Аморал - Михаил Багров
Бритва с места и не сдвинулся, он чуть повернул голову в мою сторону и лениво ухмыльнулся. Даже головой качнул, когда один из его прихвостней дёрнулся в мою сторону. Самоуверенный мудак. Но мне же лучше.
Я добрался до них, когда ноги заключённой коснулись пола. И тут же почувствовал сильный толчок. Бритва решил сам преподать урок дерзкому аморалу и теперь буквально вминал меня в стену. Лопатками я чувствовал каждую неровную поверхность, обдирая кожу об острые выступы и шероховатости.
Рано я, конечно, решил выступить против альфача всея Клоаки. У меня всё ещё было недостаточно сил и понимания того, как здесь всё устроено. Организм не пришёл в себя после долгой голодовки, я чувствовал, как подрагивают ослабевшие ноги и злился за эту вынужденную слабость. Но упустить этот шанс я не мог.
Кто знает, когда в следующий раз сюда спустят очередного заключённого. А мне нужна была эта сраная верёвка. Орущую уже на ультразвуке дамочку тоже можно было между делом прихватить себе. Мало ли — пригодится. Хотя, в этом я уверен не был. Она даже не пыталась сопротивляться, просто болталась беспомощной тушкой, в ужасе зажмурив глаза. Одна она здесь долго не протянет, такие выживают только в стае, а я не собирался задерживаться здесь настолько, чтобы формировать свою.
Времени очень мало, ещё чуть-чуть и верёвка ускользнёт из моих рук, поэтому я прицельно пинаю Бритву под колено.
Его самоуверенность даёт мне преимущество, он настолько всех запугал, что даже не сомневается в том, что очередная жертва не будет брыкаться. Бритва отшатывается не столько от боли, сколько от неожиданности, и это даёт мне возможность воплотить свой план в действие. Абсолютно идиотский и самоубийственный, но всё же план.
«Царь-Бог должен основательно подумать, прежде чем действовать.»
В голове всплывают слова одного из советников. Кажется, наши мнения частенько расходились по многим вопросам. Если бы я долго думал, то до сих пор бы не выбрался из трущоб. Не спорю — необдуманные действия часто приводят к провалу, но чем дольше ты обдумываешь какую-то идею, тем больше у тебя появляется сомнений. Ты начинаешь ждать, когда наступит более подходящий момент, но он так и не наступает и идея просто закисает в твоей голове и уходит на второй план. Поэтому я и предпочитал действовать. Делай то, что должно, и будь что будет, а с последствиями буду разбираться потом. Тем более, что верёвку уже возвращали обратно и времени на раздумья уже не было.
В отчаянном рывке успеваю ухватить конец ускользающей верёвки и подтягиваюсь изо всех сил. Сил в этом малохольном теле было немного, и поэтому держусь на чистом упрямстве, пытаюсь помочь ногами, но поверхность стены скользкая от влаги и скопившейся слизи, поэтому я только скольжу и расцарапываю голые ступни в кровь.
Позади громко хохочет Бритва. Кажется, ему нравится представление, которое я устроил.
— Ты чё делаешь, гнида⁈ — охранник орёт и пытается стряхнуть меня с импровизированного каната.
Очередной удар о стену почти что заставил расцепить уставшие пальцы, но я только сильнее сжимаю челюсть и упорно ползу дальше.
— Паш, да брось ты эту верёвку, может удавится на ней. Одной мразью меньше будет, всё лучше, — второй лениво наблюдает и не вмешивается.
— Да нихрена! — Паша упёрся и ещё больше намотал верёвку себе на руку. Кажется, ненависть к аморалам у него перевешивала здравый смыл, — пусть ползёт, я его ублюдскую рожу со своим сапогом познакомлю!
Познакомишь, родной. Конечно познакомишь, главное, чтобы у меня сил хватило не только для того, чтобы подняться наверх.
Канат резко дёргается и проседает вниз, отчего охранника тащит к краю. Странно, ещё минуту назад во мне точно не было столько веса, чтобы он не мог его удержать.
Бросаю взгляд через плечо — Бритва, быстро перебирая руками, лезет следом. Я резко выдохнул, надо успеть. Руки, не привыкшие к подобным нагрузкам уже горят так, словно их искупали в чане с кислотой.
Внутри вновь начала распаляться злость, оставить мне память о былых возможностях, но засунуть в абсолютно немощное тело подростка. Смешная шутка, блин, просто обхохочешься. Да я в свои семь лет мог больше, чем сейчас.
— Отпускай! — второй охранник орёт и бросается на подмогу, но не успевает.
Я цепляюсь пальцами за самый край, но в следующий миг уже срываюсь и лечу вниз, перед глазами искажённое от ужаса лицо Паши, который так и не успел сбросить верёвку.
Лёгкие схлапываются от удара и я судорожно пытаюсь захватить хоть немного воздуха. Голова взрывается острой болью, в глазах темнеет, а сознание пытается отключиться и ускользнуть в безопасное место.
Надо держаться, я был уверен в том, что если вырублюсь сейчас, то на этом моя новая жизнь быстро закончится.
— Вы чё⁈ — оставшийся наверху охранник в панике орёт, — вы чё делаете-то, твари⁈
Громкий выстрел на секунду перекрывает воцарившуюся в Клоаке вакханалию из звуков. В лицо летят каменные крошки, но единственное что меня сейчас волнует это верёвка. Бережно прижимаю её к себе и пытаюсь отползти подальше.
Чернота в глазах постепенно рассеивается, а вот охранник продолжает истерически стрелять. Натыкаюсь на остекленевшие, без малейшего признака жизни глаза какого-то аморала и подтягиваю его тело на себя. На открытом пространстве Клоаки это единственный вариант защититься от обезумевшего охранника, который продолжает беспорядочно палить.
— Хана вам! С голоду тут все передохнете!
Наконец, выстрелы сменились на сухие щелчки, а затем и удаляющуюся ругань взбешённого охранника. Причём, как мне показалось, взбешён он был не из-за гибели своего товарища, а скорее из-за того, что аморалы вообще посмели провернуть что-то подобное. Нам полагалось тихо-мирно жрать помои и не отсвечивать, а не вот это вот всё.
Развить мысль дальше мне не удалось, рывком меня вытащили из-под импровизированного щита и поставили на ноги. Я старался держать равновесие и не шататься, но выходило это плохо, поэтому я просто привалился плечом к стене. Тут, пожалуй, постою.
— Нет, ну какой молодец, а? Парни, вы только поглядите на него! — Бритва довольно скалился. Он одобрительно хлопал меня по плечу, а я с каждым ударом проседал всё ниже и ниже.
Нет, с этим телом определённо нужно что-то делать, иначе очень скоро меня просто сломает от обычного порыва ветра.
— Ты в след раз предупреждай хоть, а то в след раз можешь и не дожить до веселухи. Обидно
