Скучная Жизнь 4 - Виталий Хонихоев

весь свет, будучи в таком положении. Даже после того, как этот ее «Ю Джин» сделал ей больно — она все равно его любит, дурочка такая. А ведь ей еще предстоит все узнать… потому что нельзя такое скрывать. Хотя эта инопланетянка считает, что не стоит ворошить прошлое, достаточно отнять у ее родственников фирму и пустить их по миру… вручить все Юне как приз и возможно — найти ей «Ю Джина». Сделать так, чтобы ее розовые очки остались на лице, а не разбились вдрезбезги об асфальт гнусной реальности, лжи и предательства. Но кто такая эта Оби вообще и с какого момента они стали ее мнение учитывать? Мистер Хайд сказал, что «пусть сама выбирает», а на резонный вопрос «но для этого ей все же придется все рассказать» — только плечами пожал. Сказал, что человеческая память — штука гибкая и мягкая. Как пластилин. Наша задача — рассказать ей правду, открыть факты. А уж что с ними делать — пусть сама решает. Захочет забыть все и продолжать «Ю Джина» искать — поможем и поддержим. Захочет отомстить тем, кто с ней так поступил — поможем, поддержим и отнимем. Захочет вообще все забыть и дел с ними не иметь — тоже поможем и поддержим. Потому что на то и друзья, чтобы помочь и поддержать, а не решения за нее принимать. Если мы решения за нее принимать будем, то чем мы лучше этого самого «Ю Джина»? Ей будет больно? Значит — нужно помочь пережить эту боль, облегчить ее. Даже если раскрытие этих фактов приведет к тому, что она нас — возненавидит и разорвет все отношения… а у нас на ней — и фирма и перспективы развития, и даже иск к корпорации… даже несмотря на это — все равно нужно сказать правду. А ты не скажешь — так я скажу. Чон Джа только головой помотала, вспоминая взгляд мистера Хайда. Таким она его побаивалась… хотя обычно она ни черта ни бога не боится. Хуже этого только холодный бетонный раствор поздней ночью на фундаменте новостройки… она сглотнула.

— Эй, Юна! — повышает голос она: — в самом деле, уже поздно. Что ты там такое нашла?

— Это бумаги по результатам расследования обстоятельств гибели семьи Кан. — отвечает Юна, не отрываясь от чтения документов: — каждое дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погибли люди — подлежит расследованию. Они пришли только сегодня… и тут есть парочка любопытных фактов… во-первых сам мистер Кан — нарушил правила дорожного движения, он резко свернул в сторону обочины и остановился, едва ли не поперек дороги. В него сзади врезался грузовик, водитель которого не справился с управлением. Обычно действует простое правило — кто сзади, тот и виноват. Но оно действует только в том случае, если едущий впереди не нарушил правил… вот тут у нас инспекторы дорожного движения дают заключение о том, что в ДТП виновен сам мистер Кан, вот, видишь. — она поднимает бумагу над головой.

— Дай сюда. — Чон Джа изучает бумагу: — угу, вижу. И что? Это помешает нам в иске, да? Дескать сам виноват, чего к нам прицепился?

— Не совсем. — качает головой Юна: — вот тут — результаты вскрытия. Легочные альвеолы — выжжены пламенем. Вот, видишь, выжжено все почти до углей, здесь заключение патологоанатома и судмедэксперта. Следовательно мы можем…

— Погоди, постой. Что там про легочные альвеолы? — хмурится Чон Джа. Она не считает себя дурочкой, в конце концов за плечами университет, который она… почти закончила. Но иногда Юна увлекается и несется вперед в своих умозаключениях, совершенно забывая, что не все юридический заканчивали с «magna cum laude».

— Легкие у них выжжены в результате пожара. — поясняет Юна.

— Так они все сгорели, дотла практически, чего тут удивительного? — Чон Джа берет фотографии с места происшествия и разглядывает их. На фото — обугленные останки, оскаленные рты, скрюченные конечности… материал для фильма ужасов. Про себя она решает, что нельзя этой Оби давать эти фотографии смотреть. Пусть она и странная девчонка, да и раздражает ее порой, но все же такое увидеть… даже если это не твои близкие и родные — то кошмары потом будут ночью мучать, а уж если это твои мама и папа, поджаренные до угольков… пожалуй она сегодня не будет ни жаренную свинину есть, ни куриные крылышки. Сегодня она будет вегетарианкой и алкоголичкой.

— Чтобы человеческое тело сжечь до углей — требуется очень много времени и довольно жаркое пламя. Вот ты когда-нибудь жарила поросенка целиком? Довольно хлопотное занятие. Вон, на результаты вскрытия взгляни, там есть фото… внутри они не прожаренные. И когда человек сгорает, уже будучи мертвым — в его легких нет расплавленного жира. Не обожжены альвеолы. Он просто сгорает снаружи и запекается внутри. Но когда человек сгорает живьем — то он вдыхает пламя, раскаленный воздух проникает в его легкие, сжигая изнутри и расплавляя жир и альвеолы, то бишь легочные пузырьки. Довольно легко определить — сгорел ли человек заживо или сперва он умер, а уже потом был подожжен. Даже начинающий судмедэксперт с таким справится. Конечно, есть случаи, когда одни кости остаются… или даже когда костей толком не остается, как в том случае, когда банда из Ичхона сжигала тела своих жертв в котельных теплостанции… однако здесь у нас просто автомобильная авария на трассе. Они не могли гореть долго, через двадцать минут на месте уже были пожарные расчеты и спасатели. За двадцать минут ты даже поросенка не прожаришь, если целиком в огонь засунуть… — Юна замолчала и уставилась в пространство.

— Что-то мне есть захотелось. — вдруг сказала она: — мяса. Жаренного. Такого чтобы с корочкой.

— Ты — странная. — качает головой Чон Джа: — я вот после этих фоточек точно веганкой стану.

— Ты знаешь, что жаренная человечина по запаху ничем от жаренной свинины не отличается? — задает вопрос Юна: — это нам на лекциях рассказывали. Был у нас профессор, который прокурором служил и банду людоедов в Пусане накрыл, вот он и рассказывал. А у меня воображение богатое, вот я запах жаренной свинины и представила. Сразу же есть захотелось. Ничего странного, просто рефлекс. Тем более что вечер уже, я ж целый день ничего не ела.

— И ты, наверное, думаешь, что все объяснила? — вздыхает Чон Джа: — только еще больше вопросов возникло. Но