Игорь Смит - Сбой Хранителя Горта: Голем
— Согласны, — разом ответили мы с Ричи.
— Но…, - продолжил бригадир, — прежде, чем я скажу, что я согласен, есть одно но. Вы как с Докером рассчитываться будете? Самостоятельно или мне за вас давать?..
— Да сами мы как-то разберемся, — ответил я.
— Ну, глядите, — задумчиво окинул нас взглядом Орсо, — с одиночек он больше берет… Ладно, беру вас, только смотрите, будут проблемы, прогоню взашей…
— Проблем не будет. А как часто Докеру платить надо? — спросил Ричи.
— Обычно раз в неделю, — ответил бригадир, — только на этой чевой-то никого не видать. И всегда возле каждого пирса или верфи кто-то из его людей ошивается, а сейчас ни одного их 'глаза' нет… Странно. Хотя, говорят, быки Докера пару дней назад с кем-то из чужаков жестко схлестнулись… Но нам всё одно, платить придется, и вы губу не раскатывайте. Даже если не Докер, так кто другой за своей долей всё одно припрётся… Было уже, знаем. Так, чтобы работать только на себя, этого в порту никогда не бывало… Вот и "Золотая кефаль" идет… Да…, неслабо её потрепало!
Все развернулись к морю, глядя, как из-за маяка в олатскую бухту медленно заходит, тяжело кренясь на правый борт, низко сидящая в воде шхуна кефалистов.
— Мачты одной нет, корма вдребезги, надстройки просто как корова языком слизала, и глядите, глядите! Какие странные пробоины на корпусе выше уровня воды!… - перечислял повреждения один из молодых плотников.
— Да, — хмыкнул Орсо, — удивительно, как гильдейцы судно до порта довели. Работы нам хватит, это точно! Скорее всего, начнём здесь, а после разгрузки шхуну в сухой док переведут. Крен у судна ненормальный, явно повреждения корпуса и в подводной части есть, вот шхуна воды и набрала…
Пока плотники обсуждали повреждения судна, а Ричи с самым простецким видом принимал в этом непосредственное участие, я прошелся по пирсу, высматривая, где же может быть схрон. Нигде никаких меток, знаков или символов, которые могут мне подсказать, где именно расположен тайник, я так и не нашел. Только серые волны размеренно и привычно хлюпали о каменные блоки причала, да кричали надрывными голосами чайки. Это что же, "под пирсом" означает, что схрон в подводной его части? Как не хочется нырять… Зачем такие сложности? Что-то надзиратель перемудрил. И как мне незаметно обследовать пирс в воде? Сомневаюсь, что стражники, один из патрулей которых постоянно крутился в поле зрения, спокойно отнесутся к тому, что я решу поплавать и понырять на территории порта…
За это время шхуна, направляемая тремя крупными лодками, сноровисто снующими вокруг судна, почти вплотную приблизилась к молу.
Я вернулся к своей бригаде. Рядом тут же оказался Ричи, шепотом поясняющий происходящие события.
— Это баркасы лоцмана, — указал он на лодки, медленно подталкивающие шхуну к причалу, — без них ни одно судно в бухту не пустят. Все лоцманы тоже платят за работу в порту, как официальные платежи, так и сам понимаешь кому…
— Что-то я на них людей почти не вижу, — разглядев только в одном баркасе двоих, а в остальных и вовсе по одному человеку, сказал я.
— Так больше на баркасах и не надо, — ответил парень, — каждая такая лодка оснащена мощным водометным амулетом, для управления которым достаточно и одного человека. А сам лоцман легко руководит общими действиями. Тем более с этой, 'Золотой кефалью'. Эта шхуна ещё небольшая. Вот, помню, видел, как рудовоз с Железного острова в порт заходил, вот это да, зрелище было… Ничего, будем живы, увидишь! Ты посмотри, какие повреждения у шхуны! Да, нелегко им пришлось. Не завидую я морякам…
На борту израненного судна суетились люди. Среди болтающихся обрывков такелажа выстроились два ряда моряков, энергично передающих друг другу по цепочке парусиновые ведра, видимо, вычерпывая из трюма поступающую туда воду. Какой-то моряк, голова которого была обмотана тряпками с рудыми пятнами, контролировал приближение судна к каменной стене пирса. Вот он поднес к лицу свой кулак, и тут же раздалась резкая трель свистка.
— Боцман, — уверенно сообщил Ричи, — сейчас швартоваться будут…
По команде боцмана на берег полетели толстые канаты, которые встречающие намотали вокруг мощных металлических тумб. Кнехтов или кнехт, как сказал Ричи. В это же время в воду с грохотом цепи и большим всплеском вошел носовой якорь, едва не попав при этом в один из баркасов. С воды донеслись громкие ругательства попавшего под брызги воды помощника лоцмана, с судна понеслась ответка.
