Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya
— Лорд Лампрехт…
— Я серьезен. Теперь, когда лорд Вилфрид помолвлен, он наверняка станет следующим эрцгерцогом. А поскольку ты родом из Аренсбаха, то дворяне из бывшей фракции Вероники сейчас крайне взбудоражены. Ты же видела то число писем с приглашениями, которые приходят тебе от них? Даже если мы сбежим из дома, то бывшая фракция Вероники с распростертыми объятиями примет нас к себе. Я… Я не собираюсь заставлять тебя жить вот так — постоянно запертой в комнате и с закрытым лицом.
— Но разве леди Эльвира не опасается бывшей фракции Вероники из-за их радикальных методов? — спросила я. — Ведь там есть те, кто напал на леди Розмайн и других кандидатов в эрцгерцоги.
До моего брака с Лампрехтом, леди Джорджина и мой отец утверждали, будто Эренфест недоволен Аренсбахом только из-за ошибки, совершенной несколько поколений назад. Однако леди Эльвира рассказала мне, что причина была куда более значительной. Поэтому я не решалась общаться с бывшей фракцией Вероники.
— Теперь, когда лорд Вилфрид гарантировано станет следующим эрцгерцогом, то его семья, наверняка, снова возобновит попытки по поглощению остальных фракций, — сказал лорд Лампрехт. — Лорд Вилфрид возглавит бывшую фракцию Вероники, а леди Розмайн — фракцию Лейзенгангов, и когда они поженятся, то эти две фракции сольются в одну.
Его глаза ярко сверкали, когда он говорил о таком будущем, но я все еще оставалась крайне скептично настроенной к его словам. Возможно дело было в том, что я была пессимистом по своей сути, или в том, что моя собственная семейная ситуация менялась так часто, что я просто не могла поверить, что будущее, в которое хотел верить мой муж, действительно сбудется. Боги постоянно смеются над планами людей.
— Если тебе тяжело жить здесь, или если ты предпочитаешь общение с бывшей фракцией Вероники, чем с Розмайн и моей матерью, то скажи мне. Мы можем выбрать ту фракцию, которую захотим. Я… я не хочу проявлять неуважение к моей жене, как это делал отец, — Лампрехт пристально смотрел на меня. Без сомнения, все его слова исходили от самого сердца. Он всегда был немного неуклюж в личном общении, он был таким еще при первой нашей встрече, но он был не из тех людей, кто любит лгать и обманывать других.
— Я не против оставаться в этом доме. Я постоянно подвергалась злословию в Аренсбахе, так что привыкла не покидать своего дома. Однако, лорд Лампрехт… Если вы так убеждены в своем видении будущего, почему вы согласились с просьбой леди Эльвиры переехать сюда и избегать контактов с бывшей фракцией Вероники?
— Фракция мамы сейчас у власти. Розмайн выдает одну тенденцию за другой, и все в Королевской академии об этом знают. Я думал, что тебе будет легче жить здесь, если ты тоже хочешь присоединиться к ее фракции. И если ты сумеешь приспособиться к здешнему быту, то это только к лучшему. Но есть вещи к которым просто нельзя принуждать. У нас есть возможность выбирать, поэтому я думаю, что тебе будет лучше самостоятельно принять решение о нашем будущем.
Всю свою жизнь я следовала приказам леди Джорджины и моего отца, крайне редко принимая какие либо решения самостоятельно. Но теперь, хотела я этого или нет, я оказалась на перепутье, где решалась моя судьба. И я начала дрожать, когда поняла, что мне самой придется сделать этот выбор.
— Я должен заметить — поскольку это чаепитие устраивает Розмайн, то я уверен, что там будет безопасно. Почему бы тебе не попробовать пообщаться с фракцией моей мамы, а потом уже принимать решение? — спросил он. Я была очень благодарна за возможность пообщаться с ними, прежде чем выбирать сторону. Но возможно, что это чаепитие принесет мне только еще больше боли.
— Мне сказали, что на леди Розмайн однажды напал дворянин из Аренсбаха, — вспомнила я. — Неужели она не станет вымещать свой гнев за тот случай на мне?
Лорд Лампрехт покачал головой.
— Розмайн никогда не поступит так с невиновным человеком. Она действительно очень добрая девочка. Она проявила сострадание к храмовым сиротам и спасла моего господина, когда он был в шаге от потери своего статуса, как члена семьи эрцгерцога.
Он воспользовался этой возможностью, чтобы снова начать хвастаться своей младшей сестрой. Он очень часто так делал, поэтому я заранее знала все его слова, поэтому я отрешилась от его слов, чтобы собраться с собственными мыслями. Я вспомнила маленькую фигурку, которую я увидела у пограничных ворот. Она сделала выговор своим рыцарям-стражам на церемонии звездных уз и даровала нам чудесное благословение.
— Я хорошо все обдумаю, — наконец сказала я. — Я не заставлю вас, мой лорд, слишком долго ждать моего ответа.
— Это важное для тебя решение, Аурелия, так что думай столько, сколько нужно. Увидимся позже, — ответил мне Лампрехт. Он забрал магический инструмент, блокирующий звук, а потом приподнял мою вуаль, ровно настолько, чтобы поцеловать меня в уголок губ. Он распахнул свой плащ, чтобы его сопровождающие не могли увидеть даже самой малой части моего лица.
Если ты поступаешь так, то люди будут лишь еще сильнее интересоваться моей внешностью!
Обычно я ругала его всякий раз, когда он дразнил меня подобным образом. Но сейчас я чувствовала лишь облегчение и радость от того, что он защищает мое желание скрыть лицо. Поэтому моя злость не имела никакого смысла. Я просто не могла злиться на него.
Я смотрела как лорд Лампрехт уходит вместе со своими слугами, а затем вздохнула, поворачиваясь к своей служительнице.
— Что ты думаешь, Риадина? — спросила я, так и не вставая с дивана. — Он сказал мне, что я могу сама выбрать нашу фракцию, но ты же знаешь, как я не привыкла решать что-то самостоятельно.
Риадина потеряла мужа во время чисток после мятежа, и, будучи второй женой, она не смогла вернуться к своей девичьей семье или остаться в доме мужа. Моя мать взяла ее к себе в качестве помощницы, тем самым спасая ей жизнь, а когда моя мать умерла, то Риадина начала служить
