Иван Гончаров - Письма (1855)
Так как Вы принимаете во мне участие до того, что иногда намереваетесь спросить о здоровье, то я спешу уведомить, что я очень нездоров: у меня, сверх головной боли, явился кашель, и если это не кончится к вечеру, я лишусь удовольствия видеть Вас и слушать "Лючию". Иду на службу.
Что здоровье m-me Богдановой.
Mes compliments a m-me Якубинской.
Tout a vous Гончаров.
19 сентября
1855.
Вот еще Вы не уехали, а какая корреспонденция началась, какие длинные письма: зачем это, скажите ради Бога, добро бы я дневник вел! Впрочем, это написано по поводу дневника.
Посылаю еще китайского изделия безделку: печати Вам не посылаю: жаль стало: Вы вчера не изъявили особенного желания иметь ее.
Е. В. ТОЛСТОЙ
22 сентября 1855. Петербург
Литературное чтение вчера, слава Богу, расстроилось, предполагавшийся визит к Юнии Дмитриевне, к сожалению, тоже не состоялся, и потому я пошел в театр смотреть "Ипохондрика". Там Владимир Майков сказал мне, для передачи Вам, что он сбирается с Екатериной Павловной, если не будет дождя, к Юнии Дмитриевне и что, дескать, будут очень рады (как не быть!) видеть Вас там. Так как Вы не знаете ее дома, а они за Вами не заедут, то не позволите ли предложить в проводники себя? Я часу в седьмом, около половины, явлюсь к Вашему швейцару и попрошу его доложить Вам о своем приходе: он очень ко мне благосклонен, а сам подожду внизу; Вы, вероятно, будете готовы. Если же погода испортится, то войду и сам.
Прошу поклониться m-mes Якубинской и Богдановой: что ее здоровье? Об этом, впрочем, узнаю не прежде вечера, потому что эту записку отдам сам и ответа не дождусь.
Если же бы Вы расположили вечером как-нибудь иначе и пожелали об этом дать мне знать, то я просил бы сделать это не прежде 4-х часов, а то, пожалуй, ни меня, ни человека дома не будет и некому будет отдать записки.
Голова у меня как в тумане: едва сам разбираю, что пишу. Вчера из театра я поехал пить чай к князю Оболенскому, просидел там до часу ночи, оттуда бы домой, а я в клуб - и вот последствия: головная боль. Некому бранить! Не побраните ли Вы? Утешаюсь надеждой на удовольствие видеть Вас.
Tout а vous - Гончаров.
22 сентября
1855
P. S. Мне пришла вот какая мысль: Вы, в начале приезда, собирались с Николаем Аполлоновичем взглянуть у меня на китайские и японские вещи: что если я попрошу Владимира Николаевича и Екатерину Павловну зайти за Вами, а оттуда (увы, по отвратительной лестнице!) заглянуть ко мне и потом всем вместе отправиться к Юнии Дмитриевне? Вы бы увидели несколько японских ящиков etc. Si cela ne vous dйplait pas, on peut arranger: je parlerai ce matin8 а Владимиру Николаевичу и в начале или половине седьмого они или я зайдем за Вами. Извините за беспорядок письма.
Е. В. ТОЛСТОЙ
22 сентября 1855. Петербург
Владимир Николаевич и Екатерина Павловна скоро должны быть у Вас (около 6 часов), чтоб зайти за Вами и идти ко мне, всё равно, будет ли Юния Дмитриевна дома или нет. От меня мы их можем проводить до дому. Спешу: извините отсутствию всякого ума в записке и присутствию неумолкаемого желания видеть Вас, где и когда возможно.
Преданный Гончаров.
22 сентября.
Е. В. ТОЛСТОЙ
26 сентября 1855. Петербург
Я сейчас только увидел, что на билетах написано "кресло 2-го ряда" и счел нужным предупредить Вас об этом, для соображений о "шляпке". Если под этим не разумеется балкон, а в самом деле кресло 2-го ряда, то я утешаюсь тем, что Вы будете у самой почти сцены и увидите Лючию яснее, и тем еще, что в антрактах нечего будет рассматривать впереди, кроме меня. "C'est inutile",9 - скажете Вы на это, я знаю.
A propos de l'inutile10: это вчерашнее Ваше слово да вечер, назначавшийся посещению одного из богоугодных заведений, кажется, пажеского корпуса, да другой, не менее замечательный вечер (в пятницу), да укрывательство в течение 3-х дней от глаз друзей по возвращении из Царского, да... дa... Dites-moi, n'est-ce pas vrai que le doute est la plus sыre des choses?11 - А другие доказательства разве не говорят в пользу дружбы? - возразите Вы. О, конечно: оттого я только сомневаюсь, а не не верю. Видите, я прав даже в сомнениях!
Сегодня праздник, нейду на службу и с радостью хватаюсь за приятнейшее из времяпровождений - разговаривать с Вами.
До свидания же, прекраснейшая, лучшая, первая женщина - без сомнения, и друг - с сомнением.
Постараюсь быть ровно в 6 часов.
Гончаров.
