Байрон Кейти - Мне нужна твоя любовь - а так ли это ?

Давать советы в надежде на одобрение

Я часто советовал друзьям, как им жить, и часто злился, так как тратил на это столько времени и энергии, а меня никто не слушал и с моими трудностями тоже никто не хотел разбираться. Теперь это кажется мне смешным, поскольку я понимаю, как далек я тогда был от себя самого. Как только я начал сомневаться в правдивости своих мыслей и прекратил их контролировать, несколько друзей перестали быть моими друзьями. Дружба же с некоторыми другими людьми стала гораздо глубже.

В тебе столько негатива!

Я ненавидела сокрытый в моем муже негатив; теперь я охотно его принимаю, поскольку он помогает мне обнаружить собственный негатив, имеющий отношение к чему-то внутри меня. Я осознала, что если бы не верила своим мыслям о негативном настрое мужа, то не огорчалась бы. Теперь, кода он меня критикует, я не закрываюсь. Я внимательно слушаю, что он мне говорит, и всегда могу подтвердить правдивость его слов. И я узнаю потрясающего мужчину — после девяти лет совместной жизни.

Стоя у причала

Мой пример исследования довольно прост, но с его помощью я смог избавиться от барьера, который больше тридцати лет мешал моему контакту с окружающим и. Я работаю и материально поддерживаю жену и родственников. Каждый день жена подвозит меня на пристань, а вечером, когда я возвращаюсь из города, забирает меня. Случается, по вечерам она опаздывает, а несколько раз — особенно часто это случалось, когда она работала в танцевальной группе, — она опаздывала очень сильно, а то и вовсе забывала обо мне, полностью поглощенная своими занятиями.

Я терпеть такого не мог. Мне казалось, она меня не любит, не ценит того, что я ежедневно занимаюсь всякой дрянью, чтобы содержать семью, пока она делает то, что ей нравится. Ей еще и платят мало, так что теперь я и танцевальной компании помогаю. Я названивал ей, чтобы выяснить, где она, и она вспоминала, что забыла обо мне, извинялась; я бушевал, так как чувствовал, что эта не престижная, почти не оплачиваемая работа на полставки для нее важнее, чем я.

А затем я открыл для себя Работу.

Однажды я спросил себя: «Правда ли то, что, раз она опаздывает, она меня не любит?» Я не мог сказать, что это правда. Я спросил себя: «Могу ли я абсолютно точно знать, что она действительно не любит меня, так как забывает вовремя за мной заехать?» Я не могу этого знать. Я спросил себя: «Кем бы я был без мысли о том, что она меня не любит?» Я был бы гораздо счастливее. Вот и все!

Я осознал — и теперь осознаю это каждый день, — что она меня любит. Я понял, что расстраивали и злили меня мои собственные мысли — когда люди с пристани садились в машины и уезжали домой или уходили, а я оставался один. Без этих мыслей никаких проблем не было. Все это я объяснил жене, она посмеялась, но потом сказала, что, если этот метод сработает, она будет счастлива. И он сработал, в конце дня мне уже не хотелось наброситься на нее с ругательствами.

Тогда я не стал исследовать эту сферу дальше. Несколькими месяцами позже у нас поселился мой брат. Однажды мы разговорились, и я рассказал ему, как расстраивался из-за опозданий жены и что я потом осознал. Он спросил, помню ли я кое-что из нашего с ним детства; я не помнил. Оказывается, родители забывали забирать нас из школы, а потом забывали заезжать за нами, когда мы только-только начинали работать. Я заблокировал эти воспоминания от своего ума, но когда брат мне обо всем напомнил, они снова заполонили мое сознание. Я очень болезненно воспринимал, что меня забирают из школы последним и что иногда приходится идти домой самому. Оправдания часто звучали так: «Задержались на работе» (родители занимались бизнесом). А иногда и вовсе никаких оправданий не было, даже извинений не было.

Как только я это вспомнил, новое открытие поразило меня с еще большей силой — я подумал, что моя жена меня любит, и когда ей не удавалось вовремя за мной заехать, это не означало отсутствия заботы с ее стороны. Разъярявшие меня мысли были просто мыслями — у них не было ничего общего с моей женой.

Это стало началом моих ежедневных исследований. Они делают меня более здравомыслящим человеком, с ними я полнее принимаю происходящее и меньше принимаю все на свой счет. Это нельзя назвать великим духовным пробуждением, и я вовсе не святой, которому все, втом числе и повседневная жизнь, нипочем. Но теперь у меня есть удивительный инструмент, которым я могу воспользоваться в любой стрессовой ситуации. Я и сейчас расстраиваюсь, но теперь мне не обязательно оставаться в таком состоянии.

