Диана Килина - ИГ/РА
Как же страшно…
«Просто возьми и выстрели» – прозвучал ее голос в голове.
Последним что я услышал в своей жизни был оглушающий звук. Последним, что я почувствовал – резкий удар в голову. Последним, что увидел – ее глаза.
Драгоценных оттенков серебра и нефрита.
ГЛАВА 25
Жизнь – только слово.
Есть лишь любовь и есть смерть.
Виктор Цой
Наши дни
Крик, вырвавшийся из глотки, эхом разнёсся по спальне. Я подскочил на кровати и попытался отдышаться, но тщетно.
– Игорь? – хриплый женский голос раздался сбоку, – Опять?
Её рука мягко погладила меня по плечу, а потом она придвинулась ко мне и обняла сзади. Я вцепился в её пальцы и повернул голову, чтобы вдохнуть её запах.
– Да, – просипел я, – Опять кошмар.
– Что тебе снилось? – шёпотом спросила она, – Расскажи.
Застонав, я рухнул на кровать, увлекая её на себя. Она зарылась лицом в мою шею, поцеловала её и поморщилась от щекотки – почувствовал кожей.
– Всё тот же сон, – просипел я, – Всё тот же сон…
Она едва заметно напряглась, но быстро расслабилась и прижалась ко мне ещё сильнее. Я обхватил её руками – тёплая, мягкая. Моя.
– Это просто кошмар, – пробормотала она, – Хочешь, ущипну?
Я качнул головой, но она всё равно ущипнула меня своими острыми ноготками. Поморщившись, я резко перевернулся и подмял её под себя, утыкаясь носом в её волосы.
Как же быстро отросли. До сих пор вспоминаю её с этими дурацкими белыми дредами и пирсингом на лице – жуть. Под бровью, конечно, остался тонкий шрам на месте бывшего прокола, и на спине эта жуткая огромная татуировка, но Оля всё равно стала немного походить на человека.
– Игорь? – её голос произнёс моё имя ласково, с лёгкой хрипотцой и у меня внутри всё зашевелилось, – Сейчас четыре утра, и ты собираешься?..
Подняв голову, я вытянул её руки наверх и чуть отклонился, чтобы полюбоваться зрелищем. Волосы в беспорядке после сна, глаза блестят, губы розовые и приоткрытые, такие чувственные и, блять, вкусные – я знаю. Тонкий сиреневый шёлк не скрывает все выпуклости и очертания женственной фигуры. Она поёрзала подо мной, и замерла, когда я просунул бедро между её ног и мягко надавил на одно чувствительное местечко.
– Ох… – выдохнула она, – Что ты делаешь?
– Проверяю, сплю ли ещё или нет, – я провёл губами по её шее и улыбнулся, когда она вытянула её, подставляя для поцелуев, – Вдруг ты – нереальна.
– Я очень даже реальна, – пробормотала она, перед тем как я накрыл губами её губы, – Чувствуешь?
Сладкая обхватила меня ногами, подмигнула и прикусила мою нижнюю губу. Я тихо рыкнул, отпустил её руки и приподнялся на одной руке, чтобы другой стянуть бретельки её шёлковой ночнушки с плеч.
– Ты была такая холодная, – прошептал я, наклонившись к её соску, – Такая отстранённая. Ты не позволяла к себе прикасаться.
С её губ сорвался тихий стон, а потом она прошептала:
– Тогда это определённо была не я, потому что я с ума схожу, когда ты ко мне прикасаешься.
Ещё один стон – протяжный, когда я пососал сначала одну грудь, затем вторую. Я опустился ниже, и потянул шёлковую ночнушку вверх, обнажая живот. Увидев гладкую кожу без единого изъяна, я радостно выдохнул, прогоняя от себя горькое послевкусие – всего лишь сон. Я покусывал её кожу, пока она вздрагивала и подбирался ниже, к своему самому любимому месту на её теле.
И самому сладкому, разумеется.
– Иго–о–рь, – она вскрикнула, когда я провёл языком по её плоти и осторожно раскрыл её.
Вся кровь в моём организме хлынула к паху, вызывая болезненную пульсацию. Но, чёрт возьми, в конце концов, мне просто это нравится. Она мне нравится. Я без ума от неё.
Её пальцы запутались в моих волосах на макушке, и она подтолкнула мою голову к себе, направляя. Я не стал терять времени даром, раздвинул её ножки чуть шире и принялся за своё излюбленное занятие – а именно поглощать её, покусывать, посасывать и доводить до исступления. Почувствовав её вкус на языке, я застонал, и она сжала мою голову бёдрами, приподняла их и всхлипнула – она всегда издаёт такие звуки перед тем, как…
Дрожь волной прошла по её коже, и я потерял рассудок. От жуткого кошмара не осталось и следа – только я, она, наша спальня и эти звуки. Крупные мурашки, пробегающие по её коже, её длинная светлая шея, когда она запрокинула голову. Рывком поднявшись, я обхватил её бедро рукой, прижимая её к себе и вошёл в неё до упора.
