Ксения Лестова - Развод по-русски
Я снова прикрыла глаза и откинула голову назад. Слова сами вырывались из груди, сплетаясь в причудливые слова. Как будто кто-то вселился в мое тело и на время занял мое место. Это была не я. На короткую долю секунды, которой хватило, чтобы вобрать в себя молнию, и запереть ее внутри. Она прошла через мои закрытые глаза и черной змеей окутала сердце, сжимая его подобно голодному удаву. Мне было больно. Нестерпимо, до истошного крика. До кровавой пены изо рта. Но я продолжала стоять с раскинутыми в стороны руками и задранной к небу головой.
Боль? Она исчезнет, если ее причиняют физически. Боль остается в тебе навсегда, если пытаются убить твою душу. Мою душу не пытались убить. Поэтому я терпела. А в голове вдруг всплыло имя «Варвара». Это она каким-то образом на долю секунды заняла мое место. Но зачем?
- Что ты творишь, идиотка! – раздалось где-то вдалеке. Голос был мне знаком. Но он вызывал страх. Значит надо от него бежать, скрыться. Стать незаметной. А лучше всего просто исчезнуть. Навсегда.
Темнота в глазах внезапно исчезла, уступая место ослепительному блеску. Я нахмурилась. Что это? Кто-то хочет, чтобы я вернулась? Но куда? И зачем?
- Варвара-Варвара… - последнее, что я услышала, когда боль стала отступать. Нестерпимый блеск исчез. Перед глазами снова была темнота.
Я почувствовала, как мое тело покачнулось. Но я не упала. Меня кто-то поддержал и осторожно взял на руки. Сопротивляться не стала. Зачем? Я не знаю кто это. Или знаю?
Глаза раскрылись сами собой. И я сразу наткнулась на хмурый взгляд темно-зеленых глаз.
- Зачем ты это сделала? – немного раздраженно спросил гот.
- Ч-что сделала? – выдавила из себя вопрос.
- Подставила себя под удар? Зачем?
- Это было правильно, - еле слышно произнесла.
- И давно ты стала играть в благородство? – попытался поддеть Константин.
- Я не играю, - пробормотала, снова закрывая глаза. Мне хотелось спать. И даже близкое присутствие злейшего врага меня сейчас ни капельки не смущало.
- Странная… - уже сквозь дрему услышала я.
Может он говорил еще что-то, но я этого уже не слышала. Организм требовал отдыха, и я забылась тревожным сном.
Проснулась я, лежа на небольшой, но довольно чистой кровати. В комнате никого не было, так что я спокойно повалялась еще какое-то время. Но не успела я сесть, как в комнату вошел Князь. Он одарил меня хмурым взглядом и прошел к небольшому столику у окна.
- Уже пришла в себя, - буркнул он. – Это хорошо. Сейчас поешь, и двинемся дальше.
- Сколько я была в отключке? – Я не узнала свой голос. Настолько хриплым он был.
- Часа два не больше, - гот достал из голенища высокого сапога нож и стал его рассматривать.
- Зачем ты направил молнию на людей? – у меня было много вопросов, на которые я хотела получить ответы.
- Я проверял тебя, - безразлично произнес Князь Дьявольской пустоши.
- В смысле? – нахмурилась.
- По моим расчетам, ты должна была отойти, дав им умереть.
- Ты больной? – взвизгнула.
- Возможно, - собеседник повел плечами.
- Я не оправдала твоих надежд? – прищурилась.
- Знаешь, что странно? – он оторвался от созерцания ножа и посмотрел мне в глаза.
- Что?
- Не оправдала.
В трактире после моего пробуждения мы провели еще примерно полтора часа. Мне дали возможность принять ванну и привести себя в порядок. И на том, как говорится, спасибо. Князь, после нашего короткого разговора вышел из комнаты, и увидела я его только, когда мы выходили из трактира в сторону Краснограда. До которого, слава богу, было уже не так далеко.
Ванна, к слову сказать, представляла собой деревянную лохань с горячей водой. Ее в комнату притащили два коренастых мужичка. Перед уходом предупредили, что вернуться через полчаса и, дождавшись моего утвердительного кивка, вышли в коридор.
Вместе с лоханью мне принесли небольшой кусок мыла и чистое полотенце. И я была этому несказанно рада, так как сил на ворожбу у меня уже не было. Даже двухчасовой сон мои силы не восстановил.
Запихнув свое ослабшее тело в горячую воду, я довольно мурлыкнула. Как же давно я в последний раз спокойно принимала ванну! К помывке головы я отнеслась особенно основательно. Все-таки состояние моих волос на данный момент обещало желать лучшего. Расчески, само собой, у меня не имелось, она осталась лежать в спортивной сумке, которая лежит сейчас на пыльном полу в небольшом деревянном домике, в моем мире. Но, кажется, у кровати, на тумбочке лежал какой-то старенький гребень…
Я вылезла из лохани и прошла к кровати, рядом с которой стояла невысокая тумбочка. И правда, на ней лежал небольшой гребешок с парой отломанных зубчиков. Схватив его, я снова поплелась в сторону лохани. Далее я минут пять отмывала гребень. Кто знает, кто в последний раз им пользовался. Я по натуре человек не брезгливый, но тут уж… решила поосторожничать.
