Вернуть Боярство 13 - Максим Мамаев
Откуда-то из центра лагеря по летящему впереди всех эсминцу ударило длинной, метров в сорок, а то и побольше, копьё из сжатого золотисто-оранжевого пламени. Барьеры судна приняли удар на себя — и могучий корабль тряхнуло, словно тот был игрушечным. Седьмой ранг, вполне себе мощные чары. Не верхушка и не пик, но достойный средний уровень… На котором неведомый чародей не остановился — ещё одно такое же копьё устремилось к кораблю, и по тонкости барьера, банально не успевающего восстановить потраченную ману, я понял, что «Коршун» не отобьётся.
На борту было десяток Мастеров, около семидесяти Адептов и Учеников и два Младших Магистра — и никто из них не был в силах отбить этот удар… А значит, придется раскрыть себя раньше, чем планировалось.
Стоя на самом носу и глядя на стремительно приближающееся копьё, я поднял руку. С вытянутого вперед указательного пальца сорвалась крохотная фиолетовая искорка. Искорка, что неразличимый миг спустя обратилась гигантским змеем Фиолетовой молнии — значительно превосходящей размерами огненное копье. И прежде, чем два заклятия седьмого ранга столкнулись, молния обернулась огромной, более чем стометровой змеей — не слишком детальной, без каждой отдельно проявленной чешуйки и прочих анатомических подробностей, но тем не менее вполне различимой.
Столкновения как такового не случилось. Просто огромная змея из Фиолетовой молнии распахнула пасть и проглотила копьё из чистого пламени — а несколько мгновений спустя изогнулась, поднимая голову и изрыгая пламя, перемешанное с молниями прямо на ближайшую группу крылатых демонов. Более полусотни тварей мгновенно оказались уничтожены, и лишь тогда мои чары развеялись.
Я с удовлетворением сжал кулаки. Вот так, Пепел, именно так! Тонко, экономно, эффективно — я наконец подступаюсь к черте истинно высокого искусства. Того уровня магии, когда решает не столько количество влитой в заклинание маны, а способность правильно распорядиться силой, мастерство в сотворении чар, сложность самих заклятий, интуиция и объем знаний в магической науке. Иногда бывают ситуации, когда всё решает именно количество грубой силы — но такое происходит лишь в случае с сопоставимым противником. Я и раньше это понимал, и иногда, даже использовал… Но отнюдь не так часто, как нужно, если подумать. Лишь в самых крайних случаях…
Там, внизу, циньский Архимаг, наверняка не понявший, как возможно то, что он увидел, обычный чародей седьмого ранга. В первом, максимум втором-третьем поколении, глава какого-нибудь Клана первого эшелона на родине, не более. Подобные ему не способны дать мне отпор — в честной схватке, разумеется. Одного моего превосходства в мастерстве с лихвой хватит, что бы задавить его почти в любой ситуации. Вот только честной схватки точно не будет — у него сотни магов, демоны, артиллерия и артефакты, и это очень даже уравнивает нас… Если забыть, что я здесь не один. А я, знаете ли, хоть и страдаю неким магическим аналогом амнезии, но такие вещи, как наличие неподалеку стоящего Андрея помню.
— Устрой бойню внизу! — велю ему я. — Но не увлекайся и будь готов в случае чего отступить. Я пока займусь летунами.
Мы рванули каждый в своем направлении — он черной, размытой глыбой с двумя огоньками изумрудного света вместо глаз рухнул вниз, я же, напротив, рванул стрелой вверх, окутанной шестью разноцветными разрядами Молний, разгоняя собой ночной мрак и слепя глаза всем, кто наблюдал сейчас за мной. Последнее, что я увидел прежде чем ворваться в стаю демонов — как рыцарь смерти падает рядом с батареей из восьми орудий, что были направлены куда-то в сторону крепости, и его рунный клинок начинает свой танец, играючи рубя охваченным серым пламенем лезвием их обслугу, солдат и магов-офицеров…
А дальше мне стало не до него — ибо когда мне говорили, что воздушные силы врага состоят из одних слабаков, мне с одной стороны сказали правду. А вот с другой… Ну, не соврали наверное — едва ли Зубову и тем более Сахарову известно, что конкретно эти твари, шиссары, обладают некоторыми уникальными стайными навыками. Один из которых они готовились использовать, чего я всеми силами старался не допустить.
Представьте покрытого грубой, мясистой кожей синего цвета гуманоида метр семьдесят ростом, с парой здоровенных, метра по три-четыре каждое длиной крыльями, безносого и лысого, с парой вечно прищуренных, растянутых почти до виска глаз полностью черного цвета. Добавьте к этому пасть почти в середине головы, усеянную двумя рядами кривых, но очень прочных и острых клыков, что распахивается почти на сто тридцать градусов. Относительно короткие, но мощные руки и ноги — причем ноги четырехпалые, больше похожие на орлиные лапы, с огромными когтями. На руках когтей нет, но в них обычно разной степени примитивности оружие, как правило метательное.
Больше уродливые, чем опасные, с ними при должной сноровке и хорошей экипировке рядовой пехотинец Имперской Армии совладает. При удаче даже прикладом забьет… Ибо эти существа в большинстве своем даже магией не владеют.
Вот только есть один нюанс, который многое меняет для знающего разумного. Когда шиссары сбиваются в стаю, у которой есть вожак, возникает небольшая, даже скорее очень маленькая вероятность, что они сумеют использовать в коллективном навыке необычайные, чуждые всей нашей вселенной силы. Силы самого Первозданного Хаоса, что могут стать подвластны стае этих тварей — и вот сейчас я ворвался, ибо увидел применение этой их магии.
У них есть своя коллективная магия, и даже не одно заклятие, но то, на самом деле, ерунда. Тысяча этих тварей совместным навыком меня пронять не способна… Но, Ангелы их подери, этот долбанный шанс призвать в свою магию Хаос всегда держит в напряжении. Это как долбанная отрицательная лотерея — и сейчас мне выпал главный «приз».
Уродцы кружились в воздухе, образуя сужающуюся к верху воронку. От каждого из них исходила странная, своеобразная энергия, что стремительными ручьями текла наверх — и там, в самой макушке этой воронки, в месте наивысшего её пика и сосредоточения начало формироваться… нечто. Понятия не имею, во что именно могла вылиться переливающаяся разными цветами энергия Хаоса — каждый раз это бывало что-то особенное, у них, как и у самого Хаоса, не было четко определенных способностей. Неизменно лишь одно — если дать им закончить, это может очень дурно обернуться.
Рядом со стремительно формирующейся угрозой парил особенно крупный урод — тот самый вожак. Направлял и концентрировал энергию своих подданных, сволочь… Вот ты-то мне и нужен, дружок.
К счастью, вожак был ещё слишком молод,
