Академия неформат (СИ) - Наталия Зябкова

Жаклин в панике огляделась: примерно за двадцать шагов от них, усмехаясь, стояли Флабер и Риан Майвель – верная свита.

− Это очень мерзкая шутка, не достойная принца! – воскликнула девушка, стараясь вырваться изо всех сил.

− А, так вам известно…− на мгновение его лицо стало серьёзным. – Ну что ж, тем лучше! Значит, считайте себя польщённой вниманием августейшей особы, удостоившей вас поцелуя!

Жаклин хотела что-то сказать, но Гарвей только крепче прижал её к себе и поцеловал прямо в приоткрытые губы. Она не успела сжать зубы – его язык немедленно воспользовался этим, раздвигая их ещё сильнее, проникая глубже. В уши ворвался грубый насмешливый свист и аплодисменты – свита поощряла своего сюзерена. Девушка замерла на мгновенье – принц тут же воспользовался преимуществом, его поцелуи становились всё яростнее. У неё уже болели губы. Наконец, Гарвей отстранился, пьяно посмотрел ей в лицо и расплылся в бесшабашной улыбке.

− Ты не умеешь целоваться! – хрипло прошептал он. – Надо будет ещё как-нибудь поучить тебя, без свидетелей!

Жаклин размахнулась и залепила ему звонкую пощёчину. От неожиданности принц отпустил её, схватившись за щеку. Улыбка растаяла без следа.

− Оказывается, вы очень чёрствый и бесчувственный человек! – тихо сказала девушка. – Как жаль, что благородство оказалось вам чуждым!

Она отступила на пару шагов, бросила взгляд на Флабера, продолжавшего неуверенно улыбаться, Майвеля, значительно поскучневшего, и направилась прочь.

− Благородством не победишь в игре или пари, а я не люблю проигрывать! – донеслось ей в спину.

Жаклин обернулась – на лице Гарвея вновь проступила кривая улыбка.

− Когда-нибудь вы, наконец, повзрослеете и поймёте, что жизнь, как ваша, так и чужая, на самом деле − не игра! Главное, чтобы это не случилось слишком поздно.

Она вновь развернулась и быстро зашагала вперед, по направлению к учебному корпусу – её ждал урок с первокурсниками.

− Беги-беги! Жалуйся ректору! Он тебя пожалеет!

Девушка не обернулась. Глаза застилали слёзы обиды и унижения. У самого поворота узкой аллеи, сворачивавшей к учебному корпусу, стояла Айва, скрестив руки на груди. Её глаза тоже вскипали слезами.

− Не обольщайтесь! Он поспорил с Рианом, что поцелует вас! – звонко сообщила она.

− И какова цена спора? – с вызовом спросила Жаклин.

− Один золотой альто! – в тон ей ответила Айва, тряхнув длинными светлыми волосами.

− Не дорого же стоит поцелуй принца!

− Для некоторых он дороже всех сокровищ! — запальчиво ответила студентка.

Жаклин вздохнула: не смотря на явную неприязнь со стороны девушки, ей стало жаль эту красавицу, безнадёжно влюблённую в беспутного принца.

− Айва, − тихо сказала она, − Гарвей разобьет вам сердце!

− Разберусь без ваших советов! – отрезала студентка. – Как бы вам самой не обжечься: слишком много на себя берёте!

Жаклин не стала продолжать бесполезный разговор. Прекрасное настроение было безнадёжно испорчено. Более-менее успокоиться вышло лишь к началу лекции. С первокурсниками у неё редко бывали проблемы, хотя сегодня вышло не без эксцессов: одна из девушек опрокинула на платье едкое масло калюжницы – пришлось экстренно засыпать его солью и прятать незадачливую студентку в подсобке, пока её подруга бегала за другим платьем в их комнату.

После возникла дилемма: к кому идти сначала – ректору или Шалену. Жаклин выбрала Шалена – пусть кабинет ректора находился в учебном корпусе, а в медицинский нужно было идти через всю университетскую площадь. Она рассудила, что сможет после доложить о состоянии студента.

***

В медицинском корпусе стояла тишина. Симпатичная медсестра, сидящая на посту у входа, подсказала как найти палату Шалена. Джейд лежал в постели, подбородок покрывала темная щетина – непривычное зрелище. Кроме того, обычно смуглое лицо парня было необычайно бледно.

− Добрый день! – Жаклин присела на табурет, стоявший около кровати. – Не знала, что вам принести – конфет мог не разрешить доктор, яблок, вижу, у вас и так достаточно…

− Здравствуйте! – улыбнулся парень. Его голос, обычно творивший чудеса с аудиторией, нынче звучал шуршанием прошлогоднего листа. – Если можно, дайте попить – в горле пересохло.

Девушка взяла стакан и налила воды из хрустального графина, стоявшего тут же, на тумбочке, возле небольшого блюда полного фруктов, и вазочкой с чёрными розами, источавшими тонкий ненавязчивый аромат. Рози заходила, поняла Жаклин. Джейд в несколько глотков опустошил стакан и попросил ещё.

− Раз у вас такая жажда, почему раньше не налили себе? – удивилась девушка, после того, как парень вернул её пустой стакан.

Шален отвёл глаза.

− Боюсь расплескать, − он приподнял дрожащую руку. Жаклин стало стыдно. Чтобы как-то сгладить неловкость, она стала спрашивать:

− Как вы себя чувствуете?

− Честно? – Джейд искоса взглянул на неё. – Будто меня переехали каретой, а потом дело закончили стадо слонов, основательно потоптавшись по моему почти бездыханному телу. Всё болит и ломит, внутри пустота, а сил нет совсем.

− Если вам сложно говорить, я приду в другой раз! – она хотела подняться с табурета, но парень помотал головой.

− Не уходите! Знаете, как скучно тут лежать? А книгу почитать тоже не могу – кружится голова. Рози принесла какую-то любовную белиберду…Только не говорите ей – не хочу обижать.

Жаклин улыбнулась и опустилась обратно на табурет.

− Тогда, раз вы меня не отпускаете, я вас немного допрошу. Дело в том, что меня ждёт с докладом сьер Вайс: нужно будет ему о вас что-то рассказать.

− Хорошо, спрашивайте, − прошелестел Шален, пожав плечами.

− Вы помните, кто на вас напал?

Джейд вздохнул и ответил:

− Нет. Этого я не помню. Если честно, не уверен, что это было нападение. Я разговаривал с заместителем ректора – не скажу о чём конкретно… Кажется, он спрашивал что-то о ваших уроках и живом металле… Нет, не вспомню точно. Последнее, что приходит на ум – магистр Кранц спросил что-то о ректоре… На самом деле странно, почему у меня? Я не слишком близко с ним общаюсь. Ещё тогда это удивило. А потом пришёл в себя уже тут, на койке.

Неуверенная улыбка, не сходившая с уст парня вызвала у Жаклин приступ жалости. Она легонько похлопала его по руке, лежавшей поверх одеяла и утешающе произнесла:

− Ничего, Джейд! Вы поправитесь, всё вспомнится.

− Хотите начистоту? – Шален поймал её руку, задержав в своей ладони. –