26 сентября. Понедельник.
Comment va la santй de m-me Богдановой? Et m-me Якубинская que fait-elle? voulez-vous bien vous charger de presenter mes compliments а toutes les deux?12
Что мне делать с Вашими папиросами? отсылать - жаль, курить - не курю... Не верьте приметам вообще, и между прочим той, которую Вы привели третьего дня в карете: с печалью вижу, что не все они сбываются.
Я употреблю праздник тоже на добрые дела: погодя немного пойду отыскивать "Demi-monde"13, только в книжных лавках, а не в салонах.
У меня есть повод сказать Вам об одном из Ваших блистательных достоинств, которое давно наблюдаю: если напомните ужо, я Вам скажу. О недостатках я молчу: о них надо говорить долго, часа два - по крайней мере.
Е. В. ТОЛСТОЙ
27 ? сентября 1855. Петербург
Не знаю, какую бы счастливую примету основать на этих, отданных мне Вами при выходе из театра и забытых перчатках: помогите. Я уверовал в приметы, с тех пор, как... да просто с пачки папирос.
А пока я вдоволь нанюхался запаха этой кожи, удовольствие, которое Вы щедро, en vйritable Fortune,14 предлагали в карете всем, кроме меня.
Посылаю перчатки, посылаю две брошюры, майковскую и Вашу, посылаю вырезанное из вчерашней газеты расписание поездов царско-сельской дороги на октябрь, посылаю выражение самой живой и неизменной приязни и надежды скоро увидеть Вас.
Гончаров.
Сейчас принесли из типографии отдельные оттиски "Манилы": отправляю к переплетчику, с приказанием изготовить как можно скорее один экземпляр.
Au revoir.
Нет: я раздумал посылать Вам другую брошюру: я передам ее Майковым сам и скажу, что я измял ее: она не выправилась. Вам посылаю только Вашу.
Ю. Д. ЕФРЕМОВОЙ
3 октября 1855. Петербург
3 октября.
Третьего дня умерла та барыня, с которой приехала сюда Е. В. Толстая. Перед смертью она пожелала, чтоб тело ее отвезли в ее имение; в Симбирскую губернию. Вам до этого никакого дела нет, и мне тоже, но сестра этой дамы, m-me Полозова, а более Елизавета Васильевна, обратилась ко мне с просьбой узнать в дирекции железной дороги:
1, Нужен ли особенный вагон для тела, и что он стоит? и
2, Нельзя ли поместить на одной платформе с гробом двух людей умершей и ее вещи? (Им сказали, что будто едва ли можно).
Я отвечал Елизавете Васильевне, что сам ничего не знаю, но что попрошу покорнейше осведомиться Вас через Александра Павловича или через П. П. Зуева, и уверил, что Вы замолвите даже слово, чтобы сделали возможные снисхождения, например, поместили бы людей вместе с гробом и т. п. Они желают, чтобы это всё сделано было с возможною экономиею.
Елизавета Васильевна не решается просить Вас, говоря, что она не считает себя вправе беспокоить Вас и т. п. Я уверил ее, что Вы сделаете, что можно, ни для нее, ни для меня, а для самого дела, потому что Вы таковы по Вашей природной доброте.
Скажите, можете ли Вы осведомиться обо всем этом через Александра Павловича и попросить его поговорить с Петром Павловичем, я бы сегодня вечером зашел к Вам за ответом или прислал завтра утром? Тело должно быть увезено в среду. Извините, ради Бога, что беспокою Вас: но все эти барыни в тревоге, не спят, не знают, что делать. Сегодня к ним приедет какой-то родственник, муж m-me Полозовой.
До свидания.
Ваш Гончаров.
Доктор был взят по моей рекомендации, и покойница перед смертью помянула, кажется, меня лихом. "Какого это он доктора рекомендовал мне", сказала она.
Вчера Вас ждали у Майковых: там было, между прочим, семейство Штакеншнейдеров.
Извините за такое гробовое письмо.
Н. А. НЕКРАСОВУ
8 октября 1855. Петербург
Под опасением надоесть Вам, любезнейший Николай Алексеевич, посылаю верного своего Филиппа справиться об отдельных оттисках, согласно обещанию насчет субботы, и буде возможно, извлечь их из типографии. Он мог бы даже сходить в типографию, если б знал, где она. Не дадите ли Вы ему записочку туда, к кому следует? Мне надо отдать эти оттиски кое-кому в Морском министерстве, вместе с "Манилой", которая уже готова.
Да, вот еще что: если б в следующих книжках "Современника" стали опять делать извлечения из "Морского сборника", попросите, пожалуйста, из остальных моих двух статей о Японии делать извлечения не длинные и не самых живых мест. Я боюсь, что они плохо разойдутся, когда выйдут (в ноябре) отдельной книжкой, если большая часть заранее будет прочтена в отрывках. Я предупредил об этом Краевского и Каткова, а Вам забыл сказать.
До свидания.
Ваш Гончаров/
8 октября,
1855.
Е. В. ТОЛСТОЙ
11 октября 1855. Петербург
