Татьяна Герцик - Дорога соблазнов
Генка страшно побледнел и заканючил:
– А, может, не надо укола, а? Я как-нибудь без укола перебьюсь.
Виталий поморщился.
– Нельзя. Может начаться сепсис. И похоронят вас во цвете лет.
Испуганная бабенка поддержала:
– Надо, Гена, надо!
Завидев в руках у Аси шприц, Генка обессилено прикрыл веки, чтоб не видеть этот ужас.
Ася поставила укол и предложила:
– Вы давайте домой шуруйте. И не вздумайте пьянку продолжать, не то плохо будет! Лучше крепкого сладкого чаю выпейте!
Бабенка потянула Генку за собой.
– Хорошо, хорошо!
Виталий добавил:
– Завтра же поезжайте к врачу. Рану нужно будет осмотреть.
И повернулся к Асе.
– Ты не волнуйся, он сейчас спать завалится, ему не до пьянки. Он столько крови потерял, держится только за счет шока. Едва ляжет, тут же заснет.
Ася оценивающе посмотрела вокруг. Виталий взмолился:
– Только не вздумай порядок тут наводить! У меня сил нет, если честно. Да и не наше это дело.
Тетя Глаша, до этого тихонько наблюдавшая процесс спасения Генки из укромного уголка, подхватилась и, кинув Асе на ходу:
– Дверь не забудь закрыть и ключи мне на крыльцо положи! – куда-то убежала.
Виталий скинул халат, повесил его в шкаф и потащил Асю к выходу.
– Все, хватит! У нас выходной, в конце-то концов!
Ася неохотно вышла. Она бы лучше убрала в этом светоче медицины, у нее от беспорядка просто руки чесались, но пришлось подчиниться грубой силе. Заперев амбулаторию, положила ключи на крыльцо тети Глаши, и они пошли домой, изредка обмениваясь аморфными фразами.
К удивлению Виталия, из редких домов выглядывали люди, разглядывающие их, как заморских диковин.
– Слушай, что случилось? До амбулатории мы дошли спокойно, никто на нас не пялился, а теперь я себя слоном в цирке чувствую.
Ася засмеялась.
– У меня такое же чувство. Предполагаю, что это дело рук тети Глаши. Наверняка она уже всем растрезвонила о твоем подвиге.
– Да когда же она успела? Мы и вышли-то позже нее минут на десять.
– А у нее практика большая. Думаю, что она сказала, что мы жених с невестой. Новости разносить – одно из главных деревенских удовольствий.
Они вошли в дом, где за столом сидела вся семья. Тут же вертелась и тетя Глаша.
– А вот и наши герои! Ну, я побежала!
Она ушла, не оставшись ужинать, как ни приглашал ее отец.
– Когда ужинать? У меня дел полно!
Мать насмешливо прокомментировала ее слова:
– Конечно, не всю деревню со своими сплетнями еще обежала!
Отец указал вошедшим на стулья.
– Садитесь, голубки! Если верить Глафире, вы сегодня Генку от верной смерти спасли.
Виталий спокойно подтвердил:
– Ну да. Он вену задел. Скорая бы не успела.
Отец озадаченно покачал головой.
– Ну и ну! Повезло ему, что сегодня ты тут у нас оказался.
Виталий посмотрел на Асю.
– Да она бы и одна справилась.
Ася округлила глаза.
– Никогда я такие раны не зашивала! Перевязать бы смогла, но и все на этом.
Мать уже с уважением сказала Виталию:
– Генке и впрямь повезло. Он, конечно, шебутной и выпить любит, но все-таки не совсем уж пропащий. Спасибо вам за него.
Виталий сел на стул и щедрой рукой положил себе тушеной картошки с мясом. Попробовал и восторженно сказал:
– Вот это да! Какая вкуснятина! Такую вкусноту даже в ресторанах не подают!
Мать польщено улыбнулась и повторила слова Галины:
– Это потому, что продукты натуральные, со своего подворья.
Отец отодвинул от себя пустую тарелку и заметил:
– Да и готовить ты мастерица. У соседей картошка та же и мясо тоже свое, а вкуса такого нет.
Мать засмеялась.
– Это ты мне леща бросаешь, чтоб я расщедрилась и бутылку на стол поставила?
