Белорусский барон. Том 2 - Вова Рекс
— Да, правильно, поехали домой, — согласился Антон.
Мы сразу же рванули в штаб, где забрали деньги за выполненную работу. Ну, один Жестокий Луч без бабла, и хрен с ним. Зато круто повеселились с этим одноразовым артефактом из клонов Антона. Водные бараны полностью удовлетворили те 60/100к белорусских рублей, которые мы могли взять с того железного банана-артефакта, если бы Антон его не впитал.
Хотя граф как обычно решил мне подкинуть денег. Сперва он узнал, сколько подобный артефакт стоит, который он впитал. А потом, когда понял, что в бухгалтерии так сразу не скажут, то решил дать 50к.
— Если бы мы получили за него даже 100к, то ты бы получил от этой суммы половину, — начал Антон.
— Слушай, я же не тупой. Да и не нужно постоянно давать деньги, когда что-то присваиваешь себе. Было весело, — похлопал я Антона по плечу. — Не стоит вот это вот всё тут делать.
— Да я как бы просто привык, что…
— Ладно, не буду врать, я не против денег. — И я забрал дополнительные 50к.
Раз дают — бери.
Это слова Богини, которая давала мне… в основном деньги, но иногда просто давала мне… когда я делал ей хороший массаж.
— Ты только домой меня отвези. Не хочу такси вызывать, — сказал Антон.
— Не вопрос.
Уже через полчаса я высадил графа у его дома, а сам свалил к себе. Меня сегодня ждёт первая ночь, где в главном доме будет жить маркиза Миллер.
Даже не знаю, как это всё будет. Но уже понимаю, что всё будет очень не так, как я привык. Это было видно по въезду, у которого была припаркована фура покойного Мощука старшего, в которой я привёз троицу Хищников в дом… ещё до всех этих событий.
А ещё я заметил, что те самый три Хищника до сих пор были живы. Андрей всё же не стал их мочить, показывая, какой он Геракл и на что способен перед Ангелиной Миллер.
— А чё это вы охраняете фургон? — спросил у Хищников. Те, увы, не говорили, но я ждал хотя бы реакцию в их глазах. А там был ужас и страх. Они будто бы испугались того, что с ними может сделать кто-то.
Кажется, я даже понял, кто именно.
— Это вас так маркиза Миллер зашугала? — спросил у Хищников.
Все трое кивнули.
— Ладно, парни, играйте в карты или во что вы там играете. А я пошёл внутрь. — Увидев Однорукого Джека на крыше, крикнул: — Джек, привет. Сегодня ты дежуришь?
— Да, Димон, — кивнул тот. — Сочник поехал с императором и дворецким что-то выбирать. То есть император решил демонстративно показать, что он всё делает для народа. Хотя, по факту, народ и без того это знает.
Ну, Джек был не особо далёким в этих вопросах, поэтому ладно. Уверен, Александр Григорьевич Лебовский просто решил кое-что решить с дворецким. А Семён Семёнович, зная, что теперь наше поместье будет обустраиваться, поехал с Сочником, чтобы разузнать, что нового.
О, кстати, вот и они. Правда, без императора. Но это и логично.
К дому подъехал бус, из которого вышел Сочник в качестве водителя, и дворецкий, как пассажир, который держал чемодан с документами.
Ох, не люблю всю эту бюрократию. Но ради крутой защиты можно и выслушать Семёна Семёновича. Мужик неглупый, поэтому разъяснит всё простыми словами, что там нас ждёт дальше.
И когда там уже будут строить защитный барьер вокруг поместья.
Глава 13
Кабинет начальника штаба СЗЛ в Бресте.
Михаил Булгарин сидел за своим любимым столом, но не на главном кресле, а на табуретке, которую почему-то забрал из столовой. Он решил перекусить там и обдумать, что же не так с объявлением императора Лебовского.
Тот обещал, что ночью пригласит в закрытый чат, но не пригласил. На утро объявил, что маркиза Миллер будет жить в главном доме барона Великого. А ещё сказал, что начнёт строительство такого же объекта защиты, как и вокруг того Жестокого Луча.
Странно всё это.
Нет, Булгарин понимал, что одно другого не касается, и что эти слова, скорее, для народа. И всё же он не понимал, как быть дальше. Он уже настроился на повышение, ведь император ему сказал, что добавит в чат. А тут ничего не было.
Обычно, когда ты уже на что-то настраиваешь, то потом осознание того, что этого не будет, пробирает тебя на хавчик. Вот и Булгарин съел всё, до чего смог дотянуться в столовой. А после пришёл с табуреткой в свой кабинет.
Зачем она ему — никто не знает.
А нет, уже знаем.
Булгарин встал и взял с собой табурет, поставил его на свой стол, залез на него и сел снова на табурет.
В этот момент к нему постучали.
— Да! — громко сказал Михаил Булгарин.
К нему в кабинет зашла дочка. Она увидела отца и ахнула.
— Пап, с тобой всё хорошо⁈ — спросила Алиса.
— Да, доча. Что ты хотела? Просто мне нужно побыть одному.
— Там какое-то движение в Жестоком Луче. То есть не прямо в нём, но близко от него. Будто бы кто-то из-под земли хочет помешать строительству чего-то там, о чём никто кроме тебя не знает.
Алиса Булгарина сказала это так, словно надеялась, что отец хоть что-то расскажет дочке. Ведь, по сути, она понимала, что здесь был император и её отец, а значит, эти оба только в курсе о том, что там происходит. Другие же ничего не говорят.
Хотя что взять с Чистильщиков, которые выполняют приказы сверху.
— Хорошо, я посмотрю, — ответил Булгарин своей дочке, а потом показал рукой, чтобы та закрыла дверь с обратной стороны.
Алиса поклонилась и вышла. Она ещё около минуты стояла у дверей и пыталась понять, что же такого задумал отец и что он будет делать. Она надеялась, что тот позвонит Лебовскому и поговорит. Но… этого не произошло.
Тем временем, Михаил Булгарин снова закрыл глаза и
