Сказка о сказке - Елена Николаева-Цыганкова
А про мистера Бремсита мне сердце сказало, что он очень одинок, но всегда мечтал о верном и преданном друге. И лишь благодаря сегодняшнему дождю, милому Конору, – и Лили ласково взглянула на мокрого пса, – вы нашли друг друга.
Девочка протянула свои ладони к Фердинанде и Бремситу, и они взошли на её руку, будто на лестницу, не опасаясь за свои жизни. Потому что и они знали, что детские сердца умеют любить и говорить. И что дети слышат тихий шёпот сердца.
После той дождливой встречи Бремсит простыл. Видимо, изрядно промок под дождём.
А Фердинанда, Бремсит, Конор и Лили дружны и сейчас.
Генрих
Генриху я обязан многим, если не всем, что есть во мне хорошего.
Генрих – это мой друг. Он дождевой червь.
Не удивляйтесь, пожалуйста, тому, что люди умеют дружить с червями. Если вам неприятна даже мысль о такой дружбе, то не продолжайте чтение, а тот, кто всё же заинтересовался историей о Генрихе, пусть читает с удовольствием дальше.
Расскажу немного о себе. Зовут меня Ник. Мне десять лет, а с Генрихом я знаком уже пять лет. Мы с ним друзья не разлей вода.
Познакомился я с ним, когда впервые приехал на ранчо к дедушке с бабушкой. Деда моего зовут Джо. Он просит меня, чтобы я называл его старина Джо. Я так его и зову. Он всегда довольно улыбается, когда слышит моё обращение к нему. Бабулю зовут Мэри. Она милая. Души не чает в старине Джо и во мне. Но об этом я узнал не сразу как приехал, а позднее.
Мамочку мою зовут Лиз. Она уехала открывать балетную школу на Мадагаскар, а брать меня с собой она не решилась. Поэтому она отвезла меня к родителям моего отца.
Отца у меня нет. Он погиб, когда его корабль попал в шторм в Атлантическом океане. Я своего отца знаю только по фотографиям. Он везде улыбается. Зовут его Дик. Не удивляйтесь тому, что я говорю о нем в настоящем времени. Он для меня живой и сейчас. Я знаю, что он хранит меня, как ангел.
Ну вот, я чуть отошёл от рассказа о своём друге Генрихе. Но мне кажется, что вам интересно было узнать и о моей семье.
В ту самую первую весну, когда я увидел бабулю и деда, для меня мир будто бы засиял по-другому. Нет, неверно, не засиял даже, он будто перевернулся.
Вот как это было.
На следующий день после моего приезда дед засобирался на рыбалку и отправил меня в сад накопать червей для приманки рыб.
Понятное дело, что ни с лопатой, ни червями я не встречался раньше. Детские лопатки и совки я не считаю. Здесь же все настоящее.
Но тем не менее я пошёл в сад и воткнул огромную лопату в грунт. Когда я вынул ком земли и увидел, как на нём восседает некто, я присел в удивлении.
– Здравствуйте! – сказал я этому созданию.
– Здравствуй, Ник! – ответил мне этот некто.
Я снова обратился к существу:
– А вы кто?
– Я Генрих! – ответило мне создание.
Я снова обратился с вопросом:
– Генрих, а как мне найти в земле червяков? Меня старина Джо отправил за наживкой.
– О, милый Ник, как хорошо, что ты не знаешь ничего ни о природе, ни о червяках, – ответило мне создание.
– Почему же хорошо? – удивился я.
– Да потому, милый мой человек, что я и есть червяк, за которым отправил тебя дед.
– Да ты что? – удивлению моему не было предела. – Дед ни за что на свете не отправил бы меня за тобой, если бы знал тебя. Дед у меня хороший, он добрый. Ты бы видел его улыбку, он так тепло и ласково улыбается.
– Да в том-то и дело, что дед твой то ли не понимает меня, то ли не слышит меня, а может нам просто не удалось с ним ни разу поговорить по сердцам. Это хорошо, что пришёл ты. Я-то уворачивался от деда твоего каждый раз, когда он приходил с лопатой в сад. Может потому и жив ещё.
– Генрих, милый мой друг, как же мне деду сказать, что тебя я ему ни за что не отдам? – задал я вопрос.
– Так же просто, как ты меня сейчас об этом спросил. Приди и скажи, что на сердце твоём лежит, – ответил тихо Генрих.
– Пожалуйста, Генрих, а можно я тебя возьму с собой? Я покажу тебя деду, я познакомлю его с тобой. Я расскажу ему, что ты живой, что ты говоришь со мной, что ты – мой друг!
– Да, конечно, Ник, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Так вроде бы люди говорят. Идём. – И червяк встал почти вертикально.
Я взяв в ладонь Генриха, пустился к дому.
– Деда, то есть старина Джо, бабуля! – звонко прокричал я едва войдя в дом. – Смотрите! Смотрите! Смотрите! Кто есть у меня! – И я развернул ладонь. – Это Генрих. Познакомьтесь с ним, пожалуйста. Генрих, это бабуля, а это старина Джо. – Я поочерёдно поднёс ладонь с Генрихом поближе к ошеломлённым деду и бабушке.
Дед улыбнулся, он взглянул с искоркой веселья на бабулю, и перевёл взгляд на меня. Я пристально вглядывался в лица родных, пытаясь разгадать их отношение к моему другу. И, заметив улыбки, то есть не столько улыбки, а сколько тепло глаз, которое заструилось незримо, я оттаял. И понял, что Генриху удалось каким-то образом подействовать своим обаянием на деда и бабушку.
– Старина Джо, – обратился я к деду, неужто ты мог охотиться на Генриха? Или на братьев его? Генрих теперь мой друг. Я не дам его в обиду. Ты же меня понимаешь, деда?
– Ник, милый