Отец подтвердил:
– Это ты правильно понимаешь. Но и готовишь ты отменно.
Виталий наклонился к Асе и неуверенно спросил:
– Леща бросать, это что-то типа «комплименты говорить»?
Ася закивала головой. Говорить она с полным ртом не могла.
Мать встала и достала из шкафа бутылку пятизвездочного коньяка. По столу пронесся восторженный гул. Галя и еще две невестки принесли маленькие коньячные рюмки и аккуратно разлили бутылку на всех мужчин.
Виталий озадаченно покосился на Асю.
– А женщинам что, не наливают?
– У нас – нет. Наверное, потому, что мать никогда не пила. У нас и мужчины-то пьют только по большим праздникам.
Виталий почтительно посмотрел на отца семейства.
– В России это большая редкость.
– Ага. Но мы потому и живем справно, как говорит отец. И у детей, и в родительском доме все есть.
Что она права, Виталий убедился через час, когда ужин окончился и Ася показала подготовленную для него комнату на первом этаже.
В комнате квадратов двадцать стоял удобный мягкий диван, кресло, плательный шкаф, тумбочка, большой жидкокристаллический телевизор и пара стульев. Недешевая красивая мебель была подобрана в одной цветовой гамме.
– Это случайно не твоя комната? – Виталий с подозрением уставился на Василису.
– Нет, это комната для гостей. У нас их две. Родни много, постоянно кто-то приезжает. У меня своя комната, так же как и у братьев. Мы все живем на втором этаже.
Виталий провокационно спросил:
– Значит, у меня никакой надежды пробраться ночью к тебе в комнату нет?
Ася покраснела и засмеялась.
– Абсолютно никакой! Да ты этого и не хочешь.
Виталий потянулся к ней. Ася от неожиданности не успела увернуться, и он крепко прижал ее к себе. Заглянул в ее растерянные глаза и мягко поцеловал. Она положила руки ему на талию и коротко вздохнула. Ей не верилось, что она и в самом деле в его объятьях, и что это не ее разыгравшееся воображение шутит с ней шутки.
Он поцеловал ее еще раз и хрипло попросил:
– Поедем завтра ко мне?
Ася заколебалась. Это был серьезный шаг. Она и хотела, и боялась. Виталий добавил:
– Конечно, мы поженимся. Это решено.
Ася внимательно посмотрела ему в глаза. Он понял этот взгляд по-своему.
– Завтра поговорю с твоим отцом. Или надо засылать сватов? Как тут у вас полагается?
Ася сдавленно ответила:
– Разговора достаточно. Думаю, отец и сам обо всем догадался.
Виталий хмыкнул. Не догадаться было сложно.
Ася ушла, а Виталий растянулся на мягком диване, закинул руки за голову и задумался.
Что он делает? Пытается найти замену любимой женщине, потому что нестерпимо болит душа? Или здесь все гораздо сложнее? Ася ему нравится, но порядочно ли пользоваться ее любовью для лечения собственных ран?
На эти вопросы ответа не было, и он решил плыть по течению. Жизнь сама расставит все знаки препинания, и ни к чему ей мешать.
На следующий день после завтрака пошел к Андрею Александровичу. Тот его уже ждал. Выслушав, хмуро заметил:
– Не любишь ты нашу Аську. Она-то тебя любит, это всем видно. А ты позволяешь себя любить. Надолго ли?
Виталий смутился. Он и сам этого не знал. Отец ссутулил сильные плечи.
– Она у нас младшенькая, к тому же единственная девочка. Братья тебе за нее шею в два счета свернут, ежели что. Так что смотри. Я препятствовать вашей свадьбе не буду, это раньше родители что-то могли детям подсказать, а теперь все сами с усами. Зато и синяки с шишками собственные набивают, винить некого. Боюсь, счастливой ты ее не сделаешь.
Виталий помялся. Как знать, сделает он Василису счастливой или нет?
– По крайней мере, постараюсь. А счастье такая неопределенная штука, я его и не знаю.
В комнату вошла Марья Сергеевна и требовательно посмотрела на мужа. Тот смущенно откашлялся.
– Вот, Виталий сватает Асю.
Мать вдруг начала тихонько плакать, прикладывая к глазам концы косынки.
