Святая развратница, или Отвергнутая жена Дракона (СИ) - Анна Кривенко
Сюзанна смотрела на Юлиана и его сестру с ненавистью.
- Зачем ты притащил меня сюда? - закричала она, как ещё одна умалишенная. - Что тебе нужно??? Я не буду твоей никогда!!! Лучше выброшусь из окна, чем еще раз стану выслушивать твои тошнотворные признания!!!
Юлиан был слишком шокирован и выбит из колеи, чтобы отвечать, а Арива вдруг схватила его за руку, посмотрела на него безумными глазами, в которых плескалось море боли, и прошептала:
- Кого ты привел??? Это же та, первая!!! Мерзкая распутница, которая убивала всех нас. Ищи другую! Ищи Елизавету!!! А эту... выгони прочь, немедленно! Прошу тебя…
Юлиан замер, как громом пораженный. Подобные слова Арива произносила уже не раз. Не единожды объясняла, что он женат на ком-то другом, а он не верил. Упорно перекручивал её слова и воспринимал так, как ему казалось правильным. Был слеп и глух, как пень...
А сейчас до герцога наконец дошло.
Девушек две. ДВЕ!!! Как и говорила... вторая из них. Она сказала, что является сестрой-близнецом Сюзанны и что её имя Елизавета. А он ей не поверил. Решил, что это очередная уловка.
Дурак! Какой же он дурак!!!
Они же такие непохожие! Одна прожженная развратница, а другая – святая. Одна стерва и потаскуха, а другая – Ангел! А он тысячу раз обламывал этому Ангелу крылья, называя её блудницей, наказывая за дела сестры...
Осознание своего провала, своей непроходимой тупости просто прибило на месте. Но когда Арива захрипела, Юлиан очнулся. Подхватил её на руки, стремительно отнес в другое крыло поместья и отдал в заботливые руки лекаря.
После этого поймал Сюзанну, насильно напоил её сонными каплями, после чего велел служанкам переодеть её в старые тряпки и отправил с отрядом обратно в Бровер. По его приказу её оставят перед воротами того самого купца, у которого он её отобрал. Пусть забирает. Ему не нужна эта рваная подстилка…
Юлиан будет искать... настоящую супругу. Единственную, неповторимую, святую и… любимую.
Но не для того, чтобы к чему бы то ни было принудить. После того, как он так жестоко обращался с ней, надеяться на её возвращение было глупо.
Юлиан хотел только одного: упасть перед ней на колени и вымолить прощение. Ангелы ведь могут прощать, правда?
Но себя он не простит никогда…
Глава 36. Тайный защитник...
Прошло два месяца…
Юлиан даже не напрягался для того, чтобы перепрыгивать с одной плоской крыши на другую: домики в Бровере хоть и достигали трех-четырех этажей, но ютились очень близко друг ко другу, образуя многочисленные проулки и тупики.
Двигался мужчина совершенно бесшумно и невероятно быстро. Одет был в наряд простого воина, вольного наемника. Длинные черные волосы были собраны в низкий хвост, на кожаном поясе висел короткий клинок с простой рукоятью…
В этом ловком молодом человеке весьма трудно было узнать властного влиятельного герцога, которые ещё недавно покидал поместье только в окружении своих людей или же на драконьих крыльях. Сейчас он больше напоминал беспечного юношу, который зачем-то нёсся вперед, тщательно следя за дорогой внизу.
Внимательный зритель, присмотревшись, мог бы заметить, что всё это время Юлиан наблюдал за изящной фигуркой девушки, которая бодро шагала переулками с огромной плетеной корзиной в руках. Куда сворачивала она, туда устремлялся и он, умудряясь не отстать ни на полшага, а где заканчивались высокие крыши или случалось встретить слишком широкий проход между домами, молодой человек фантастическим образом спускался вниз по отвесным стенам и преодолевал препятствия за считаные мгновения.
Этим он доказывал, что ни капли не человек, потому что ни одному существу из племени людского не была подвластна подобная сила.
И так поступал он каждый день, провожая девушку от продуктового рынка аж до самой аптеки, в которой она работала. Проживала она там же, только на втором этаже, и Юлиан прекрасно знал, где находится её окно.
Однако сегодня что-то пошло не так. Герцог почувствовал, как по телу пробежала дрожь, предчувствуя что-то скверное и опасное, сгустившееся вокруг. Своему звериному чутью он полностью доверял, поэтому припустился бежать ещё быстрее, обгоняя девушку на пару домов и пытаясь высмотреть с высоты, нет ли на ее пути препятствий.
Те были.
Препятствия в виде двух местных шаек грабителей притаились в противоположных переулках, поджидая ни в чем не повинную жертву, и сердце Юлиана наполнилось яростью.
Он спрыгнул вниз даже без попытки спуститься по стене и сделал то, на что не был способен в прошлом: внешне оставаясь человеком, он раскрыл за спиной огромные кожистые крылья, которые опустили его вниз стремительно, но мягко.
Опустили прямо перед глазами злодеев, которые от подобной картины оцепенели и через мгновение бросились врассыпную, в ужасе вопя:
- Демон!!! Это демон! Девчонку из аптеки защищает исчадие ада!!!
Юлиан тяжело дышал, едва удерживая себя от жесткого кровопролития. На руках уже выросли острые когти, крылья рвались в воздух, чтобы нагнать неудавшихся разбойников и поквитаться с ними за их преступные намерения, но разум в конце концов возобладал над гневом, и Юлиан успел стремительно нырнуть в тень, когда на соседней улочке появись слегка испуганная Лиза с корзинкой в руке.
Кажется, она услышала крики и шум.
Убедившись, что рядом никого нет, девушка заторопилась дальше, желая поскорее вернуться в аптеку и обещая себе, что больше никогда не будет ходить с рынка таким путем. Есть дорога подлиннее, но безопаснее…
Когда она исчезла из виду, герцог выдохнул и почувствовал, как сердце аритмично дёргается в груди: приступ ярости зацепил его слишком сильно.
В последнее время такое повторялось довольно часто, хотя по всем правилам драконы вообще не должны были болеть. Но его сердце болело. Потому что не могло перенести своей вины…
***
К аптеке Лиза добралась благополучно, и Юлиан дежурил на крыше трактира напротив до самой ночи, наблюдая, как запирается дверь и как домочадцы старика-аптекаря разбредаются по своим комнатам. Дождался сладостного момента, когда девушка отдёрнула штору и, устремив взгляд в звёздное небо, начала молиться Богу. Она делала так каждый вечер, а он со своим острым драконьим зрением мог целых несколько минут любоваться её светлым одухотворённым лицом и испытывать при этом тихую, насквозь пропитанную тоской радость.
Юлиан нашел
