Ольга Горовая - Бабочка
Потому что у меня была та, которой я обещал, что вернусь отовсюду, при любом раскладе, никто не достанет. Зубы об меня обломают. Что ж, Волчара, вот и пришло время - слово любимой держать. Пусть и понимал предельно ясно, что ни написать, ни позвонить Бабочке - не имею права. Никакой весточки конкретной передать, чтобы ее в это болото не втянуть.
Разберусь, а потом все объясню. Знал, что простит, поймет. Если я в кого-то в этом мире и верил, особенно теперь, то только в Свету.
ГЛАВА 18
Сергей
Уйти из квартиры, где должна была состояться встреча (а конкретней - подстава, как теперь понимал), мне удалось только потому, что я приехал туда раньше и не впал в ступор. Так сложилось. Думаю, явись вовремя или опоздай на пять минут, и менты бы меня без вопросов упаковали. А так - вышел. Не знал, пасут меня или нет те, кто все это организовал. Машину бросил, где стояла. Плохо, конечно, дополнительная улика, которую прицепят к делу, как доказательство не в мою пользу. Но вариантов не видел. Ее знают, а значит, сразу в розыск подадут. Далеко при таком раскладе не уедешь. По той же причине не могу сейчас вернуться домой. Первое место, где ждут. Так же не был теперь уверен в том, кому вообще доверять могу из помощников. Где гарантия, что Мартыненко не купил их?
Вышел через черный вход в подъезде, не знал, безопасно ли, но и просто ждать, играя по чужим правилам, не собирался. Вызвал такси. Не сюда, к рынку, расположенному в двух кварталах. Чтоб народу больше и суматохи. Старался не суетиться, делать так, как сам многим не раз советовал, в случае чего. Присматривался, оглядывался. Первое такси сменил через шесть кварталов. Вызвал из другой службы, увидев баннер на обочине. А сам думал, искал варианты. Пока ждал машину, купил самую простую трубку и новую сим-карту в первом попавшемся магазине-ларьке у автобусной остановки. И, уже садясь в машину, приехавшую на вызов, думая о том, что пора отключать свой постоянный телефон, “поймал” мысль. В критической ситуации мозг прорабатывает все варианты, такие, о которых в другой раз и не вспомнил бы, наверное. Так и у меня в тот раз сработало. Нашел номер, скопировал в новый телефон.
Быстро набрал сообщение Бабочке, понимал же, что у девочки моей хватит мозгов и безбашенности сюда рвануть, как только поймет, что не так что-то. “Люблю. Дома сиди”. Отправил. И вырубил эту трубку, ничего не ожидая. Света всегда быстро отвечала мне, чтобы там ни делала. А если ей в голову придет позвонить? Да и просто ответа, даже смс от нее сейчас не хотел, не мог видеть. Мозги были нужны ясные. А кишки и так сворачивало узлом, стоило представить, что Бабочка испытает через несколько минут, не дозвонившись. Или через пару часов, когда так и не найдет меня. Или завтра… Нельзя. Надо было думать о другом. Отодвигал мысли о Бабочке и о том, через что она пройдет, пока я все улажу. Должен просто. Хоть в лепешку расшибусь, а обязан разгрести все. И так быстро, как смогу. Чтобы вернуться к ней. А пока за ней все равно присмотрят те, кого я нанял три года назад, едва мы в Чехию перебрались. Не рисковал подолгу оставлять одну, без подстраховки в новом городе и стране, пока сам летал. После чего, велев водителю остановить, расплатился и вышел уже в совсем другой части города, у старого парка. И только когда машина отъехала, позвонил по найденному номеру.
Был у меня раньше хороший помощник. Один из лучших. Николай. Долго мы с ним работали. И сейчас, наверное, продолжали бы. Только беда с Николаем случилась. Рак. Не знаю точно какой. Не помнил диагноз. Факт в том, что я его тогда не бросил, с Жорой связался, мы на лучших врачей вышли. Да и деньгами не были ограничены. Долго Коля лечился, но все-таки в этом бое победа за нами осталась. Выдюжал Николай. Но, само собой понятно, ушел из дела. Здоровье стало не то, да и по больницам долго промаялся, как раз до того времени, как мы с Бабочкой начали в Чехию перебираться. Мы все равно остались приятелями. Перезванивались время от времени. Но не часто: и у меня совсем иные заботы появились, да и у него свои дела.
Однако сейчас, в этом городе, да и стране тоже, Николай, пожалуй, остался единственным, кому я хоть как-то доверился бы. Да и он мог оказаться в курсе творящегося. Вместе на кого-то выйдем и что-то придумаем. Нет вариантов.
И он меня не подвел. Едва понял, кто звонит, и что случилось, включился в дело без вопросов. Приехал уже на своей машине в этот промозглый парк, забрал меня. Поехали не к Коле, а в пригород, где у него от матери халупа осталась. Иначе и не скажешь. Даже на дачу не тянет. Вода во дворе только, света нет. Второй этаж кто-то начал строить лет пять назад, да так и не достроил. Из отопительных приборов - буржуйка. Но окна не разбиты и дверь на месте. Полутемная кухня была выбрана штабом.
