Мажор: Путёвка в спецназ - Вячеслав Иванович Соколов
— Ну, здравствуй, Ванюша! Видишь, как всё изменилось. Я теперь могу за себя постоять.
— Слезь, сука!
— А ты сбрось меня, — жарко шептал в ухо Саня. — Давай! А у меня рука дрогнет. Видишь, сколько свидетелей. Ты же самый сильный, давай!
Ваня стоял, красный как рак, и не знал, что делать. И лицо потерять нельзя и что делать — не понятно. Пора вмешаться:
— Отставить! Мать вашу! — я встал, поправил ремень и строго так: — Какого хрена?
Ваня, всё такой же красный, смотрел в потолок. Саня ковырял носком берца пол и изображал невинность. Ножа при нём уже было не видно. Куда дел?
— Я не понял!? Вы что, целок изображать собрались? Я сейчас спрашиваю как Егор, но могу и как сержант Милославский спросить. Выбор за вами.
И они начали колоться. Каждый со своей колокольни. Но кое-что прояснилось. Парни были знакомы всю жизнь: жили в соседних подъездах, ходили в один садик, потом в одну школу. Старая, как сама жизнь история — примерный мальчик и хулиган. Всю сознательную жизнь Ванька терроризировал Сашку, тот как мог, сопротивлялся, но силы были не равны. И тут, перед самой армией: самая красивая девочка, которая, естественно, гуляла с самым крутым парнем (кто не понял, с Ваней), неожиданно влюбляется в Сашку. А ведь Ванька всего лишь хотел произвести впечатление своей крутизной, но девочку больше впечатлил окровавленный Санек, схвативший какую-то палку и нелепо махавший ей, пытаясь защищать свою честь. Естественно против троих здоровых хулиганов шансов у него не было. Когда его сбили с ног и принялись пинать, девочка Лида тоже проявила характер. Схватив оброненную палку, она начала целенаправленно лупить по головам.
Хулиганы отступили, как не крути, а полными отморозками они не были, и бить девчонку не стали. Вот так и рассмотрела Лида в соседском мальчишке мужчину. Через три месяца они поженились. А через неделю молодой муж ушёл в армию. Ну а Ваня никак не мог простить Саше то, что он увёл у него подругу. М-дя.
Нарисовалась проблема — там, где не ждали! И решать её придётся мне, потому что если за дело возьмётся Рогожин, то горячо станет всем! Методы то у него... А больше всех достанется мне любимому! Поэтому для начала я отобрал у Сашки нож и предупредил, что если увижу в казарме с оружием — быть ему битым. А вот с Ваней было немного сложнее:
— Значит так, голубь сизокрылый, если будешь задирать новичка, придётся сдать тебя Рогожину. И пойдёшь ты служить на северный полюс!
— А чего сразу Рогожину? Значит, как этого зяблика — так бить, а меня сдавать. Не по понятиям это!
— А понятия свои в очко себе забей! Понял!
Ваня сжал кулаки и насупился:
— Ты за базаром следи, сержант, а то ведь не посмотрю...
— Да-да! — киваю. — Вот именно! Ты парень здоровый, а значит, бить тебя придётся, как минимум, с младшим сержантом Хаматшиным. А ты будешь сопротивляться, так что, скорее всего мы тебя покалечим... Но ведь жалко дурака! — и, приблизившись к Ване в плотную, посмотрел снизу вверх, выдохнув в лицо: — Лучше на Камчатку! Или думаешь, что ты настолько крут, что сможешь с нами справиться?
— Нет, — Ванька пожал плечами, — да и дизель за такое светит...
— И?
— Я всё понял.
— Конкретней, Ваня, конкретней!
На некоторое время задумавшись, сформулировал:
— Я не дам повода кидаться в драку.
— Нет, так не пойдёт...
— Меня это устраивает! — влез Саня.
— Что? — в удивлении смотрю на новичка.
— А что? Если он не будет касаться моей семьи, всё остальное по барабану.
Я задумался, потом посмотрел на Марата, тот едва заметно кивнул:
— Хорошо! Но если ваша вражда вылезет наружу и пострадаем мы все, то... — многозначительно молчу.
— То бить будем все! — тут же влез Балагур.
— Замётано! — хором ответила «сладкая парочка».
Вот кто мог подозревать: что вражда этих, таких не похожих друг на друга парней, выльется в то, что они резко улучшат все показатели — стараясь показать, кто круче!
Я же рвал последние жилы, чтобы быть в числе первых: ведь сержантом я пока был не совсем настоящим, скорее исполняющим обязанности. Рогожин, недолго думая, назначил меня, как имеющего четыре курса высшего образования и Марата, закончившего техникум. При этом предупредив, что если справимся то, по окончании учебки звания подтвердят, а если нет, то всё может измениться... Вот мы с Маратом и старательно утверждали свой авторитет, в чём нам активно помогали Балагур и Тунгус.
Кстати! Оказывается, мы с Тунгусом не совсем обычные люди: после одной из тренировок, когда нам показывали, как надо маскироваться, Рогожин вдруг приказал нам, идти за ним...
Инструктор отвёл нас с Тунгусом в ближайший лесок. Вот забавно, на дворе январь, а снега нет, и температура ниже ноля не опускается — интересно, где мы? Выйдя на небольшую лесную полянку, со старой пожухлой травой, слушаем лекцию:
— Умение маскироваться важно не только для снайперов, но и для таких бойцов как ты, Егор, — Рогожин стоит передо мной и Тунгусом, покачиваясь с пятки на носок. — Но если снайперу нужно просто уметь слиться с местностью, что, учитывая расстояние, делает его невидимкой... То для бойца ближнего боя — этого недостаточно. Вы парни талантливые и сможете научиться отводить глаза...
— Разве это возможно? Я думал, что такое только в кино бывает... — удивляюсь я.
— А я вообще снайпер... — улыбается Тунгус, невысокий крепыш, явно северных кровей. Отсюда и прозвище, хотя, может он и правда тунгус? Надо спросить.
— Ну, будешь шибко крутым снайпером, — ухмыльнулся старший лейтенант, — а насчёт кино... Смотрите...
Отходит от нас на пять метров:
— Отворачиваетесь, считаете до пяти, поворачиваетесь и ищите меня здесь, — показывает пальцем в землю, — на этой полянке!
Ну что ж выполняем приказ: отворачиваемся и считаем... Потом начинаем утюжить эту лесную поляну... Ну что могу сказать?! Рогожина нашёл я... Минут через пятнадцать безуспешных поисков... я об него споткнулся. Хорошо хоть успел сгруппироваться, а то бы точно голову разбил.
— Ну и как вам кино, хлопцы? — радостно улыбается.
— Нет, мы так не сможем, — потерянным голосом говорит Тунгус.
