Сказки - Юлия Каташевская
— Тятя! — кинулась к нему Пелагея, — Ты как меня нашёл?
— Доченька! — обнял дочь Пётр, — Да Алексею Степанычу спасибо! Я ведь его с детства помню. Мне годков десять было, когда он в лесу сгинул… Думал я, что ты с горя утопилась из-за Алёшки-то. На озеро и пошёл. А он меня там и ждал. Всё мне объяснил, да велел молчать. Я вещи твои и травы принёс. Коль так решила — будь по-твоему, но отца не забывай.
— Конечно, тятя! Как я забыть смогу? А к озеру не подумавши пошла, прости — склонила голову Пелагея.
— Да ничего, сгоряча и не такое бывает, — утешил Пётр, — Не кори себя, всё будет хорошо.
— А на Марье всё-таки женись! — лукаво сказала дочь отцу, — Вижу я, как ты на неё смотришь!
— А ты как же? Так и будешь одна вековать? — спросил Пётр.
— Да разве ж я одна, тятя? Все звери теперь рядом будут!
Спустя многие годы Пелагея Петровна стала одним из самых важных персонажей русского леса. А потом и вовсе, как в сказках, стали звать её Бабой Ягой. Так и живёт она в лесу русском и по сей день. Многие её даже видели, и рассказов об этом много. А верить ли этим рассказам- каждый сам решает.
Март 2018.
Предсказание
С самого утра день пошёл наперекосяк. Сначала котёнок, подаренный весной Яге Водяным, притащил из леса мышь. Забившись под лавку, он начал истошно орать, словно кошка, призывающая своих котят. Бабе Яге это в конце концов надоело, она выловила и выкинула за дверь нарушителя спокойствия, велев ему с добычей в избу больше не заходить.
Потом пришёл Матвей, который ещё с утра отправился в лес за сушниной. Дров он, однако, не привёз. На санях лежала попавшая в капкан и вконец измученная рысь. Как её тащил по сугробам щуплый девятилетний мальчишка — осталось загадкой, но допереть всё же смог. Яга, увидев в окно взмокшего от неимоверных усилий ребёнка, выскочила из избы.
— Чего ж опять такое — то? — обратилась к Матвею старуха.
— Да вот, в капкан попала. Та самая, что котёнка нашего выкормила, — по лицу ребёнка было видно, что он невероятно устал, но бодрости духа явно не утратил.
— Ничего капканище! Он же на медведя! Кто ж зимой ставит медвежьи капканы — то?
Огромный капкан, вцепившийся рыси в ногу, Матвей снять не смог, сил не хватило. Попробовали вдвоём. Пружины, однако, оказались слишком тугими, а кровь из лапы и растаявший от тепла рыси снег, смёрзлись на самом капкане и заблокировали его намертво.
— Да что ж делать — то? Матвей, кликни Машку, пущай до Лешего летит — не справимся мы, — Яга, скинув с плеч дошку, накрыла ею рысь.
Матвей в два прыжка взлетел на крыльцо, юркнул за дверь, но почти сразу выскочил назад, неся коврик, которым обычно накрывали лавочку.
— Турнул Машку — то?
— Ага, улетела уже. Леший, наверно, не скоро будет. Надо рысь в дом занести, — и Матвей начал расстилать коврик рядом с санками.
Вдвоём они аккуратно переложили рысь на коврик и понесли в дом. Рысь — не кошка, весу в ней куда больше пуда, а Матвей сам едва ли не легче. Бабка, втихую матеря непослушную ногу, тащила коврик с рысью по крутым ступенькам крыльца, а сама не знала за кого переживать — то ли за несчастную кошку, то ли за Матвея — а ну как надорвётся!
Едва рысь уложили на лавку, примчался котёнок и начал вылизывать свою приёмную мать, при этом что — то успокоительно шепча ей на ухо и утробно урча. Эта самая рысь выкармливала его, когда весной Водяной притащил его Яге в подарок. Где он взял в лесу слепого недельного котёнка, Водяной нипочём не признавался.
Из — за своей дверки выглянула Кукушка. Обладая неумеренным любопытством, она знала, что Яге сейчас вопросы задавать не стоит, но молча наблюдать за происходящим ей никто запретить не мог.
— Машка, сыскала Лешего — то? — сварливо спросила Яга, роясь на полке с лекарствами.
— Я разве подводила когда? — обиженно насупилась кукушка.
— Бывало. Аль напомнить? Где Леший — то, далече?
— Нет, с болота бежит. Будет скоро, — и Машка нырнула в часы, где, как обычно, заснула.
— Ох, Матвеюшка, как же снять — то его, а? Ведь не осилим! — обратилась старуха к начавшему разжигать уже остывший самовар мальчику.
— Лешего ждать, больше никак! — пожал плечами Матвей, — Сейчас оттает немного, так может полегче станет. Кто ж его поставил — то?
— Придётся, видно, егеря заманить. Он небось знает! — сказала бабка.
Не любила она с людьми общаться, но с егерем у неё сложились неплохие отношения с тех пор, как она его выходила после тяжёлой простуды. Егерь, однако, при всём желании не сумел бы найти избу Бабы Яги без её на то дозволения.
— Сначала рысь вылечить надо, потом уже с егерем будем разбираться! — из горницы крикнул Матвей. Видно пошёл за тканью для перевязки.
— Не умничай! Сам — то одёжку смени, а то простынешь, а мне нянчи тебя потом!
Леший вломился без стука, на пороге скинул валенки и сразу кинулся к рыси.
— Яга, Матвей, доброго дня! — не глядя на хозяев, сказал Леший. Всё его внимание было направлено на рысь.
— И тебе привет, — сказала бабка, — Огляди, как убрать капкан, мы с Матвеем вдвоём не осилили.
— Палку надо покрепче. Полено сойдёт тоже, — сказал Леший, разглядывая капкан.
Матвей подал полено Лешему и уцепился за одну из челюстей капкана.
Кое — как, совместными усилиями, тиски капкана разжали и освободили лапу.
Яга сразу занялась осмотром пациента. Остальные ждали, затаив дыхание.
— Перелома нет. Сильно ушибло только, кожу ссадило чуток, но это не смертельно, — вынесла вердикт Яга, — Как ты его подцепила — то?
— За зайцем прыгнула, — сказала рысь, — А капкан, видать, под снегом лежал. Ещё и цепью к дереву прикован. Так бы и сама до тебя доползла, не сидела бы там два дня.
— Два дня! Неужто и весточку послать было не с кем?
— Так послала сороку. Она и привела Матвея.
— А я уже и дров набрал полные санки, а тут сорока чуть не на голову села. Ну я и бегом туда. Снегу по колено, сороке — то что — она летает, ещё и торопит, быстрее, мол. А как я быстрее? И так
