Лазутчик - Надежда Храмушина
Я вышла из сарая, встала посреди двора, и снова отыскала глазами Полярную звезду. Мне показалось, что она мне подмигивает. Я достала из кармашка серёжку Любавы и сжала её в руке. Застёжка больно кольнула мне ладонь. Почему я сейчас не слышу их песен! Перед моими глазами возник ночной лес, факелы, мелькающие среди сосен и медленно приближающийся ко мне отряд всадников. Тогда я ещё не знала, насколько короткой осталась их дорога до гибели. Всадники выехали на поляну. Снова я видела, как на князя и его пятерых воинов сверху рухнул восьмилапый, не дав им шанса даже на бой. Князь погиб в первое же мгновение боя. И вся его дружина, ещё не оправившись от неожиданного нападения, как один подняли копьями, они окружили чудовище, нанося удары. С каждым нанесённым ударом они понимали, что не одолеть его, но стойко, как один, бились до последнего бойца. И снова сердце моё болело от несправедливости этой битвы. Я снова и снова смотрела, как восьмилапый падает на князя. Словно кто-то пустил по кругу кино. И я сотворила знак Зимнего косого креста на Полярную звезду. И застыла. Когда я прочертила последнюю линию, моя рука зависла в воздухе, и пальцы застыли так, словно я их сунула в прорубь. Я смотрела на Полярную звезду, и она смотрела на меня, моргая, словно сгоняя со своих глаз слёзы. Синяя звезда. От неё медленно начал спускаться луч, становясь всё шире и шире. Он спускался словно поток светящейся воды по стеклу, голубоватый, холодный, ровный и безучастный. Лёгкий звон перекатывался где-то совсем рядом со мной. Звёздный путь, или звёздный дождь залил небо, закрыл собой лес, двор, даже мои руки. Он прошёл через меня. Холодный лёд сковал мой сердце, но я слышала его стук, и кто-то тоже его слышал. Этот кто-то пролетел сквозь меня, и словно холодный шелк коснулся моих щёк, моего лба. Это не звон, так потрескивает снег на морозе. Звёздный путь серебрился, словно выпавший снег под луной. От холода я уже не чувствовала себя, но это меня не пугало. Маленький тёплый пульсирующий комочек колол мою ладонь. Это же серёжка Любавы! Я чувствовала, как она пытается отогреть моё сердце, как горячие её слёзы падают на ледяной луч, оставляя на нём сверкающие алмазы. И только одна мысль во мне — Морена не может не помочь им! Какое бы у неё не было холодное сердце, но оно у неё есть! И кто-то внутри меня издал смешок, а потом вопрос: «А зачем мне?» И во мне поднялся гнев на этот вопрос! Если не будет всего этого, если не будут люди ждать и надеяться, кому нужна будет эта её холодная красота? И снова чужие слова: «А я и не торгую своей красотой!» Так красотой не торгуют! Её дарят тому, кто оценит её! Я ждала ещё её слов. Но больше никто не говорил со мной. Или может, никто и вообще со мной не говорил. И у меня промелькнула запоздалая мысль, как я хочу взглянуть на неё хоть одним глазком! Мимо меня по лучу начал подниматься какой-то бесформенный кокон, я моргнула, и пригляделась. Это Наза. Когда кокон поднялся достаточно высоко, он остановился и вдруг задёргался, и два луча воткнулись в него, словно копья с обеих сторон. Лучи рвали его, и вытягивали из него тонкие нити, которые сразу же сливались со звёздной дорогой. Ничего не осталось от Назы, и два луча, сделав своё дело, тоже слились с дорогой. И дорога стала сворачиваться, словно Полярная звезда втягивала её в себя. Сначала меня отпустил холод, и всю меня передёрнуло, когда я почувствовала тепло. И сразу же мысль: а как же князь Василий и его погибшие товарищи, а Любава с сёстрами! Мне хотелось кричать, но я до сих пор не могла пошевелиться, и не могла произнести ни одного звука. Только слёзы лились по моим щекам. Из-за них вся звёздная дорога мне казалась рекой, уносящейся к звёздам. Я снова вызову тебя Морена, я буду вызывать тебя снова и снова, пока ты не поможешь князю! И вдруг снова холодный шёлк коснулся меня, легко проведя по моим глазам и щекам, и я снова чётко увидела звёздную дорогу, убегающую от меня. Перед моими глазами завис медальон, который мы так старательно приклеили в сарае. Он раздувался в размерах, его словно растаскивало во все стороны, он становился всё тоньше и прозрачнее. Он ярко светился, и лучи вихрем закружились вокруг него. Они крутились всё быстрее и быстрее, и медальон исчез. На месте него передо мной зиял огненный коридор. Лучи всё так же стремительно кружились, чётко очерчивая границы коридора. Внутри него была чёрная пустота. И клочья тумана. Это чёрные земли! Где-то далеко послышался стук копыт. Или это моё сердце так стучит от ожидания? Из чёрных земель строем, по шесть человек в шеренге, ехали величавые воины, они держали копья в своих сильных руках, а впереди ехал князь Василий. Я вглядывалась в их лица, усталые, но светящиеся покоем и достоинством, и видела, что они смотрят с любовью на тех, кто их поддерживал все эти долгие годы. Любава и её сёстры спускались к своим таким долгожданным любимым по мягким сверкающим облакам, неся в руках своих цветы, и они не пели, они смеялись! И свет от воинов слился со светом небесных их хранительниц. Темноту неба рассёк короткий, как молния, всплеск яркого света, забрав с собой и князя с дружиною, и их верных спутниц. Коридор тоже исчез, оставив на небе бегущую от меня дорогу. И вот уже лучи собрались вокруг своей синей звезды, и на мгновение осветили женщину в серебряных одеждах, с высокой короной из ореола звёзд, гордую и красивую. Снежная королева! Именно так я себе представляла её в далёком детстве. Немыслимая холодная красота. Нет, не холодная. Королева, которая пронесла сквозь все свои испытания память о другой жизни, где есть место любви и состраданию. Значит, весы качнулись в сторону добра!
Эпилог
Всё кончается, и плохое и хорошее. И наше приключение тоже. Я осталась в Лепихино ещё на неделю, до приезда Павла Анатольевича из больницы, как ему и обещала. Вся наша команда разъехалась. Сначала Рита с Фёдором Викторовичем. Рита ещё должна была вернуться и организовать похороны своей сестры, но когда это будет, Сергей сам не знал, так как следствие
