Аргумент барона Бронина 2 - Олег Валентинович Ковальчук
— Кто знает… Зависит от стихии, с которой он связан, и от ядра души что легло в его основу. — ответил Мальбус. — Например, огненные звери совершенно непредсказуемы. В то время как водяные или природные вполне могут начать созидать и приносить пользу. А что же касается зверей песка, я не знаю, что от него можно ждать. А какую душу ты в него вложил?
— Душу? — удивился я.
— Ну да. Каждый осознанный зверь имеет свою душу. Без камня души у тебя бы ничего не получилось.
— Да я вроде уже создавал такую магию и без всяких душ,- пожал я плечами. Я ведь не первый раз создавал таких существ.
— А в прошлом твои звери тоже имели своё сознание и рвались в бой? — спросил старик.
— Нет, — покачал я головой. — Может, это стихия такая?
— Нет, — улыбнулся Мальбус. — Ты вложил в него душу.
— Да, какую душу? Откуда бы я её достал?
Тут до меня дошло. Я достал из пространственного кармана маленький саквояжик. Раньше там было двадцать камней душ, теперь же их осталось девятнадцать. Как теперь понять, чья душа попала в тело этого зверя? Да уж, любопытненько.
Какая у него душа — ума не приложу, но учитывая то, с каким стремлением дракон уничтожает демонов, она точно ненавидит существ Инферно. В этом можно не сомневаться. Остаётся надеяться, что я своим неосторожным вмешательством не принёс этому миру новых бед. Всё-таки, учитывая особенность этого мира и магию духа, что здесь необычайно сильна, это может принести любопытные последствия. Но опять же вопрос, почему в руках четырнадцатилетнего подростка вообще оказалась такая большая мощь?
Я, конечно же, не против такого и только благодарен судьбе, что получил столь много силы, считай за даром. И у меня нет необходимости собирать прежнюю мощь по крупицам. Но учитывая все вводные, удивительно, что этот мир до сих пор не разрушился. Когда в руках ребёнка может оказаться столь мощное оружие, это ни к чему хорошему не приведёт. Ведь, просто играясь, он может создать нечто, что может нанести огромный ущерб. Хотя здесь эти камни душ на каждом углу не валяются, да и я читал много книг, и даже и не слышал о таких обрядах и стихийных зверях. Даже удивительно, что у меня получилось создать нечто подобное чисто случайно.
— Ну всё, снижайся! Не будем терять времени! — вмешался в наш диалог с Мальбусом Афанасьев. — Там уже весь личный преподавательский состав вызвали. Что-то там твой демон разбушевался. Не знаю уж, как ты его спеленать умудрился, но, похоже, он действительно очень силен.
Полковник даже с уважением постреливал на меня.
Я и сам не успел заметить, как мы уже добрались до места. Метрах в ста под моими ногами сияло голубое окно портала, в котором до этого скрылись Ирэн и Росомахин с сопровождением. Песчаная ладонь описала вираж вокруг, резко снизив скорость. И мы прямо на ней влетели в портал. От чего-то захотелось мне как-то так эффектно полихачить.
На миг нас охватила лёгкость и невесомость. А уже в следующую секунду мы оказались на противоположной стороне в знакомых уже местах, где появилась наша Академия. Я даже почувствовал какое-то внутреннее облегчение, всё-таки добрался обратно. Причём через ловушки портальщика и мир Инферно. И всё это за один день успел сделать. Хотя, по ощущениям, прошла целая неделя, а может и месяц. Столько приключений пережил.
Хотя, чего это я? Как будто для меня это что-то необычное. Раньше так проходило каждое моё утро перед завтраком. Нашёл чему удивляться. Раньше за час успевал сделать больше. Ну, сделаем поправку на то, что я пока что ещё молодой. Молод, юн и неопытен. Ничего, наверстаю ещё. Для четырнадцатилетнего подростка вполне неплохо.
Однако мои размышления прервал грохот. Академия и без того была немного повреждена, так сейчас разлетелась ещё одна башня, рассыпавшись веером осколков. Остроконечная крыша начала заваливаться на бок, осыпаясь крошевом.
А над башней взвилась рогатая человеческая фигура, объятая пламенем. Огненный монстр взревел, вспыхнув ярким светом, и запустил огненный смерч куда-то вниз. В ответ в демона врезались несколько змеистых ветвящихся молний.
Где-то сверху раздался крик целой стаи орлов. Я увидел вспыхнувших в свете птиц, которые устремились наперерез демону. Врезавшись в его тело, они взорвались веером искристых брызг.
Следом в демона прилетело каменное ядро такого размера, что у меня закрались подозрения, кто именно разрушил башню — демон или какой-то маг камня, пытавшийся его сбить и угодивший случайно не туда.
Максимус не на шутку рассердился. Вон как стреляется и огонь расшвыривает.
В следующий миг по нему пронеслась белая тень — это был один из преподавателей Академии, а может, и старшекурсник. Он был в светящихся голубоватым светом стальных доспехах. Он врезался в демона, отшвырнув того в сторону.
— Сдавайся, демон! — раздалось над Академией.
— Сам ты демон, придурок! — прозвучало в ответ. — Я не демон!
— Ты на зеркало на себя посмотри.
Этот диалог звучал особенно комично, учитывая, что разносился по всей долине.
Глава 24
За час до этого
Максимус, пребывая в каменном каземате, абсолютно обездвиженный и лишённый магии, чувствовал, как внутри него разгорается безумное пламя. На каком-то моменте он перестал контролировать этот процесс. Казалось, будто его разум не подчиняется ему. Его гнев больше принадлежит не ему, а телу, в котором он находится. На миг Максимус даже растерялся. И что теперь с этим делать?
Пламя, способное плавить гранит, копилось в его груди, разрывая изнутри. Но оно не могло сломать путы, сдерживающие его магию. В итоге Максимус оказался между молотом и наковальней. Между телом и сдерживающими оковами.
— Еда, еда, много новой еды, больше еды, — услышал вдруг он сладострастные голоса внутри своей головы.
— Кто здесь? — рявкнул он.
— Еда, еда! — снова раздалось в ответ.
— Кто вы? — вложив в свой вопрос все силы, спросил Максимус.
— Еда разговаривает? Хорошо, когда еда разговаривает. Так интереснее. Еда, еда, много еды…
Максимус принялся анализировать себя. Да, магия была заблокирована, и он не мог выпускать атакующие заклинания или применять защитные заклятия, но он по-прежнему мог управлять собой и своим разумом. Магия разума была заблокирована по-прежнему, но заблокирована она была для внешнего мира. Внутри его
