Гордыня - Дж.Д. Холлифилд
Глубоко вздохнув, я уложила на противень еще одну партию и засунула в духовку, а потом открыла окно, чтобы хоть как-то избавиться от облака дыма. На этот раз я выставила таймер на телефоне и пошла в душ. Он должен помочь мне успокоиться и смыть два дня, на протяжении которых я словно купалась в грязи. Сердце болело от лжи и предательства, но когда я встала под струи, то голову заполонили воспоминания о Мэйсоне.
— Держись за стену, — приказал он, и я выполнила просьбу. Внутри все ныло, но я все равно хотела большего. Уперев руки в мокрую плитку мотеля, я постаралась удержать равновесие, когда Мэйсон склонился и закинул мою ногу себе на плечо. Моя кожа казалась бледной на фоне его татуировок. Он принялся работать языком, проникая внутрь и вылизывая меня, одновременно с тем всасывая в рот складки. Я уперлась головой о стену душевой, чувствуя, что руки стали соскальзывать.
— Держись крепче, иначе я тебя покусаю.
У меня скрутило живот, и я специально опустила руку ниже на дюйм по стене. Мэйсон схватил меня, сильно впившись пальцами в бедра.
— Господи Иисусе, — простонала я.
— Черт, на вкус ты слаще рая, — убрав язык, он прикусил меня за внутреннюю сторону бедра. — Не уверен, что когда-нибудь смогу тобой насытиться.
Я знала, что это лишь дань нашей фантазии, но его слова отозвались внутри волной удовольствия.
— У Халка зверский аппетит? — пошутила я, после чего мне пришлось проглотить стон, когда Мэйсон поднялся, переворачивая меня и прижимая мои твердые соски к холодной плитке, а потом стал вдавливать свой толстый член мне в задницу.
— До тебя и не догадывался насколько зверский.
Из глаз снова полились слезы, смешиваясь с водой, и я стала судорожно хватать ртом воздух, чтобы хоть как-то отдыхаться под горячими струями. Принявшись смывать пену с волос, я услышала, как заорала дымовая сигнализация, и поскользнулась, чудом успев ухватиться за занавеску, чтобы не убиться в ванной. Высунув из-под душа голову, я посмотрела на телефон, где устанавливала таймер, и поняла, что он разрядился. Полностью обнаженная, с густой пеной в волосах, с которой шампунь стекала прямо в глаза, я побежала на место преступления, чтобы вытащить очередную испорченную партию печенья.
— Да что же это такое, черт возьми?! Глупое печенье! — воскликнула я, бросая прихватку через всю кухню. Она врезалась цветок и сбила горшок, который свалился на пол и разбился. Земля рассыпалась по всему полу. Происходящее идеально вписывалось в метафору, описывающую мою жизнь с тех пор, как в нее вошел Мэйсон Блэквелл.
Шантажист. Обманщик. Преступник.
Я вспомнила, как боролась с тошнотой в родительском доме, пока тетя Лилиан давала показания. Что Мэйсону не восемнадцать. Он никогда не был студентом университета. Лишь одержимым моей тетей, и использовал меня, чтобы до нее добраться. Мэйсон угрожал раскрыть мой темный секрет университету и моей семье, если Лилиан не поддастся его болезненной потребности. Выходило, что Мэйсон даже никогда не хотел меня. Он желал мою тетю.
— Мэйсон много раз повторял, что следил за мной с тех пор, как их забрали из нашего дома. Я просто пыталась помочь ему. Мы с мужем хотели лучшего для этих детей.
Я прикрыла рот рукой, боясь расстаться с небольшим количеством еды, что еще осталась в животе. Этого просто не могло быть. Я не могла оказаться такой глупой и слепой.
— Меган, — окликнул меня отец, даже не скрывая гнев. Я подняла взгляд, уверенная, что сейчас была чрезвычайно бледной. — Ты это слышала? Чтобы больше никогда с ним не виделась. Тебе повезло, что у меня достаточно средств, чтобы замять этот позорный скандал. Как ты вообще могла? Ты помнишь свою фамилию? А наследие? Неужели у тебя нет никакого уважения ни к себе, ни к своей карьере? Ты так ненавидишь свою семью?
Пытаясь отдышаться, я вытерла мокрые щеки. Все наши отношения были уловкой. Мэйсон лгал мне. Дурачил. А может, я настолько была поглощена фантазией о нас, что просто не замечала ни единого знака. Но все казалось таким реальным. Подлинным. Я все сильнее раскрывала перед ним сердце с каждым его новым обещанием. Однако все было фарсом. Он лишь пытался подобраться ко мне ближе, чтобы добыть побольше материалов для шантажа.
— Черт бы тебя побрал, — я схватила другую прихватку и счистила испорченное печенье. — Вот тебе и советы Марты Стюарт, у тебя никак не выходит наполнить дом ароматом сладкого сахарного печенья, — я грустно посмеялась над собой и выбросила печенье.
Я переживала не только из-за предательства Мэйсона. Еще мне было стыдно увидеть разочарование в глазах матери. Гнев отца. Узнав о моем секрете, он даже не захотел смотреть на меня. Я всю жизнь старалась заставить родителей мной гордиться, и в одно мгновение все разрушила. Из-за глупых желаний и одного парня, с которым, наконец, захотелось быть самой собой.
— Да, только этого парня на самом деле не существует, — я положила прихватку и достала из холодильника замороженную пиццу.
Я уже привела в порядок волосы и мыла руки, когда раздался звонок в дверь. Во мне поднялось любопытство, поскольку я не знала, кто мог ко мне сегодня прийти. Найдя взглядом дедушкины часы в прихожей, убедилась, что моя семья все еще должна быть в церкви. Я вытерла руки и накинула халат, осторожно продвигаясь к входной двери. Подсмотрев через занавеску, я увидела девушку. Не нужно было быть гением, чтобы уловить сходство. Может, ее волосы и чуть светлее, а рост меньше, но стальные глаза не спрячешь. Эвелин.
Отперев три замка, я открыла дверь.
— Привет, Меган, я…
— Сестра Мэйсона.
— О… эм, да. Что ж, я хотела узнать, не могли бы мы…
— Мне не о чем говорить как с тобой, так и твоим братом. А теперь прошу меня извинить, — я начала закрывать дверь, когда Эвелин надавила на нее, помешав мне. — Отпусти!