Вся территория снаружи заросла плющом и была так тщательно покрыта мусором, что становилось очевидным - здесь очень давно никто не обитал. А что еще лучше, рядом стояли такие же заброшенные и заглохшие дачи. Да и сам дачный поселок, благодаря ноябрю месяцу, практически пустовал. В моей ситуации - лучшее место, да еще и со мной никак не связано.
Колька, конечно, сдал. Чувствовалось, что ведет теперь совсем другой образ жизни. Да и химиотерапия здоровья не добавила. С другой стороны - жизнь сохранила, и то счастье. Я наблюдал за тем, с каким трудом ему удается развести огонь. От помощи Коля отказался. Гордость. Я понимал.
- Плохое дело, - Николай потер пальцы, отбросив спичку.
Курить хотел, наверное. Помню, что бросил, когда заболел. А привычка не отпускала. Я его понимал. Самому при таком напряге сигаретным дымом потянуло, хоть кинул гораздо раньше.
- Плохое. Надо выяснить, кто и зачем, - кивнул я. - Хоть и понятно, что Мартыненко стоит за всем и как минимум в курсе. Если не больше. И почему я. А так же придумать, как это решить. Гнить на зоне за кого-то я больше не собираюсь. Мне есть, что терять, и за это порву на шмотья любого. Вопрос, как это устроить?
Николай невесело вздохнул и начал бродить по кухне, которая единственная здесь была во вменяемом состоянии.
- Я не следил особо за происходящим. Вообще другие заботы были. Я женился, Волчара, представляешь? - Николай глянул на меня из противоположного угла с какой-то неуверенной улыбкой, словно боялся, что осужу или осмею его.
Вместо этого я широко улыбнулся, хоть на душе кошки скребли и волки выли - к Бабочке хотел. Нуждался в ней.
- Поздравляю, Коля. Искренне. - Сел на старый разбитый диван, не снимая пальто. В доме точно не парило. - Я тоже, как ни странно.
Улыбка Николая стала открытой и куда шире.
- Там, за бугром нашел?
Я только кивнул. Не хотел Бабочку никаким боком втягивать, несмотря на все мое теплое чувство к Николаю. Если сумел свои и ее чувства скрыть от ближайшего помощника тогда, когда он все время рядом был, то и сейчас не собирался контору палить. Для дела не важно.
- Скажи, здорово жизнь меняет, когда есть тот, кто дороже себя самого?
Николай наконец-то нормально растопил. Я снова кивнул. Спорить было не чем.
- Вообще все.
- Да, - Коля хмыкнул, глядя на пламя. - Что я слышал краем уха, так это то, что Сидоренко метил выше. Хотел влиться в структуру. Сам понимаешь. Возможно, у них с Мартыненко по этому поводу терки начались. Он зарвался в последнее время. Начал терять поддержку. Да и верха злились. Заворовался Мартыненко.
- Терки, говоришь, - я задумался. - Думаешь, Сидоренко хотел теплое место перехватить? Не знаю, мне он даже не намекал на подобные планы. Но, с другой стороны, мы не в тех отношениях были. Да и выгоды он бы с меня в этом случае не получил, знал, что я перебираюсь, обрубываю здесь все хвосты.
- Я тоже не особо в теме. Свяжусь кое с кем, старые контакты подниму. Думаю, сейчас так или иначе шумиха начнется, что-то, да всплывет. Сейчас сгоняю, продукты какие-то привезу. Может что-то и выясню по ходу. Ты - сиди и не рыпайся. И никому не слова. Жене звонил? - Николай посмотрел настороженно.
Я отрицательно махнул головой.
- Оно ей не надо. Еще сюда будет рваться. Сам понимаю, что к чему.
Коля кивнул и посмотрел, будто ободряя.
- Так правильно.
Правильно, я не спорил, только внутри выгорал просто, ведя отсчет минут. Я знал, что Света уже что-то заподозрила. Уже у Бабочки сердце не на месте. И с каждой минутой страх охватывает ее все сильнее. И ненавидел себя за то, что не мог этого никак изменить.
Больше не разводя болтовни, Николай уехал. А я устроился на все том же диване, так и не раздеваясь. Пальто явно придется выбрасывать, но сейчас это меня волновало меньше всего. Дом не прогревался нормально и раздеваться было бы глупо. Пневмония мне сейчас не поможет. И начал обдумывать все заново, вспоминая нюансы и детали, а так же то, что сейчас узнал от Коли.
Света
Я и сейчас не знаю, как выжила тогда. Как пережила те дни, недели, когда ничего не знала о Сергее. О том что происходит? Жив ли он, вообще? И что мне делать? Как ему помочь, как его найти?
