Семь Нагибов на версту часть 4 - Тимур Машуков
Наши люди наведались к ним, с целью наказать — вот тогда мы и узнали, кто на самом деле хозяин в этом городе. В общем, тех, кого к ним послали, мы так и не нашли потом. Тогда же обнаружили, что ни уехать, ни пожаловаться мы никому не можем. Да и к кому взывать? Официально доказать ничего нельзя. Суд запретил нам покидать город, под предлогом того, что нас подозревают в незаконной продаже частей зверей из Проклятого леса. Чушь, конечно, но пока идет следствие, мы вынуждены сидеть в городе. Уверена, что в нужный момент они найдут доказательства. Нет, в тюрьму нас, конечно, не посадят, но в качестве виры торговый центр отойдет государству, после чего его выкупит де Бове по бросовой цене. И поверь мне, те, кто следит за финансовыми потоками рода, сделают вид, что ничего не произошло. Деньги так же будут идти Нагибиным в виде налога, а вот то, что сменился хозяин дела, никто не узнает.
— Так ваш актив — это всего лишь торговый центр? — удивился я.
— Что значит «всего лишь»?!!! Он крупнейший в городе!!! Его рыночная стоимость более десяти миллионов рублей. И заметь, когда его отец подарил матери, он был втрое меньше. Мы в него душу и силы вложили, чтобы превратить в лучшее место для отдыха и покупок в городе. Он занимает почти сто пятьдесят тысяч квадратных метров!!! Ты представляешь его размер? Впрочем, как мне доложили, ты там уже был, в алхимическом павильоне. А таких там сотни — больших и малых. Да что там говорить, это реальная достопримечательность Льена.
Было видно, что она реально переживает, но меня это абсолютно не трогало. Пусть нервничает и дальше. А вот то, что имущество рода — а с него к нам в казну шли, судя по всему, приличные отчисления, — пытаются отжать, сразу взбесило. Нет, жажда постоянной наживы и жадность стали во мне намного слабей, но если пытались забрать мое или наше, вспыхивали со страшной силой. И что делать? Опять влезать в чужую клоаку?
— И как же мелкий баронский род смог такое провернуть?
— У них связи аж в самой столице, и их хорошо прикрывают. По сути, городом из тени правят они. Просто мы раньше с ними никогда не сталкивались, и я не знаю, с чего друг они так внезапно активизировались.
— Что думаете, парни? — обратился я к охране.
— Да нам все равно, — ответил, видимо, главный. — Но то, что говорит девушка — правда. Де Боде в этом городе контролируют все. Но император не вмешивается, пока они за рамки дозволенного не перешагивают. А они их хорошо чувствуют. Поэтому у нас к ним претензий нет. Вы же вольны поступать так, как посчитаете нужным.
— Ладно. Пойду тогда познакомлюсь с этими, как их там… Боде. Ты оставайся тут — с тобой позже поговорим. Охрану это тоже касается. Угрозы для меня тут нет.
Заложив руки за спину, я ленивой и скучающей походкой направился к машинам, не забыв, конечно же, накинуть на себя дополнительные щиты. Не то, чтобы я чего боялся, но дураков у нас в роду не было и риск ради пафоса у нас не уважали.
Подошел, остановился где-то в шагах десяти от них, с любопытством смотря в затонированные окна, через которые ничего не было видно. Замер, стою, жду. Наконец, видимо, там тоже приняли решение, и двери машин разом, будто по команде распахнулись…
Глава 17
Глава 17
Стая товарищей в количестве шести морд резво выбралась наружу, являя миру нахмуренные физиономии, пышущие здоровьем, гордостью и предубеждением.
Седьмая появилась с задержкой — типа, я тут главный и все целуют мою жопу, падая на колени. А раз я тут главный, остальные могут и подождать. Ну, и я ждал, внешне улыбаясь, а внутри уже стоя над его могилой и читая прощальную эпитафию.
Высокий, как каланча, худой, с зализанными назад волосами и щегольскими усиками подмышечного качества над губой. Мерзкий образ эдакого леди-боя и тайской порнухи. Буэ, меня сейчас стошнит! И я прекрасно помнил слова Агаты о том, что он содомит. За руку точно не буду с ним здороваться. Кто знает, что он в ней недавно держал.
— Ваше Сиятельство, — презрительно скривил он губы, обращаясь ко мне, небрежно склонив голову.
— Ваша милость, — с не меньшим презрением бросил я, естественно, без поклона. Этим я поставил его ниже себя, что в принципе было правдой, но ему это, конечно же, не понравилось.
— Господин Нагибин… — приняв эффектную позу, горделиво начал он.
— Еще раз, баран, назовешь меня господином, без правильного титулования, я отрежу тебе голову и скормлю собакам. Для тебя, низкородного, я сиятельный граф Ямир Ярославович. Не сможешь запомнить, запиши. Или любовников своих попроси, чтобы тебе напоминали. Впрочем, это лирика — чего надо?
Он вздрогнул, воровато оглянулся на свое сопровождение, пытаясь понять, слышали ли они, что сказал я. Потом собрался с духом и заявил:
— Я приехал за своей невестой!
— А она знает, что является твой невестой?
— Мы уже обо всем договорились.
— Да? Графиня Нагибина выходит замуж за какого-то барончика? Это кто ж такое разрешил? У тебя, наверное, и благословение главы рода Нагибиных есть на подобное безобразие?
— Мы все решили по любви…
— Именно поэтому она от тебя прячется, да? Скрывает свои чувства настолько сильно, что сама их найти не может? Еще раз спрашиваю — чего тебе надо, барон?
— У нас договор…
— Ты тупой? Нет, не так — ты тупой!!! Я спросил, чего тебе надо. Ответь просто, без словесных кружев. И быстро, потому как начинаешь меня здорово бесить. Еще немного, и я спалю вас всех к чертям собачьим и пойду пить чай.
— Мы можем поговорить в более удобном месте⁈ — взмолился он, чувствуя, как его спину сверлят недоумевающие взгляды подчинённых. Авторитет местной знаменитости терпел явный крах. Но поздно. Я уже разозлился.
— Нет. У меня на это нет ни времени, ни желания. Да и знаю я, о чем вы там собрались говорить. Скажу сразу — на вашу
