ShtainAG - wolf world-3
Шарифу идея с переездом к дикарям вовсе не понравилась. Но он понимал, что его никто не спрашивает. Если он заартачится и попробует поднять шум, то разговор будет коротким. Дырка в голове и разбитое оборудование. И если первое его пугало, то второе ужасало даже больше. Поскольку на эти исследования он убил львиную часть своей жизни, и думать ни о чем другом не мог.
Убедившись, что ребятам в кузове удобно, старик и его люди находятся под неусыпным наблюдением, Серега вместе с Лехом Шустриком перешел в кузов к Джеро и Хакусу. Вольготно расположившись во втором ряду, Одинцов обратился к Механику:
— Сможешь без лишнего шума отсюда выбраться?
— Попробую, — буркнул недовольно Хакус.
— Тогда заводи.
Грузовик глухо заурчал мотором и ведомый опытной рукой Механика выехал с парковки.
Территорию завода они покинули без проблем. Хакус показал свой пропуск, приложив к нему разрешение Шарифа на транспортировку оборудования. Оно сохранилось у старика с прошлого месяца, когда они возили на соседний завод какие-то запчасти, чтобы получить для себя расходники. Необходимый в их ситуации натуральный обмен. Охранник провел сканером над документами, проверил что выдал ему компьютер, и махнул рукой. Мол проезжайте.
Внешние ворота открылись, и грузовик выехал с завода, набирая скорость.
Серега оглянулся, проводил взглядом удаляющийся заводской комплекс и спросил:
— Долго нам добираться до Цитадели.
— Двое суток. Я столько без сна за баранкой не выдюжу.
— Ничего. У меня в кузове целый комплект потенциальных водил. Так что направляй, устанешь, заменим.
Серега откинулся на спинку кресла, некоторое время смотрел на однотипный скучный пейзаж, проносящийся за окном, потом закрыл глаза и попытался заснуть. Но безуспешно. Спать не давали настойчивые мысли, лезущие в голову. Он вспоминал все что услышал от Шарифа и пытался осмыслить, уложить в привычную картину миропонимания, которая в одночасье была расколота.
Он ничего не помнил из жизни Раджа Сантина, но отчетливо знал каждый день и час Сергея Одинцова. И при этом не был вторым, но мог ли он называть себя первым. Чужая личность, отголосок из прошлого, пересаженный на свежую почву, полностью поглотил того человека, которым он был когда-то. И теперь он ни черта не помнил о Радже Сантине. Что волновало его, чем он жил. Кого любил. Кто были его мать и отец. Мог ли он теперь называться Раджем Сантиным. Сергей Одинцов, пришелец из далекого прошлого, вероятно погибший в том самом лесу, в окопе, окутанном туманом, стал для него роднее и ближе. И что ему теперь делать? Как жить дальше? Попытаться жить Раджем Сантином, вновь примерить на себя его имя? Но разве он имеет на это право? Продолжать жить Сергеем Одинцовым? Но это же чужой для него человек, если вдуматься. От этих вопросов голова грозила взорваться, осыпав его мелкими осколками остатков разума.
Что выбрать для себя? Какую дорогу? В конце концов, он решил следовать пути Сергея Одинцова. Другого выхода у него не было. О Радже Сантине он фактически ничего не знал и если и был когда-то им, то теперь он для него чужой человек.
С этими мыслями он уснул. И снился ему осенний лес, мать с отцом, отправляющиеся в последнюю прогулку за грибами. Больше он их не видел. Он провожает их взглядом и идет своей дорогой. Долго плутает между деревьями, пока не видит средних размеров яму, вероятно бывшую когда-то окопом, на дне которой угнездился густой туман, забравшийся в гнездо и не смогший его покинуть. Сереге кажется, что в тумане что-то есть. Быть может, это виднеется семейка белых грибов. Он шагает вперед, спускается в окоп. Последнее что он видит ржавую железяку, похожую на противопехотную мину. Но уже никуда не деться. Она хрустнула у него под ногой, и в следующую секунду раздается взрыв…
Серега просыпается в поту, оглядывается по сторонам, пытаясь сообразить, где он находится, видит умиротворенное лицо Джеро, обеспокоенного Леха Шустрика, прямую спину Хакуса и проносящийся за окном лес.
Интересно, как им удалось снять психоматрицу, если он помнил мгновение своей гибели. Какие образом у них это получилось? И зачем им потребовался слепок личности человека, который по сути не представлял никакого интереса для сильных мира сего? Надо бы спросить об этом у Шарифа. Пусть прояснит ситуацию, а то пока детали пазла не складываются в единую картинку.
