Последний реанорец. Том X (СИ) - Вел Павлов
Сучья кровь! Еще с Романовыми объясняться. Вот же дрянь! Бездна, и чего бы такого придумать?
‒ Не прощаюсь с вами, князь, ‒ внезапно ударил мне в спину невероятно спокойный голос Карлайла. ‒ Мне кажется, что в скором времени мы с вами еще встретимся. Очень скоро…
В гробу я видел такие встречи. У меня теперь и без вас проблем хватает. Проклятье! И где теперь искать эту стервозную подстилку Хаарсы? Боюсь, с их появлением в смежной стигме начнется полнейший Хаос. И хорошо если только в смежной стигме. Нельзя позволить им проникнуть на Землю. Но остаётся главный вопрос: почему они не смогли пройти сквозь пространственные врата?..
* * *
Смежная стигма Романовых.
Форпост правящей династии.
Кабинет начальника форпоста.
День спустя…
Как ни странно, но в кабинете у Мирослава витала вполне непринуждённая и расслабленная атмосфера. Да и сам Романов вместе со своим племянником и Салтыковым вовсе не выглядели разочарованными. Ведь была причина. Да и в целом его настрой я разделял. Российская и Британская империя противостояли друг другу уже давно. Если обратиться к земной истории, то, наверное, чуть более сотни лет. Два могущественных государства. Одно почти не уступает другому. Лишь голая сила Романовых, количество самих столпов, да и сила всей империи в целом ненамного превышала силу Ланкастеров и их детища.
Извечное соперничество. Убийства. Интриги. И всё в этом духе. Нормальная цивилизованная жизнь высших эшелонов знати. Странно, что британцы не влезли в спор между Романовыми и древними кланами ранее. Правда, есть вероятность того, что сами Ланкастеры догадывались о том, что дела экспатов изначально были обречены на провал. И, тем не менее, кое-кого это не остановило. Но в целом уже один этот факт говорил том, что у Эдгара оказалась своя голова на плечах, а не заимствованная. Как, к примеру, у стариканов Габсбургов. Хотя там и Франциск недалеко ушел, благо успел вовремя взяться за ум.
‒ Дядя, тебе не кажется это странным? ‒ вдруг подал голос Ростислав, стоило мне закончить рассказывать свою версию произошедших событий.
‒ Считаешь, что его не могли отпустить так просто? ‒ понятливо усмехнулся Мирослав, подняв на юношу задумчивый взор, на что цесаревич лишь кратко кивнул. ‒ Тогда я развею твоё заблуждение. Во-первых, Захар не простой князь — он советник твоего отца. Во-вторых, их маги света ничего не нашли. В-третьих, нет никаких доказательств. Мне, конечно, интересно, кто пустил эти слухи, но и в то же время я прекрасно понимаю, почему британцы сразу подумали именно на него.
‒ Прецеденты были, ‒ вставил свои пять копеек Салтыков, довольно усмехнувшись в усы.
‒ В-четвертых, ‒ продолжил делиться своими мыслями Романов. ‒ Это всего лишь малый форпост. Численность там была небольшой. Восемь-десять тысяч человек. По большому счету его держали для противодействия именно нашим изгоям. Само собой, это ударило по британцам, но не сказать, что слишком уж сильно. В-пятых, Карлайл не дурак. Он старый лис и тёртый калач. Начнись битва и невозможно предугадать последствия происходящего. Все наши противники на мировой арене хорошо изучили Захара. Ты думаешь, почему Рассел не стал принимать вызов на дуэль? Он вряд ли испугался силы Захара, просто никто так и не смог понять, каким именно образом наш столп смог дестабилизировать пространственные врата и устроить Камчатскую бойню. Для этого нужна заоблачная уйма разрушительных сил. Представь, что могло бы быть, если бы это произошло вновь. Одна из их провинций взлетела бы на воздух, как минимум. И последнее, ‒ на мгновение Мирослав замолчал и глубоко вдохнул. ‒ Лично мне кажется, что это всего лишь начало. Что скажешь по поводу тех двоих, Захар?
‒ Сильны, ‒ развёл я руками с наигранным самобичеванием, покосившись на свой бок. ‒ Если же говорить начистоту, ваше высочество, и незамысловатым языком изгоев, то мне просто надрали зад. Уж простите за мой моветон.
Лгу, разумеется, но что поделать? Сейчас это самый нужный вариант. Правда, надолго ли хватит этого вранья? Ведь я так и не придумал, как лучше поступить дальше… Слава Бездне, что та парочка была в своих человеческих обличиях, а не в истинных.
‒ Всё нормально, ты сделал, что мог, ‒ ободрительно хлопнул меня по плечу цесаревич. ‒ Я, Леня и Кира вообще отключились. Не будь Германа и Бетала, то всё могло повернуться куда хуже.
Сучья кровь! Если честно, то мне всё труднее порой врать Ростиславу. Этот парень слишком добр.
‒ Ростик и остальные потеряли сознание из-за тех двоих? ‒ полюбопытствовал Салтыков.
‒ Иных вариантов у меня просто нет, ‒ в который уже раз соврал спокойно я, пожав плечами.
‒ Я доложу обо всём Владимиру, а вы будьте осторожнее, ‒ задумчиво заговорил Мирослав после затянувшейся паузы. ‒ Боюсь, в связи с последними обстоятельствами он может вскоре отозвать вас обратно. По крайней мере, тебя уж точно, племянник. К тому же нам непонятны мотивы этих двоих. Слишком много неясностей.
Твою мать! А вот этого мне не надо.
‒ Дядя, но я… ‒ вдруг запротестовал юноша, но Романов лишь поджал губы и отрицательно качнул головой.
‒ Я здесь бессилен, Ростик, ‒ с грустной улыбкой изрёк уникум. ‒ Решать твоему отцу. Мне прекрасно известно, что тебе нравится быть изгоем, но ты будущий император, а Захар в скором будущем может стать самым молодым повелителем в истории. И это я еще не говорю о его работе советника. Боевого опыта у вас обоих уже в достатке, поэтому есть вероятность того, что твой отец не станет понапрасну рисковать вами двумя. К тому же неизвестно, что взбредет в голову британцам. Но одно я знаю наверняка: этого они так просто не оставят.
‒ Пришла беда, ‒ тяжело выдохнул Салтыков, ‒ отворяй ворота…
* * *
Смежная стигма Романовых.
Где-то на просторах диких и неизведанных территорий.
Несколько часов назад…
‒ Нет! Нет! Нет! НЕТ! ‒ надрывался с безумным воем Маннех, продолжая наносить удары секирой по огромной и уже мёртвой туше порождения Катаклизма.
Черная кровь и мерзкая жижа были повсюду. Плоть и куски отвратительного мяса летели в разные стороны, но могучий асур не останавливался и неустанно сыпал тяжелыми атаками сверху-вниз. Да, рука и тело восстановились. