Сергей Романов - Байки о любви, семье и теще
Поздно ночью он пытался травиться, проглотив десятка два сильнодействующих сонных таблеток. Но кроме жуткой рвоты снова ничего не получилось.
Утром его разбудил звонок в прихожей. Он открыл дверь и увидел в проеме свою жену. От неё исходили флюиды жизнерадостности и счастья. Она кинулась к нему на шею и поцеловала в губы.
- Милый, я вернулась, потому что очень соскучилась по тебе. Как ты жил без меня? Тосковал? Скучал? Мучился?
Он не стал ей рассказывать, как ему было плохо. Только поднял её на руки и понес в комнату. За окном улыбалось солнце, щедро наполняя комнату радужным светом, из открытой балконной двери сыпались трели птиц. Он нежно опустил её на кровать и разом оторвал все пуговицы на своей рубахе. Им двигало сильнейшее желание снова обладать своей любимой.
- Не здесь, не здесь, - твердила она, подставляя шею его поцелуям, Там, где полно романтики. Там, где солнце и птицы...
- Где? - взревел он, совершенно чумев от похоти и желания. - Скажи где?
- Там! Там! На балконе. - шептала она, радуясь тому, как он жестоко и беспощадно рвал на ней платье.
Она, стояла спиной к миру, крепко держась за балконные перила и подставляла лицо весеннему солнцу. Он неутомимо работал, омывая её высокую грудь ручьями соленого пота. И ей все равно его чуть-чуть не хватало.
- Сильнее, крепче! - шептала она и он беспрекословно выполнял её желания. Необычные и романтичные.
Они и не заметили, как треснуло балконные перила, как образовалась огромная дыра и как они, соединясь в порыве любви, полетели вниз. Секунды обоюдного блаженства, торжества, непонятной человеческой неги...
Он, здоровый и бодрый, каждый день приходил к ней в больницу с цветами. Она приветствовала его глазами и улыбалась уголками рта. Говорить пока ей не дозволялось. Да и не могла она говорить. Потому что помимо сломанного таза, у неё была сломана и челюсть. А у него - ни одной царапины.
Однажды перед расставанием она передала ему записку: "Видимо меня Бог наказал..."
"Видимо, - подумал он с глубоким сожалением.
2000 г.
АРЕСТАНТ ОТ ЛЮБВИ
Любовница Зинка приковала Веню к кровати.
Утром, восседая как наездница на его животе, попросила, чтобы Веня нацепил на запястья наручники.
- Зачем? - спросил Веня, - Мне и без наручников с тобой хорошо. А потом, чем же я буду ласкать твои прелести?
- Ты что, эротических фильмов не смотришь? - нарисовала удивление на своем прихорошеньком и почти невинном лице Зинка. - Мужчина привязан к кровати. Это так романтично.
- Делай что хочешь! - согласился Веня и, зажмурив от предстоящего удовольствия глаза, подставил руки.
Только после того, как Зинка заперла браслеты на ключик, никакого романического секса не получилось.
Она соскочила с кровати, надела халат и ушла умываться. В спальне она не появлялась почти полчаса. Сначала Веня думал, что любовница так шутит. Но из ванной комнаты Зинка вышла в брючном костюме. Улыбнулась Вене и помахала ручкой.
- Ну, пока, дорогой, я пошла на работу, а ты полежи и подумай, как дальше жить будем.
- А что тут думать? - не понял намека Веня.
- Ну как не о чем думать? Ты мне уже полгода лапшу на уши вешаешь, что бросишь свою мегеру, и мы с тобой поженимся. Мне, между прочим, ждать надоело. Так что полежи, покумекай. А не придешь к вечеру к положительному решению, дам тебе на раздумье ещё сутки.
Она наклонилась, нежно прикоснулась напомаженными губами к его носу и пошла в прихожую.
- Стой! - что было мочи заорал Веня. - Стой, стерва! Сейчас же расстегни наручники!
Уже в дверях она улыбнулась:
- А больше ничего тебе не надо расстегнуть?
На Вене расстегивать было нечего. Он лежал под одеялом в одежде Адама и слушал, как со стороны лестничной площадки Зинка запирает входные двери на ключ.
В течение часа он ещё надеялся, что вот-вот такая ласковая, такая нежная женщина вернется и освободит его. Потом обнимет и скажет: "Извини за неудачную шутку". Но прошел час, другой, в Венином животе что-то тревожно заурчало, мочевой пузырь распух, а Зинка не появлялась.
Веня с тоской посмотрел на дужку кровати, к которой был "прикольцован" второй наручник и в надежде отыскать пилку по металлу оглядел спальню. Пилки по металлу в спальне, естественно, не было.
Тогда он встал со своего лежбища и, таща за собой кровать, сделал два шага к двери. Кровать в дверной проем не пролезала, и Веня оставил надежды посетить туалет.