Оля громко вскрикнула, я поглотил этот звук, завладев её губами. Она подалась навстречу и улыбнулась, когда я застонал от умопомрачительного ощущения – быть в ней. Быть с ней. Быть её.
Её руки крепко держали меня за плечи, прижимали к её груди. С каждым моим движением её соски тёрлись о мою кожу, и она коротко всхлипывала. Глаза лихорадочно блестели, нижняя губа припухла от того, что она покусывала её. Я опустил голову и провёл носом по её шее, снова вдохнул запах – и растворился. Я растворился в ней.
Когда она успела? Как у неё получилось одним взглядом проникнуть так глубоко? Неужели всё было предрешено ещё тогда, когда я нашёл её на пустующей трассе? Неужели судьба и правда существует?
Все эти вопросы куда–то разлетелись, когда Сладкая громко вскрикнула подо мной и потянулась навстречу моим губам. Я запутался пальцами в её волосах, крепко зажурился и… И…
Наверное, на её тонкой коже опять останутся синяки – я слишком сильно сжал её бедро пальцами. На шее расцветал красноватый засос – даже не заметил, как я его оставил.
– Ну что? – прохрипела она, – Убедился?
Я невольно улыбнулся и качнул головой. Перекатился набок, обнял её и прижал к себе – мало ли.
– Убедился.
Ольга, 2008
– Выходи красавица, не обижу, – с какой–то приятной нежностью промурлыкал он.
Мне даже тепло стало от его тона, честное слово. Я удивлённо моргнула, и съёжилась, попытавшись стать меньше и слиться с кустом.
– Я буду нежен, – не унимался он, приближаясь ко мне с каждым шагом, – Но за то, что пришлось пачкать туфли – ответишь, – это уже было сказано без сладкой ласки.
Я ещё раз моргнула и вздохнула. А потом махнула рукой и начала выпрямляться.
Моментально на меня направилось дуло. Мой непонятно–кто резко встал в стойку и напрягся всем телом. Я невольно ухмыльнулась и мысленно дала себе пять. Напугала киллера – будет, что людям рассказать.
От этой мысли я нервно хихикнула, прикрыв рот ладонью. А потом не сдержалась и начала давиться смехом.
– Чего ржёшь, овца, – рявкнул он, – Чуть не пристрелил ведь.
Я пожала плечами, а потом решила сумничать:
– Овцы блеют.
– В машину, – он проигнорировал мои познания в скотоводстве, и тряхнул пистолетом.
– В твою или мою? – игриво брякнула я, сама поразившись своему тону.
Он шумно выдохнул, но всё–таки опустил оружие и сделал ко мне ещё два шага. Дёрнув меня за руку, он потащил меня прямо через кусты к обочине. Уже у двери за пассажирским сиденьем, он достал из кармана двубортного чёрного пальто наручники, и кивком головы подсказал, что мне надо вытянуть руки. Я послушалась, пожав плечами, и на одно моё запястье со звонким щелчком опустился холодный металл. Стянув с меня сумку и отодвинув меня внушительной рукой в сторону, он снял сигнализацию и открыл заднюю дверь авто.
– Садись, – он кивнул на сиденье.
Я села. Дёрнув за наручники, он защёлкнул второй браслет на моей руке, пригвоздив её к ручке над дверью. Закрыл машину, и обошёл её, чтобы сесть спереди.
Посмотрев на меня в зеркало заднего вида, он ухмыльнулся и покачал головой, бросив мою сумку на пассажирское сиденье.
– Зачем браслеты? Всё равно не убегу, – я решила воспользоваться ускользающим шансом.
– Вдруг задушить попытаешься, – хмыкнул он.
– Могу ведь и ножками, они у меня длинные, – фыркнула в ответ я.
– Ты хочешь, чтобы моя голова оказалась у тебя между ног? Можно устроить, – томно протянул мужчина.
Я поёжилась. Потом тихо протянула, тщетно пытаясь надавить на жалость:
– Мне больно.
– Ничем не могу помочь, – пожал плечами мой конвоир.
Я вздохнула и пробубнила себе под нос:
– А сказал, что будешь нежен.
Он, по всей видимости, услышал, потому что спокойно включил лампочку в салоне авто, повернулся ко мне, и приморозил к месту взглядом холодных голубых глаз. Я поморщилась и повела затёкшим плечом.
– Молчу, молчу, – промямлила я, отвернувшись к окну.
– Умничка, – сказал он, не сводя с меня глаз. Я кожей чувствовала его испытующий взгляд, – Через час сменим машину, тогда и расстегну.
– А потом что?
– А вот сейчас и узнаем, – вытащив сигарету из пачки, произнёс он.
Прикуривая, он набрал чей–то номер в своём мобильнике, и включил громкую связь. Длинные хриплые гудки меня немного нервировали. Хотя, кого я обманываю, они вызывали леденящий ужас. Я ведь догадывалась, кому он звонит.