Мы с Ричи переглянулись и рассмеялись. Порт живет своей жизнью…
Моряки умело выкинули с борта шхуны два широких мостка на пирс, а рядом с боцманов появился человек в черном, расшитом серебром камзоле. Даже без слов Ричи, мне стало ясно, что этот мужчина не кто иной, как капитан.
Кефалист зорко осмотрел пристань, потом что-то сказал боцману. Тот, не долго думая, тут же заорал прямо с борта:
— Грузчики! Каракатицу вам в ухо! Бегом шхуну разгружать, у нас течь в трюме! Шевелитесь, медузы студеные!.. Без денег останетесь!
Капитан недовольно поморщился и пока докеры, подгоняемые боцманом, как ошпаренные забегали на борт по одному из мостков, спокойно сошел на берег по второму и пошел навстречу к вальяжно стоящим таможенникам.
До меня донеслись обрывки их разговора:
— Капитан Ноза…..Без досмотра… Известное предписание…..Не положено…
— …Очень повреждена…..На складе…..Безусловно…..Самую свежую…
От меня не укрылось, что капитан при разговоре передал небольшой увесистый кошель одному из таможенников.
— Всё продается и всё покупается, — тихо сказал Ричи, тоже поглядывающий в сторону беседующих капитана и представителей властей, — хотя их тоже понять можно. Капитан беспокоится, как бы судно не затонуло вместе с грузом, а таможенникам, в свою очередь это тоже невыгодно. Представь, какого нагоняя они получат от начальника порта, если пристань, благодаря их проволочкам, станет непригодной из-за затопления шхуны…
— Эй, плотники! — раздался с борта зычный голос боцмана, — а вы чего там прохлаждаетесь, моллюски сухопутные?! Живо на борт или мне других нанять?
— Команды ждали, господин боцман! — ответил ему бригадир и добавил уже для всех нас, — а ну, быстро на борт! Григо! Возьмешь Иора, Дола и новеньких, и давайте в трюм, на течи, что с левого борта попадутся, времянку делайте! Я возьмусь за правый борт. И глядите! Грузчикам не мешать! Бегом!
Плотники начали быстро подниматься по мостку, а я, пропуская всех вперед, ещё раз осмотрелся.
По второму мостку в это время спускался на берег какой-то молодой парень, придерживая за руку мальчишку. Нет, на бандитов они явно не похожи, но какое-то незнакомое чувство отчетливо кольнуло меня в груди, как только я их увидел. Да ладно, наверняка он обычный моряк, и пацан одет не лучше любого матроса. За спиной парня болтался старый походный мешок, ничего странного. Парень, спустившись на пирс, как-то по-особому посмотрен на шхуну, смерил меня долгим взглядом, потом решительно увел мальчика в сторону проходной.
Больше никого хоть отдаленно напоминавшего бандитов или их 'глаза' в округе замечено не было.
Что ж, придется немного поработать…
И работа началась. Грузчиков ещё больше прибавилось, и они сновали с борта на пирс и обратно без передыху. Боцман спас своих матросов, притащив откуда-то магический насос, так что воду быстро откачали, а имеющиеся течи мы практически все заделали времянками. Благо ещё и судно начало постепенно, по мере разгрузки трюмов, подниматься, что сразу уменьшило поступление воды. Матросы, немного передохнув, принялись за разборки завалов из обломков временной мачты, которая, как оказалось, в ночь перед Олатом была разрушена… Чем, я так и не расслышал. Мне хватало своей работы в трюмах, где Григо, старший смены нашего борта, использовал меня в виде основной ударной и тягловой силы. Да ещё и за Ричи, ослабшим после карцера, надо было постоянно приглядывать. Но я справился и даже втянулся, даже почти забыл, зачем мы вообще в порту оказались и на этой разбитой шхуне околачиваемся.
В полдень, когда наша смена уже заканчивала ладить последнюю времянку, Григо отпустил Ричи и ещё одного парня наверх, передохнуть. Да они и не нужны были особо уже, толпа только мешала в этом странном, впервые увиденном мной трюме судна кефалистов. Правда, Григо сказал, что и для него такой трюм выглядит достаточно необычным. Плотник допустил, что трюм уже ремонтировался в походных условиях, что не позволило полностью устранить повреждения. Вода потихоньку просачивалась в трюм, где хранился, как он сказал, ценный груз, кефаль, которая в Олате стоила очень дорого. Поэтому какая-то хитрая голова на судне придумала сделать в трюме нечто вроде мешка из двойного, а то и тройного слоя просмоленной парусины, а уже в этот гигантский мешок и загрузили брикеты мороженной рыбы. Как ни странно, это сработало. Вода в трюм поступала, матросы её откачивали по мере сил, а груз не портился. Парусина выдержала. Григо, хоть и осмотрел её несколько раз и не нашел ничего странного, но всё же думал, что без магии в этом деле не обошлось… А я думал о кефали. Чего она такая дорогая? И, интересно, а какая она на вкус? Наверное вкусная… Нет! Очень вкусная!.. Когда же обед?
