-то попытался выстрелить в Рафаэля из лука, стрела будто отскочила от невидимого щита и вернулась, пронзив горло нападавшего.

Найвара закрыла рот руками, точно силясь сдержать крик. Драконорожденные вмиг превратились в единый организм – разъяренный, взбешенный убийством соратника.

— Кто-то еще хочет попробовать напасть? – почти игриво предложил Рафаэль, а затем с легкостью отбил еще три стрелы.

Все спустившие тетиву упали замертво.

— Хватит! – не выдержала Найвара. – Что вы делаете?!

Джараха, Жартхет и Каян стояли все там же. Живые, целые. Но надолго ли?

— Учу твоих новых друзей, как правильно встречать гостей, — сверкнул клыками, оголенными в улыбке, Рафаэль, но быстро вернул лицу серьезность. – Но ты можешь прекратить это. Хочешь?

— Что он ей говорит? – донесся до Найвары растерянный голос Джарахи. Она не понимала людской язык и обращалась к Каяну. – Переведи!

— Не слушай их, — Рафаэль развернул Найвару к себе одним жестким движением руки. – Слушай меня, Найвара. Ты же хочешь помочь? Мне и им?

— Он предлагает ей сделку, — услышала она тусклый голос Каяна, а затем кивнула Рафаэлю.

Его глаза довольно сверкнули, а потом он спросил:

— Скажи мне, где Тиа, и больше никто не пострадает.

***

Им пытались помешать. Над островом тревожно выли трубы. Рафаэлю все же пришлось ранить нескольких драконорожденных. Одного он даже убил. Случайно – не рассчитал силу. Но горевал по этому поводу недолго – отнятая жизнь стала частью его мощи.

Найвара оказалась послушной помощницей. Несмотря на попытки драконорожденных остановить девчонку, она не переметнулась и не отказалась помогать. Просто знала, на что Рафаэль способен, и понимала, что пока еще может спасти многих. Но если откажется помогать… Рафаэлю ничего не стоит превратить хоть эту улицу, хоть весь остров в кровавое месиво.

— Они ненавидят меня, — едва не плакала Найвара, когда подводила Рафаэля к одному из домов. Он ничем не отличался от прочих.

— Ты всегда можешь остановиться. Предать меня, — подсказал Рафаэль, довольно оглядываясь на связанных тенями драконорожденных.

Они дергались и брыкались, стараясь вырваться. Бесполезно. Лишние движения лишь заставляли тени стать еще туже.

— Будто я не знаю, что тогда случится, — покачала головой Найвара. – Злиться на меня тогда будет некому.

— Вот и умница. Все ты понимаешь.

Найвара побледнела и выглядела так, будто вот-вот могла упасть в обморок. Рафаэль, к своему стыду, чувствовал то же самое. Почему-то чем ближе они подходили к дому, из окон которого пару раз мелькнули драконьи морды, тем сильнее заходилось сердце.

«Она там?» — пульсировало в голове все громче, красная пелена перед глазами становилась гуще. Усталость, которая накопилась в Рафаэле за сложный путь и короткое, но выматывающее противостояние с драконорожденными, навалилась все сильнее. Каждый шаг вытягивал силы, но вместе с тем будто возносил к чему-то важному, желанному. Долгожданному.

На пороге появилась старая ящерица. Драконорожденная едва стояла, опираясь на трость. Ее седые волосы, в которые были вплетены перья и бусины, спускались ниже талии. Глаза были подернуты мутной пеленой.

Рафаэль ухмыльнулся.

Эта старуха еле дышит! Что она может ему сделать?

Он уверено пошел дальше, волоча за руку Найвару. Та тащилась за ним неохотно, но вырываться не пыталась.

Дряхлая ящерица что-то прорычала. Найвара дернулась и перевела:

— Она приказывает остановиться.

— Еще чего, — хмыкнул Рафаэль.

Старуха ударила тростью о порог дома, и вокруг него вспыхнули знаки. От рун исходило чистое сияние, от которого заболели глаза. Рафаэль зашипел, зажмурился, на пару секунд потеряв контроль над тенями, а когда пришел в себя, кто-то уже тащил Найвару прочь от него. Другой драконорожденный навалился со спины, и они оба упали на землю.

Перед глазами клацнули острые зубы. Чешуйчатый пытался отхватить Рафаэлю голову мощными челюстями, но не вышло. Он уже вернул контроль над тенями, и те связали противника. Ящер не мог пошевелиться и не имел ни единого шанса на спасение.

Рафаэль отпихнул связанного воина, перекатился и вынул ритуальный меч из ножен. Им он и оборвал жизнь драконорожденного.

Рев, гул, рык, от которого мурашки по коже…

Снова вспыхнули руны, но в этот раз Рафаэль был готов. Он отдал теням приказ, и они сгустились над знаками. Искусственный солнечный свет – жалкое подобие реального – задохнулось в насланном мраке.

Старуха на своем грубом языке что-то крикнула. Рафаэль не знал речи чужаков, но был уверен, что она приказала бежать всем, кто мог это сделать.

«Убей. Убей. Убей!»

Рафаэль двинулся к дому. Краем глаза он видел, что драконорожденные пытаются бежать. Они кричали, увидев, как недавно убитый Рафаэлем воин поднимается вновь. Но в его движениях сквозило что-то пугающее, неестественное.

Кто-то попытался напасть на Рафаэля со спины, но был тут же убит восставшим мертвецом. Рафаэль лишь обернулся и свысока посмотрел на идиота, который сам подписал себе смертный приговор.

Он уже и забыл этот вкус – победа и превосходство. Тело ломило от желания броситься в бой, зубы сводило – так хотелось напиться крови.

«Я здесь не за этим», — напомнил себе он и продолжил путь к крыльцу.

На ступенях упрямо стояла старуха. И чем ближе Рафаэль подходил, тем ярче он ощущал исходящую от нее силу. Такая яркая, сильная волна могла бы сбить с ног! Сколько же в ней магии?

— Лорклар! – послышался за спиной жалобный писк Найвары.

Рафаэль обернулся и увидел, что девчонка бежит в сторону дома, а за ней – рыжий жрец.

— Найвара! – орал он. – Вернись!

— Лорклар! Ему нужна только Тиа! – успела выкрикнуть Найвара, а потом жрец поймал ее и потащил прочь.

Он не знал, как, но старуха ее поняла. Ее глаза странно сверкнули на имени рогатой. Однако она как стояла на месте, так и не сдвинулась ни на шаг. Упрямо вцепилась в трость и застыла перед дверью.

Церемониться Рафаэль не собирался. Если ящерица надеялась вызвать у него жалость