Покинуть пьедестал

Я хотела, чтобы Том всегда был моим лучшим другом и не уходил к другой женщине. Я хотела много секса, много внимания, подарков, хотела его клятв в вечной любви и признания, что я его подруга сердца. Ради него я не стриглась, ведь он считал, что длинные волосы возбуждают. Я сбросила пятнадцать килограммов, потому что он хотел видеть меня более стройной. Я даже изучала священные писания, потому что он глубоко ими увлекался. Я делала все, чтобы ему угодить. Я никогда не отказывала ему, так как считала, что любовь не может отказать. (Сейчас мне трудно в это поверить! Но именно так я тогда думала.)

Я говорила ему, что счастлива, хотя на самом деле счастлива не была.

Какое-то время мне нравилось стоять на пьедестале. Нравилось, что он считает меня мудрой, доброй и красивой. Он каждый день спрашивал моего совета, и это наполняло меня ощущением силы. Когда он стал меньше меня одобрять, я делала все, что было в моих силах, чтобы вернуть все на свои места. Это был бесконечный изматывающий бег по кругу.

Примерно тогда подруга рассказала мне о Работе, и мы стали делать ее вместе. Я не сразу обнаружила мысль, которая повергала меня в уныние, хотя вокруг нее вращалась вся моя жизнь (а может, именно поэтому я и не заметила ее сразу). Но я вычислила эту мысль: мне нужно одобрение Тома; а потом я стала задавать себе вопросы.

Теперь я понимаю, что, хоть я и люблю Тома до сих пор, он мне больше не нужен. И уж конечно мне не нужно его одобрение. У меня есть свое одобрение. Я впервые заговорила о том, чего я хочу и чего не хочу. Обычно это значит, что я не слушаю, как он читает священные тексты (хотя читаю их сама, когда хочу этого), Кроме того, я сделала очень короткую стрижку. Забавно, что Тому она нравится больше, чем моя прежняя прическа: он говорит, я очень сексуальная, а я дразню его, ведь раньше он считал, что у меня должны быть длинные волосы. Теперь нам гораздо интереснее проводить время вместе.

Мой Бывший парень

Пару недель назад ко мне заглянул мой бывший парень. Обычно для меня это жуткое испытание. Он видный мужчина — по-моему, просто красавец, и когда он ко мне заходит, у меня портится настроение, потому что мне и сейчас хочется быть с ним. На этот раз благодаря исследованию мне удалось просто общаться с ним, ничего не ожидая. Да, я отметила у себя мысль: «Жаль, что теперь он не мой парень». И тут же поняла, что он до сих пор мой друг: в конце концов, вот он сидит, прямо передо мной. Но что он за человек?

Он говорил и говорил о себе, о том, как его бывшая жена все делала не так. Как я поняла, ему не была интересна моя реакция, ему было интересно лишь рассказывать, какой дрянью была его супруга. Все это очень напоминало то, что он рассказывал мне несколько лет назад. Он был такой красивый, и я подумала, что до его слов мне тоже нет никакого дела. Я легла на пол и просто слушала, как льется музыкой его голос. Я не ободряла его и не сочувствовала его печальной истории, как раньше.

Он прилег рядом и начал меня ласкать. Я сказала, что не хочу заниматься с ним любовью, но все это очень меня заинтересовало. Он назвал меня соблазнительной динамщицей. Я улыбнулась и ответила, что, может, он и прав. Уходя, он обнял меня, и мы поцеловались. Сказал, что позвонит. Раньше я бы ждала его звонка — стоило телефону зазвонить, и я хватала трубку в надежде, что это он. На этот раз все не так. Я не знаю, как я поступлю, если он позвонит; этого события на моем «радаре» нет, так как и самого события сейчас нет, Я испытываю к нему только нежные чувства, поскольку совершенно точно знаю, что не имею ни малейшего понятия о том, что он должен и чего не должен делать. Я действительно не представляю, что должно случиться и чего не должно быть. Я благодарна за то, что у меня есть, — а есть у меня многое.

Прости меня

Мой первый опыт Работы был связан со случаем из жизни моей дочери — ей тогда было девятнадцать лет. Она обижалась на меня за то, что я принимала наркотики, когда ее вынашивала. Сейчас я не колюсь, я покончила с наркотиками, когда ей было три года, и я очень хотела, чтобы дочь меня простила. Я составила список, в одном из пунктов которого значилось: «Я хочу, чтобы она была со мной ласкова независимо от того, что было раньше». Разворот я сделала такой: «Я хочу быть с ней ласковой независимо оттого, чтопроисходитсейчас». Независимо оттого, как сильно она на меня злится, обижается, как ненавидит меня, я хочу ласково с ней обходиться. Как важно было это осознать! Это помогло мне признать, что дочь, возможно, так и не сумеет простить мне того, что до ее рождения я подвергала ее такому риску. Также я осознала, что она, возможно, всегда будет на меня злиться, и это нормально, ведь это было бы то, что есть.