Потапыч: Остров Пряностей - Антон Чернов
Но это было для начала. А потом… ну и я как-то разошёлся, даже обернулся, почти незаметно для себя. И Мирка, блестя глазищами в свете костров, затеяла прямо акробатическое представление под музыку. И обвивалась вокруг меня, и колесом ходила: в общем, вместо недовольных взглядов вокруг нас образовалось этакое кольцо свободного места, на периметре которого приплясывали на месте, с интересом смотря за представлением, отдыхающие.
Ну, как-то… в общем, интересно и задороно вышло. И лабухи «подбавили», так что кружились и подпрыгивали мы с Миркой не «напоказ», а для себя, в удовольствие. И, на удивление, приятно выходило. Правда, одна вещь меня… ну скажем так, заставила взять свои эмоции в руки в танцевальном угаре.
Дело в том, что в такт музыке я время от времени я девицу подкидывал вверх. И даже ловил после этого. А Мирка в воздухе выделывала всякие фортеля: довольно необычное и залипательное зрелище. И вот, в один подброс, девица фактически схватила себя за ноги, вращаясь в полёте этаким кольцом.
И на мгновение в этом составленном из её тела кольце оказалась жёлтая луна, поливающая Пряный своим ехидным светом. И в момент, когда Мирка с моей точки зрения «обернулась» вокруг этого спутника, луна мне ехидно… подмигнула. Можно было бы списать на хреновое медвежье зрение, но смотрел я через привычный монокль и разглядел (да и запомнил) этот момент очень отчётливо. Несмотря на отсутствие направленного внимания, луна именно подмигнула, как этакий ехидный глаз. Причём тени повели себя соответствующим образом. То есть не воображение, а некий (ни хрена не понятный) объективный факт.
Частично я на этот подозрительный факт махнул рукой: дотанцевали, я даже пива (дрянного) глотнул, а Мирка хрен знает какого вина. Но вот после этого я решительно направился в Запазуху. Торчать под этим жёлтым буркалом становилось неуютно и некомфортно.
Впрочем разошедшаяся и довольная горничная мне устроила такую ночь, что я даже стал за её здоровье опасаться. Да и вопросы появились, на тему — откуда столько сил? Хотя на адреналине и не такое бывает, сам я никаких гадостей не чувствовал. А мысленно обращаться к Потапу в процессе длительного и разнообразного коитуса, с вопросом: а не чувствует ли он в трахаемом (и трахающем) теле Шута или ещё какую-нибудь постороннюю сучность… На такое я пока пойти не могу — и точка.
Около полудня девчонка всё же вырубилась, засопела в две дырки и мордашку имела довольно-удовлетворённую даже во сне. А я довольно потянулся, мысленно махнул лапой на всякое непонятное, хотел было заснуть, как в дверь заскреблось.
— Кому не спится в… день глухую? — недовольно и негромко пробурчал я себе под нос, чтобы не будить горничную.
Но — скреблись, чтоб этого скребуна. Так что поднялся, не став одеваться (ибо нехрен!), и высунул недовольную морду в распахнутую дверь.
— Ну⁈ — очень вежливо, потому что без ругани, произнёс я.
Одновременно встряхиваясь и задумываясь. Дело в том, что за дверью был явно не выспавшийся Ган. Но это нормально, хотя тот момент, что он скребётся, а не отсыпается, и ещё мне спать мешает — нетипичен. Так вот, дело в том, что причина нетипичности стояла немного в отдалении. Нянька-надсмотрщица Лидарёныша, Олра Лидари собственной персоной. Стояла в сторонке, с поднятой бровью рассматривала мое прекрасное обнажённое тело. Я на секунду было задумался, а не повилять ли мне задом-передом для полноты картины и обзора, но решил, что нафиг: у меня даже труселей не было, денюжку и ценности пихать некуда (а куда есть — я категорически не согласен!). А без денюжки услаждать Лидари стриптизом я не намерен. Да и за деньги — тоже, встряхнулся я, надел привычный оскал, подавил зевоту и вторично поинтересовался:
— Спрашиваю ещё раз: ну? — произнёс я. — Здороваться — не буду. Вы, уважаемые, меня разбудили, — после чего я душераздирающе зевнул, перестав сдерживаться.
Ган на этом сделал извиняющийся жест, слегка кивнув на Лидари.
— И я хочу знать: какого лешего?
— Ряд, видом Михайло, — наконец, развёзла пасть Лидари, оторвавшись от разглядывания меня. — Одевайся и спускайся, жду тебя в едальне.
Развернулась и утопала. А я, с трудом не бурча в голос, накинул шатны и сорочку, да и завалился в пустую, кроме Лидарихи, едальню. Где меня поджидал пусть дрянной, но но кофе, даже с плашкой мёда, что меня в малой степени со сволочизмом ситуации смирило.
— Надо сопроводить караван, видом.
— До какого владения? — мысленно вздохнул я — была надежда, что «пронесёт».
— Не до владения. До места встречи.
И начала Лидари трындеть, а я фигеть. Дело в том, что предстоял поход в сердце острова, не во владения данников, а в «нейтральную территорию». Причём сама Олра тоже с этим караваном идёт. Единственное, что хорошо, так это то, что большая часть маршрута пройдёт по реке, то есть в идеале — успеем до сезона дождей. И путь не по реке — день туда, день обратно, примерно. На кой идёт этот караван, для чего — Лидари не говорила. Типа «надо». И «надо» быть у порта Рачительного на рассвете завтра.
— На этом всё, видом, — выдала эта тётка, поднялась из-за стола и свалила.
— Козлы они, всё таки, — задумчиво констатировал я себе под нос. — Ладно, с учётом реки — даже полегче, чем могло быть. Хотя в реке тоже пакости хватает… — подумал и махнул рукой — ни черта не изменю, да и не откажусь.
Заказал у виновато зыркающего владельца гостиницы (хотя, как понятно, к нему и претензий никаких) побудку через шесть часов: дел куча, а отосплюсь на этом речном корыте. И направился дрыхнуть, позёвывая.
Пробудился, как заказал, вечером и до полуночи занимался снаряжением: проверял-обновлял револьвер, артефакты, одежду. Смазал кобуру и карман для скорострельников жиром: не лишнее будет. Просто огненные духи, осуществляющие выстрел взрывным расширением, воды, конечно, не боялись. Просто был маленький нюанс: взрывное расширение водяного пара делало из пистоля достаточно мощную осколочную гранату. Так что в пистоли пускать воду было нельзя, или следовало сушить перед выстрелом. На что может не хватить