Настенные часы пробили ровно двенадцать раз, подсказывая, что в это время Веня всегда направлялся в столовую. А потом, напомнив о том, что Зинкина квартира телефонизирована, зазвонил импортный аппарат. Веня вместе с кроватью кинулся к трубке.
- Алло, это ты дорогой? - задала дебильный вопрос Зинка, как будто помимо Вени в квартире размещалась целая рота гусаров. - Ну, и что надумал?
- Я ненавижу тебя! - теряя самообладание, заорал Веня, - Нашим отношениям пришел конец.
- Прекрасно! Я, признаться, и не ожидала от тебя более ласковых слов, - засмеялась Зинка на другом конце провода и твердым, металлическим голосом заявила, - Но сначала ты отсидишь некоторый срок. За ложь. Будем считать это домашним арестом. А потом я передам ключ от квартиры твоей жене, если ты ей не позвонишь раньше меня. Кстати, свою одежду можешь не искать, я её спустила в мусоропровод.
Трубка разразилась прерывистыми гудками, и Веня в который раз понял, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Звонить и просить помощи у друзей - значит обречь себя на насмешки и подтрунивания до конца своих дней. Все как на духу рассказать жене и покаяться? Нет, жена не простит и его честность обернется упаковкой чемоданов. Так кого же звать на помощь? Только сейчас Веня понял, что Зинка пошла ва-банк и продержит его прикованным к кровати несколько суток.
Хотелось пить, пучило живот, голова раскалывалась от черных мыслей.
К трем часам дня он пришел к выводу, что никто ему не поможет кроме службы спасения. И Веня решился.
Он набрал номер и, добродушным, но немного ироничным голосом объяснил, в какое положение ему пришлось попасть. Вызов принимала девушка. Она, нисколько не удивившись, нестандартной ситуации, в которой оказался Веня, лишь переспросила Зинкин адрес и пообещала, что помощь придет незамедлительно.
И в самом деле, через полчаса, Веня услышал, как входная дверь открылась, а ещё через мгновение перед Веней, набросившим себе на плечи одеяло, появились двое парней в синих комбинезонах.
Пилить дужку кровати ножовкой по металлу, как предполагал Веня, спасатели не стали. Один из них вытащил огромную связку с ключиками и вскоре Веня был уже свободен.
Старухи, гревшиеся на весеннем солнышке на лавочке перед подъездом, были несказанно озадачены. Как так: ровно четверть часа назад в подъезд вошли двое спасателей. А вышли втроем. И все в форменной одежде.
2000 г.
МОРАЛЬНЫЙ УЩЕРБ
В советские времена трудно было весело жить. Очень трудно! Какое, к черту веселье, если мужик-коммунист всю жизнь был обязан жить в одной и той же семье! Это теперь времена пошли такие, что можно жен каждый год менять, можно горем содержать, можно, занимая высокую государственную должность в кругу молодых и сексуальных молодиц в бане до умопомрачения жариться. И никого это не трогает. Общество в сплошных пофигистов превратилось. А раньше, если завел любовницу на стороне, а ещё хуже - решил жену с детьми оставить - считай дело труба. И на дальнейшей карьере можно большой крест поставить. Умная супруга любого коммуниста в случае чего, могла и припугнуть оступившегося благоверного: мол, вот как нагряну в ваш партком (профком), да как расскажу, какой ты есть на самом деле коммунист... Неверный супруг тут же оставлял мысль о смене места жительства, потому как братья по идеологии и в самом деле могли со свету сжить.
Правда, были и совсем умные бабы. Зачем собственного мужа под монастырь подводить, если можно было с лихвой отыграться на его любовнице. Даже если эта любовница - лучшая подруга. Бывшая, конечно.
Одна давняя история как раз и связывает двух неразлучных подруг и мужика. Тот мужик был мужем одной из них. А другая - разведенка. Ну, получилось так. Но разве разведенке чуждо что-либо человеческое? Не чуждо. И случилось так, что она с мужиком своей подруги в одной постели оказалась. В этих случаях принято говорить, что бес попутал. Хотя никого он не путал, а она сама к нему в кровать забралась. А подруга, мужнина жена, их в этой кровати и накрыла. Мужик - не коммунист, с него как с гуся вода. Да и с собственной супругой разводится не собирался. Сделал виновато-печальную рожу и промямлил, дескать виноват только в одном: не сопротивлялся, когда его в постель волокли. Что с придурка возьмешь? Как накажешь? А никак.
А вот подруга в профкоме работала. Льготными туристическими путевками народ миловала, мебельные гарнитуры между сотрудниками распределяла, за продвигающейся очередью на получение жилья следила. Словом, от своей деятельности не плохой навар имела помимо зарплаты. Даже умалишенный не решился бы поменять такую должность на самого идеального мужика.