***
Цитадель внешне мало чем отличалась от Завода. Огромное здание, на территории которого мог бы уместиться целый город, накрытое белыми сферами крыш. Высокий метра три бетонный забор, окружавший резиденцию магиков и ихоров, со сторожевыми башнями, в которых находились наблюдатели, следящие за подступами к крепости, большие ворота с пунктом КПП, через который им вскоре предстояло пройти.
Серега осматривал Цитадель в бинокль и пытался разобраться. Стоит ли идти в это гадючье логово или все-таки лучше уберечься.
Они остановились на опушке леса, в нескольких километрах от цели, и теперь ожидали приказа командира, который пытался разобраться в себе и выстроить четкий план действий. На территории Завода их чуть было не поймали, в Цитадели с охраной и сторожевыми системами обстоят дела получше, как бы тут не попасться, как извернуться, чтобы выбраться наружу целыми и невредимыми. А самое главное, как понять, что им нужно в этой Цитадели, что искать.
— Серега, что надумал? — спросил Лех Шустрик, подходя к другу.
Одинцов отнял бинокль от лица и протянул его Шустрику.
— Держи. Глянь. Как думаешь.
— Зачем нам туда вообще нужно? — спросил Лех, принимая бинокль.
Некоторое время он разглядывал в окуляры далекую цель, изучал ее, потом все-таки высказался.
— Крепость неприступная. Нам очень повезет, если мы выберемся оттуда живыми.
— Вот и я так думаю. Идти-то надо, но рисковать людьми не хочу.
— Ты лучше ответь, зачем нам туда нужно? Мы на заводе много чего полезного узнали. Теперь ясно кто такие магики, как и чем они вооружены. Понятно, как к готовится к войне с ними.
— А будет ли у нас время на подготовку, вот это главный вопрос, — сказал Серега.
— Надо придумать, как вывести из строя эти Жернова и закрыть границу между нами и Железными землями, — тут же предложил Лех Шустрик.
— Идея, конечно, достойная. Только вот боюсь я, что эта граница она ведь только для нас граница. А для магиков и ихоров никакой трудности не представляет. Ты же видел взлет орбитального лифта, слышал что у них база на луне есть. Закроем мы границу на земле, они к нам по воздуху сунутся. Так что это не выход. А в Цитадели мы сможем побольше информации для себя нужной накопать. Так что идти в любом случае надо.
Лех Шустрик некоторое время молчал, видно осмысливал услышанное. Потом все-таки ответил:
— Хорошо. Сунемся мы в эту Цитадель, а внутри, куда мы пойдем? Где нам искать всю эту информацию?
— Внутри у нас две цели. Дерек Ральф, старик знает как он выглядит и приведет нас к нему. И ихор Кайрос, непосредственный начальник старика. Он сможет нам объяснить кое какие нюансы.
— С чего ты взял, что с нами станут разговаривать? — спросил Шустрик.
— Ну, во-первых, мы увезли с собой очень ценные материалы, которые им нужны. Во-вторых, у нас Шариф, а без его светлой головы им никуда не деться. А если все-таки и это не выгорит, тогда пустим ихора в расход и рванем назад.
— А кто такой Дерек Ральф?
— Мой соотечественник, похоже. Хотелось бы с ним поговорить.
— Понятно. Так каков план действий?
— Оставляем Джеро здесь с основной частью отряда и всем оборудованием. Сами идем в Цитадель. Ты, я, Шариф и Крушила. Думаю, хватит. Там на месте разберемся что и как. Позови мне старика сюда. Есть вопрос.
Лех Шустрик отправился выполнять поручение Одинцова, а Серега вновь принялся рассматривать Цитадель через окуляры бинокля.
Шариф не заставил себя долго ждать. Он картинно прокашлялся, привлекая к себе внимание, и затараторил, не дав Сереге даже рта раскрыть.
— Это ни в какие ворота не лезет. Вы не имели право меня похищать. Вам не выбраться отсюда живым. Ихор Кайрос натравит на вас всех своих цепных магиков. Верните меня немедленно…
— Заткнись! — рявкнул Серега. — И слушай меня внимательно. Мы сейчас отправимся навестить твоего ихора, хочу с ним по душам поговорить. Ты идешь со мной. Откроешь ворота нам. За тобой будет присматривать, внимательно присматривать мой боец. Хоть одно лишнее слово или жест, и ты труп. Все понятно?
— Да, — побледнел Шариф. Он не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне. Да и от непочтения, которое сквозило в голосе бывшего подопытного кролика, коробило на душе.
— Еще вопрос. Если то что ты мне рассказал в Библиотеке правда, почему я помню, как погиб? Как тогда сняли эту психоматрицу с человека, если он умер?
Шариф оживился, мгновенно забыл об обидах, терзавших его несколько минут назад.
— Ты помнишь свою смерть? — удивился он.
