Книга 14. Пожиратель Богов. Часть 2 - Юрий Розин
В итоге рост колосса 2.0 стал около сорока километров, а я из домашней кошки в пропорции вырос до какого-нибудь ягуара или крупной пумы.
При этом не только его вес уменьшился, но и мощь каменных мышц, похоже, стала ощутимо выше. Мало того, что мировой приказ гравитации перестал оказывать на него хоть какое-то воздействие, так ещё и его скорость выросла кратно. Настолько, что мне теперь уже приходилось очень стараться, чтобы уворачиваться от его замахов его длиннющих ручищ.
Тем не менее, подобные размеры уже хотя бы были не столь, чрезмерны и теперь я мог рассчитывать хоть что-то колоссу сделать. Правда, этот расчёт рассыпался в дребезги в тот самый момент, когда я впервые ударил его по ноге.
Несмотря на мощь льва, несмотря на все эволюции, несмотря на мировые приказы усиления, прошедшие сквозь основание нерушимого тела, ощущение было таким, будто я снова стал человеком, со всей дури врезавшим по каменной колонне.
Ну, технически так и было, конечно. Но суть была в другом.
Понятно стало сразу: после того, как Гвоок спрессовал огромного колосса в колосса поменьше, прочность его тела стала настолько велика, что надежд на пробитие его защиты чистой физикой можно было никаких не питать.
При том что каждый его замах, несмотря на скорость, за которой я мог поспевать, был наполнен поистине огромной мощью. Настолько огромной, что мне можно было не надеяться пережить даже один такой удар.
Это, конечно, было ожидаемо. Девятая стадия оставалась девятой стадией, каким бы тугодумом не был её обладатель. Мне с моей, с учётом всех дополнительных способностей, в лучшем случае средней восьмой, можно было даже не надеяться победить Гвоока в том, на чём он специализировался.
Однако это означало, что можно было положиться на то, в чём Гвоок был слаб. А это было, по сути, всё, кроме грубой физической силы и прочнейшей защиты камня.
Вообще, я даже сбежать смог бы в любой момент. Использовал бы какой-нибудь приказ невидимости, создал собственного фантома, нырнул в физический мир и просто свалил бы куда подальше, пока он сражался с мельницами.
Вот только пока что из-за нашего стремительного прорыва кордона у Мудрецов должно было сложиться впечатление, что Рей Кассий свалил из Земель Небесного Грома. Если бы Гвоок вернулся в Твердыню Каронга и доложил самому Каронге о том, что произошло, это впечатление развеялось бы как дым.
Не то, чтобы я надеялся на то, что моё возвращение в Земли останется незамеченным навсегда. У Магистров и тем более Мудрецов должно было быть множество способов отследить мои перемещения, о которых в Содружестве даже не подозревали и о которых даже Алистер мог не иметь понятия.
Но я рассчитывал, что к тому моменту, когда за мной начнётся охота, я смогу создать хотя бы седьмое основание, а также поглотить всю энергию, оставшуюся в Сердце Истока.
А если бы я сейчас сбежал, шансов на это могло и не появиться.
То есть с Гвооком всё-таки нужно было что-то делать. Проблема была в том, что его каменная броня была слишком прочна и, более того, идеально герметична, причём не только для физических воздействий, но и для магических.
Молнии, лёд, пламя, яд, вакуум, даже атаки на разум, которыми я владел из рук вон плохо, но всё-таки попытался применить уже просто от безысходности.
Из того, что хотя бы теоретически могло подействовать на спрятанного в груди колосса огра, не работало ровным счётом ничего. Как бы он ни был туп, он явно позаботился о том, чтобы создать для себя идеальную защиту от всего, чем могли бы атаковать его противники.
Нет, наверное, если бы корпус каменного голема попытался разогреть такой же Магистр девятой стадии, специализировавшийся на пламени, у него бы получилось. Но у меня, редкий случай, банально не хватало энергии, чтобы создать достаточно мощный мировой приказ стихийной магии.
Оставалось только возвращаться к грубой силе. Вопрос: каким образом, если уже было проверено, что даже удар почти на пике моих возможностей ничего не смог сделать каменной броне?
Ответ: я ещё не пробовал бить колосса в грудь. Непробиваемая защита означала, что через неё должна почти без потерь передаваться кинетическая энергия. Если бы мне удалось ударить достаточно сильно, чтобы импульс достал самого Гвоока, то никакая броня его бы уже не спасла.
Проблема была в том, что драголеон был ощутимо ниже колосса, а звериная физиология не позволяла наносить быстрые удары на уровне выше груди.
Я мог встать на задние лапы. Но тогда уже не осталось бы никаких шансов увернуться от замахов самого колосса, так как львиные лапы не особо предполагали манёвренность движений в вертикальном положении.
Также я мог попросту взлететь на нужный уровень. Но, пока я стоял на земле, которую укреплял мировыми приказами, у меня оставался упор, позволявший совершать резкие повороты и манёвры.
Поднявшись в воздух, под многократно усиленной гравитацией, необходимой, чтобы поспевать за скоростью колосса, и без хоть какой-то опоры под лапами, двигаясь исключительно на поддержке мировой ауры я, опять же, скорее всего попал бы под удар.
Дилемма была та ещё. До тех пор, пока я не вспомнил, что аспект льва после достижения десяти процентов завершённости можно было использовать для воссоздания твёрдой материи. И не просто камня, как это делал Гвоок, а самой настоящей плоти.
И если ему можно было сначала увеличиваться, а потом создавать себе боевой «доспех», то почему мне было нельзя?
Правда, мне всё-таки сначала пришлось уменьшиться, чтобы основа была гуманоидной, более удобной для создания гуманоидной же формы «голема».
Хотя, всё-таки это было далеко не то же самое, что сделал огр. Гвоок именно что облепил себя камнем. Мне, чтобы это имело хоть какой-то смысл и не пошло во вред, пришлось буквально проращивать из самого себя свою примерную копию, только ростом с каменного колосса.
Можно было, конечно, сделать как он и спрятаться у мясного голема в животе. Но я делал нечто подобное впервые и был вообще не уверен в том, что творю. Контролировать гиганта не напрямую, а опосредованно, как марионетку, скорее всего было бы слишком непривычно и привело бы лишь к тому, что голову моего колосса Гвоок бы просто снёс через несколько секунд.
Потому, естественно, куда же без этого, мне пришлось пройти через очередной сеанс мучений,
