Идеальный мир для Демонолога 3 - Алексей Ковтунов
— Обижаете, Семеныч, — возмутился я и присел на деревянный скрипучий стул напротив его заваленного документами стола. — Что значит, минимальная? Мои бойцы старались, жизнями рисковали! Так что только увеличенная премия, на другое я не согласен!
— О-хо-хо! Он не согласен! — снова расхохотался старик. — Ну, в таком случае, ты знаешь процедуру. Задание было второго класса, четвертого уровня риска, который в процессе был поднят до пятого. В таком случае тебе нужно собирать документы по вот этому образцу, — он достал из ящика папку и бросил ее на стол. — И собирать их нужно на каждого бойца. Солдату с позывным Орех потребуется заполненный бланк по форме «а» триста пятьдесят четыре «бэ» двенадцать. Бланк должен быть распечатан на зеленом листе размера а-пять и прошит восковой нитью по углам. Хотя, кому я это рассказываю? Всё это указано в образце, — старик снова хлопнул по увесистой папке. — И насколько помню, сегодня утром ты с образцом уже ознакомился.
— Конечно, ознакомился, — я выудил из своего портфеля зеленую бумажку и положил её на стол. — Хорошо ознакомился, — после этой бумажки достал еще одну, затем еще и еще. Так, спустя несколько минут там красовалась целая стопка из самых разных документов.
— Ха! — старик выхватил один из них и поднял над головой. — А почему форма «а» шестнадцать подписана не Свиридовым? Я бы точно узнал его подпись, и это не она! Нет, сержант, так не пойдет. Иди всё делай заново, я такую халтуру принять не могу.
— Ну почему же сразу халтура? — искренне возмутился я. — А как же пятьдесят четвертый пункт декрета Воздвиженского, в котором четко прописано, что в отсутствие начальника на рабочем месте в рабочее время свыше пятнадцати минут, командир вправе обратиться за подписью к заместителю начальника, если дело касается сверхважных документов, не требующих отлагательств? А?
— Что за декрет такой… — пробубнил старик. — Да и вообще, увеличение премии солдатам на семнадцать рублей — это не сверхважные документы!
— Хорошо… — на моем лице появилась коварная улыбка. Он сам решился сыграть со мной в эту игру, и теперь пути назад нет. — Тогда мы с вами можем открыть свод правил от тысяча восемьсот первого года. Уже в седьмом пункте, если внимательно изучить его и посмотреть на подпункт «г», там указано, что командир сам вправе определять степень важности внутренней документации его отряда.
— Что за звуки? — удивился кто-то из бухгалтеров и стал оглядываться по сторонам. — Будто бы что-то под потолком… хлопает.
Я же не подал виду и мысленно обматерил демона-душнилу, что висел под потолком и хлопал в ладоши, не в силах сдержать своего восторга.
— Ха! Смотри! — старик снова нашел, к чему прикопаться. — А вот теперь ты точно попал! Видишь? Здесь печать не мокрая, а сухая! Так быть не должно.
— Зато здесь проставлены две зеленые печати, вместо одной оранжевой! — парировал я.
— Ну и что?
— Так зеленые печати полностью перекрывают этот документ. Вспомните свод уточнений от шестого мая тысяча девятьсот седьмого года, о правилах пользования цветными печатями! Ну что, вспомнили двадцать второй пункт?
Рембо явно стоит увести отсюда душнилу. А то ему скоро станет плохо, он уже едва держится под потолком, и вот-вот рухнет на голову клерку. А может и не плохо ему вовсе, просто слишком хорошо. Но сути это не меняет.
Пока мы перекрикивались с Семенычем, доказывая друг другу свою правоту, вокруг нас собрался чуть ли не весь бухгалтерский отдел.
— Смотри, вот-вот новобранца вздрючит, — тихо усмехнулась дородная женщина неопределенного возраста и с толстым слоем косметики на лице. — А всё потому, что нельзя так с Семенычем!
— Нет, кажется, Семеныч сдает позиции… — помотал головой мужик в огромных очках и с рыжими пышными усами.
— Глупости, никто еще не побеждал Семеныча, — не согласилась с ним женщина. — Он ведь еще не достал свои козыри из рукавов. Сейчас скажет приходить завтра, потом послезавтра, так и будет солдатик месяц бегать, пока не сделает всё идеально.
— А знаешь что, боец? — Семеныч как-то лукаво улыбнулся мне и выдержал короткую паузу. — У меня вообще-то обед! Ну что, съел? — он откинулся на спинку кресла и сел в позу победителя.
— Разве? А я думал по уставу во время обеда на рабочем столе должна стоять специальная табличка, — поднял я бровь.
— Так вот же она! — старик указал на пустое место, и сам не сразу поверил своим глазам. — Гм… И правда, нет таблички… Кто спёр? Срочно верните на место! — крикнул он, но никто ему не ответил.
Еще бы, Рембо не для того ее унес еще за полчаса до моего визита сюда.
— Ладно, тогда план «б», — кивнул он и продолжил внимательно изучать каждую предоставленную мною бумажку. — Гм… — старик крутил бумажки по всякому, некоторые изучал под увеличительным стеклом, и даже отсюда можно было услышать скрип его мозгов.
— Семеныч, — вздохнул я. — Если ты сейчас спросишь, принес ли я рог единорога, то клянусь, я найду этого сраного единорога, отломаю его сраный рог, и положу его прямо на этот стол. Лучше сдайся, не доводи до абсурда.
— Да чтобы я сдался? — у него аж лицо покраснело, а на лбу вздулись вены, — Да ни за что! И вот тебе новый аргумент! Ха-ха! Я не могу утвердить увеличенную премию! Знаешь, почему? — Семеныч выхватил красную печать и замахнулся. — Так как в документах указано, что вы взяли на задание новое оборудование и вооружение! А вдруг ты или твои бойцы его повредили?
— И что? — возмутился я. — В имперской
