Единственный цветок в этой говноклумбе 6 - Holname
— Как ты можешь говорить такое после того… — Императрица замолчала. Внезапное осознание быстро перевернуло всю эту ситуацию вверх-дном. — Твоя стихия — вода?
Парень вздохнул.
— Да, ваше величество.
— Тем более!
Шейн сжимал руки в кулаки и держался как мог. Чем больше длился этот диалог, тем сильнее было его отчаяние. У него не было даже времени на то, чтобы все осмыслить. Одна проблема появлялась сразу за другой, и это вызывало невыносимое чувство беспомощности.
Шейн злился и негодовал точно также, как и все остальные. Ему хотелось как-то выпустить всю эту ярость, но, казалось, он единственный понимал, кто точно не был виновен в случившемся. Подавив в себе гнев, Шейн глубоко вздохнул и уже намного серьезнее ответил:
— Если у Вас есть хоть капля уважения ко мне и моим заслугам в прошлом, тогда Вы проявите снисхождение к этим людям и не станете сгоряча убивать их.
Мартина удивленно замолчала. Ее просто поражало то, что Шейн, как один из пострадавших, не пытался наказать виновных. Пожалуй, для нее, как для мага, это было чем-то почти невозможным.
Внезапно кто-то из толпы бросился навстречу прибывшей группе. Девушка, вытащив меч из ножен, с яростным воплем подбежала к алхимикам.
Не успели окружающие этого осознать, как в воздухе вспыхнул огонь. Моржана, без сомнений поднявшая руку, запустила пламя прямо в лицо нападавшей. Пострадавшую сразу оттолкнуло назад, и она, корчась на земле от обжигающей боли, закричала.
Кто-то из рыцарей сразу же бросился помогать ей, а кто-то, уставившись на Моржану, гневно закричал:
— Как можно перед императрицей…
Моржана резко подняла вытянутую ладонь, заставляя всех замолкнуть, и перевела взгляд на Мартину. Со спокойным взглядом и совершенно хладнокровным голосом она ответила:
— Это была самооборона. Надеюсь, Ее Величество понимает это. Все-таки сейчас у всех нас нервы на пределе. — Пожав плечами, Моржана даже усмехнулась. — Например, я почти сутки без остановки сражалась с нашими общими врагами, пока кто-то отдыхал на полянке. Но я же не кидаюсь на людей? — Присутствующие замолчали, а Моржана, отведя взгляд, тихо прошептала: — Пока что.
Мартина все также хмурилась. В обычной ситуации она без труда могла бы обвинить Моржану и всю ее семейку в неуважении наследников империи, только вот все сказанное было болезненной правдой. Прямо сейчас единственными, кто действительно пытался как-то остановить стирание магии, были именно Дорианы.
Раздраженно шикнув, Мартина застонала:
— Невыносимая семейка. И дети все в чокнутую мамашку пошли.
Шейн и Моржана переглянулись. Это сравнение им не очень-то нравилось, но оно было похоже на правду.
— Хорошо, — серьезно произнесла императрица. — До тех пор, пока мы не проведем расследование и не выяснится, что эти алхимики с самого начала были со змеевиками за одно, они станут гостями империи.
Не успела императрица услышать ответ Дорианов, как из толпы донесся взволнованный женский зов:
— Ваше высочество! — Девушка в форме рыцарей, подбежав к Мартине, бросилась прямо перед ней на колени. Ее расширенные от испуга и отчаяния глаза, руки, покрытые кровью из-за покусанных ногтей — все это вызывало сочувствие. — Но как же так? Я потеряла магию, моя жизнь разрушена! — На глазах девушки выступили слезы. — А вы не хотите даже покарать виновных за это?
Мартина поджала губы. Ей было даже стыдно смотреть в глаза молодых магов, которые из-за этого инцидента потеряли частицу самих себя, но все же она пыталась бороться с этим чувством.
Осторожно опустив руку и приподняв ею женский подбородок, она посмотрела прямо в глаза незнакомке. Стараясь хоть немного улыбаться, успокаивающим голосом она произнесла:
— Я хочу покарать виновных, но сама посмотри на этих детей. — Мартина повернула голову девушки прямо в сторону алхимиков. — Они спрятались за спину мальчишки, у которого-то даже магии не осталось, и все потому, что они боятся за свои жизни. Те, кто решился пойти против всего мира, не стали бы себя так вести.
Девушка, в отчаянии взглянувшая на испуганных и дрожащих алхимиков, к своему сожалению, согласилась со словами Мартины. Когда она поняла, что ей даже мстить было не кому, в душе образовалась такая пустота, которая пожирала изнутри. С громким воем склонившись к земле, она опустила голову и жалобно завыла. Ей тяжело было даже сдерживать собственный крик. Руки сами цеплялись за землю, а лицо от стыда так и не могло подняться, чтобы хотя бы развернуться и уйти.
Шейну, как и остальным, самому было тошно от всего происходящего. Опустив взгляд, он просто уставился на себя, на свой некогда раненный живот и задумался, что было бы, если бы его не вылечили.
— Если я еще могу как-то помочь… — прозвучал голос императрицы, и только тогда Шейн вновь пришел в чувства. Глубоко вздохнув, он поднял голову и посмотрел на Мартину как ни в чем не бывало.
— Не стоит. Вы никак не исправите случившегося, к тому же, слова утешения для тех, кто потерял магию, вряд ли сработают. Жалость вызывает отторжение, отторжение вызывает ненависть. — Собравшись с силами, Шейн повернулся к Мартине полубоком и посмотрел куда-то в сторону шатров. Казалось, только там он и мог спрятаться от внешнего мира. — Если не хотите, чтобы ваши собственные люди вас возненавидели, просто позвольте им остаться наедине со своими мыслями. Для смирения нужно время.
Вскоре окружающие просто начали молча расходиться. Изменить настроение толпы не получилось, но теперь, по крайней мере, никто не рыдал и не паниковал. Мартина, смотря на тех, кто был рядом, постепенно теряла всю свою уверенность. Казалось, здесь она уже никак не могла повлиять на ситуацию.
Шейн тоже захотел как можно быстрее скрыться из виду, но, когда он только сделал шаг прочь, чья-то рука быстро схватила его за рукав. Он ожидал вновь увидеть рядом с собой испуганную Асиль, но вместо этого увидел серьезную Джулиану. Сестра, подобравшись к нему со спины, будто даже не собиралась отпускать его. Она лишь ухватилась крепче за его руку.
Нахмурившись, Шейн раздраженно проговорил.
— Не сейчас.
— Сейчас, — холодно ответила Джулиана. — Дрэго плохо, ты должен пойти к нему.
Глава 13
Смогу пережить
Следуя за Джулианой, Шейн то и дело оглядывался по сторонам. Лагерь был большой, его наполняли