Надевать свои потрепанные вещи на чистое тело не очень хотелось, но деваться было некуда. И не успела я натянуть свитер, как в комнату, без стука, ввалились двое мужчин и сразу утащили лохань с подостывшей водой. Как вовремя я, оказывается, одеваться стала. А то предстать перед незнакомыми мужчинами в неглиже как то не улыбалось. Мне и так проблем хватает.
С такими не очень радужными мыслями я и спускалась по лестнице, ведущей на первый этаж. Комната, кстати, в которой я проснулась, была на втором этаже. Выйдя в небольшой зал с деревянными столиками, за несколькими из которых сидели постояльцы, я почти сразу наткнулась на хмурый взгляд темно-зеленых глаз. Он стоял у дальнего окна и подпирал плечом выпирающую раму. На его лице застыла маска безразличия ко всем и вся. Но стоило ему задержать на мне взгляд, как он тут же отстранился от рамы и направился в мою сторону.
- Готова? – сухо спросил гот.
- Вроде как… - не очень уверенно произнесла в ответ.
- Тогда пошли, - он ухватил меня за руку и повел на выход из трактира.
- Я хочу есть! – возмущенно пискнула, когда мы оказались во дворе.
Константин тяжело вздохнул и достал из внутреннего кармана черной дорожной куртки небольшой сверток. Я благодарно его приняла и, высвободив из цепких пальцев Князя свой локоть, приступила к трапезе. Она, кстати, состояла из хлеба с довольно приличными кусками мяса сверху.
- Князь, - подала я голос, когда все три бутерброда оказались во мне и мужчина протягивал мне флягу с водой, - почему ты так ко мне относишься? Тебе, кажется, совсем безразлично, доживу я до Краснограда или нет. И молния эта…
Договорить мне Кощей не дал. Хмыкнув, он стал пояснять.
- Молния могла тебя убить, да. Но в моих силах ее ослабить. Если бы ты отошла и позволила ей достигнуть цели, то эти случайные жертвы, вполне вероятно, умерли бы.
- Ты хотел убить ни в чем не повинных…
- Один из них, - скучающим голосом прервал меня гот, - избил до полусмерти свою жену. Та после этого потеряла ребенка. А второй… в общем его стоит держать подальше от детей…
- Откуда ты это знаешь? – ошарашено спросила.
- Мне подчас видно то, чего ты никогда не увидишь, - продолжил мужчина. – Ты позволила им выжить, но сама чуть было не лишилась жизни. И ради чего? Ради садиста и насильника?
- Ты это сейчас про себя? – ляпнула, не подумав.
Но душить меня никто не стал. И я вздохнула с облегчением.
- Пойми, - Константин сорвал травинку и, сунув ее в рот, стал в задумчивости пожевывать кончик, - иногда даже зло во благо. Вот ты считаешь меня убийцей, насильником, кем еще…
- Тираном, деспотом, идиотом… - стала перечислять.
- Хватит! – деспот нахмурил брови. – Это твой выбор так считать. И переубеждать тебя я не собираюсь. Ты сама, триста лет назад произнесла клятву, смыслом которой было то, чтобы после последней битвы в живых остался кто-то один.
- А иначе? – проснулось во мне дремавшее до этого любопытство. – Разве нельзя вообще не драться?
- Нельзя, - качнул головой мужчина. – Иначе последствия могут быть необратимы. Но до Краснограда я тебя не трону. А вот после… Прости, Варвара, но щадить тебя я не собираюсь.
Я не стала ничего отвечать, а просто вернула ему обратно его флягу с водой. Понятно. Меня будут убивать. Но сдаваться так легко я не собираюсь. Надеюсь только, что силы к тому моменту как мы доберемся до царского дворца, полностью во мне восстановятся.
- Я тебя ненавижу, - зло зашипела.
- Я знаю, - спокойно произнес Константин.
А у меня снова заболела нога. И вот спрашивается, сколько еще она у меня так болеть будет? Причем боль с каждым разом все сильнее. Это пугало.
Я уже давно поняла, что Красноград - красивый город, но когда я увидела дворец царя Гвидона, влюбилась в него (город) окончательно. Единственное, что огорчало, так это отношение горожан к нашим скромным персонам. Если на улицах столицы на нас изредка кидали настороженные хмурые взгляды, то здесь, на территории дворца, на нас пялились в открытую. Причем у всех, видимо придворных, во взглядах читалась неприкрытая ненависть как к Константину, так и ко мне. Блин блинский, ну почему моя прабабка успела стольким людям насолить? Я невольно поежилась и кинула быстрый взгляд на своего женишка. Убийца, вор, деспот! Ну ничего, вот только от царя выйдем, я ему покажу, где раки зимуют, он у меня еще попляшет!
