Как я учился в магической школе 5 (Избранный поневоле) - Александр Олегович Курзанцев
Открыв глаза, я поначалу решил что ослеп, но затем, спустя несколько секунд, сообразил, что просто нахожусь во тьме, настолько полной, что не видно руки, даже если её поднести вплотную к лицу.
Кое-как вспомнив заклинание света из раздела трудовой магии, я зажёг над головой белый шарик разогнавший тьму вокруг меня.
Одного взгляда хватило понять, что самого главного центра управления, откуда верховный чародей следил за всей империей, больше не существует. Вокруг меня была сплошная каменная сфера диаметром метров в пятьдесят. Волны магии уничтожили всё, не оставив даже пыли, ни от командного центра, ни от кабинета верховного чародея, ни от личностной матрицы напавшей на меня.
Тяжело вздохнув, я прилёг на почти идеально гладкий, слегка изгибающийся пол, заведя под голову руки и прикрыл глаза. Хотелось полежать вот так, с полчаса, в тишине и покое и не думать о том, как я облажался. Опять.
Как я выбирался наружу, это была отдельная история, потому что напропалую фигачить силой я опасался, боясь ненароком зацепить людей на поверхности. Но выбрался, почти там, где и был, на отмеренном для эксперимента пятачке.
Аккуратно испарив последний слой камня, мрачный и хмурый я выбрался на поверхность, вдыхая свежий воздух и щурясь от яркого солнечного света.
— Паш? Ты нашел командный центр? Что там?! — налетел на меня с вопросами встревоженный Иквус, давно, похоже, не находящий себе места от беспокойства.
— Ничего, — со вздохом ответил я, стараясь не смотреть ему в глаза, — больше там ничего.
Глава 17
— Ну не переживай ты так, — уговаривал я Иквуса, в очередной раз пододвигая тарелку с закуской, которую тот упорно игнорировал, наливаясь тысячелетней выдержки вином, — что-нибудь придумаем.
Сидели мы в башне верховного чародея, в кладовой которой нашлись бутылки с вином ещё старой империи. Правда, Сева мрачно и отстранённо сворачивал бутылкам горлышки голыми руками, совершенно не интересуясь раритетностью напитка, и вливал в себя, одну за другой, не пьянея.
Он продолжал молчать с самого известия, что центра управления больше нет. Постоял словно пыльным мешком трахнутый, а затем, поникнув и опустив плечи, шаркающей стариковской походкой пошёл к себе.
— Может ещё какой центр уцелел, — продолжал говорить я, — должен же был быть запасной.
— Нету запасных, — наконец буркнул тот, — этот был единственный.
— И всё-равно это не повод предаваться унынию, на, закуси колбаской, — я вновь пододвинул блюдо к нему.
— Думаешь, — невесело усмехнулся тот, — колбаса заменит утрату бесценных знаний по магии древних? Или, быть может, раскроет нам тайну откуда прилетел тот аппарат?
— Нет, — ответил я, — этого она, конечно, не заменит. Но от похмелья и головной боли может и уберечь.
— Да о чём ты вообще! — взорвался Сева вскакивая.
Недопитая бутылка улетела в угол, со звоном там разбившись. Но маг как вспыхнул, так и почти мгновенно потух опускаясь вновь в богато украшенное резное кресло, буркнул:
— Ладно, винить в произошедшем кого-то кроме самого себя бессмысленно. Я должен был догадаться, что что-то пойдёт не так, как только тебя позвал. Самонадеянный дурак. Думал, ну что может случиться? Я же всё предусмотрел. Моё присутствие должно было нивелировать любой вред. А что в итоге?
Иквус продолжал бурчать, кляня себя начём свет стоит, так, что даже мне стало стыдно. И я, машинально принявшись грызть палку сырокопчёной колбасы, стал усиленно думать, как товарищу помочь.
Знания древней империи, это, я так понимаю, те фолианты на полках в кабинете верховного чародея, было не вернуть, тут хоть что ты придумай, их уничтожило в ноль, даже пыли не осталось. А вот с аппаратом был другой разговор. Потому что помимо магии отследить что-то в космосе можно было и техническими, либо маготехническими средствами, по опыту моей родной планеты. А самым большим экспертом в этом был наш общий товарищ начальник кафедры инженерной магии Глушаков.
— Точно! — воскликнул я, посмотрел на поднявшего на меня взгляд Иквуса и уверенно заявил:
— Я знаю, кто нам может помочь! Едем к Сергею!
* * *Глушакова мы нашли не сразу. Его кафедра разрослась настолько, что давно по численности студентов переплюнула как факультет чёрной магии, что было естественно, ведь три из четырех специальностей приказали долго жить, так и белый факультет. Только стихийный ещё сохранял общее первенство, но, как мне временами казалось, ненадолго. Больно явная прослеживалась тенденция роста числа будущих инженеров.
Десятки производств и лабораторий оказались раскиданы не только по академии но и по городам империи, курируемые орденом инквизиции и каждая занималась каким-нибудь важным и нужным вопросам. А Сергей, как единственный начальник и куратор, между ними всеми был на разрыв, постоянно находясь в разъездах. И всюду, куда бы мы не сунулись, нас ждал один ответ: “Был, но уже улетел”.
Посетив так с десяток мест, я понял, что гоняться мы за ним будем до бесконечности и предложил Иквусу дожидаться бывшего трудовика в Академии, уж плановые занятия со своими студентами он никак не должен был пропустить.
И точно, посмотрев расписание пар, мы с верховным чародеем встали по обеим сторонам от входа в аудиторию и терпеливо, под опасливыми взглядами студентов, бочком протискивающихся между нами внутрь, принялись ждать.
Уже успел раскатиться по коридорам гонгом сигнал к началу занятий, а Глушакова всё не было и я на секунду даже засомневался, в правильности своих умозаключений, но тут, из-за поворота, взмыленный и пошатывающийся, выбежал наш неуловимый Джо и тут же был принят нами, крепко взятый в коробочку с двух сторон.
— А, что? — резко произнёс он поначалу, но через секунду мутные глаза прояснились и он взглянул на нас уже осмысленно.
— А, это вы, парни. Сева, рад тебя видеть, слышал о твоём новом титуле, поздравляю. Паш, тебя с аватарством тоже поздравляю. Растёте, рад за вас. — Он завозился, пытаясь вырваться из захвата, но мы держали крепко и недоумённо посмотрев на нас вновь, он добавил, — пустите, у меня лекция, меня ждут.
— Лекция отменяется, — решительно произнёс я, — есть вопросы поважней.
Кивнул Иквусу и скомандовал:
— Понесли ко мне.
Сергей ещё пытался сопротивляться, но делал это скорее по инерции, слишком сильно он себя загонял таким режимом. Да и когда тебя тащат совместными усилиями верховный чародей и аватар-инквизитор, любое сопротивление заранее обречено на провал.
На чердаке, усадив Глушакова в кресло, мы расположились напротив и принялись с интересом разглядывать красные глаза, небритую щетину и мятую одежду, до этого всегда тщательно следящего за собой товарища, с несколькими ясно видимыми жирными пятнами на рубашке, явно от
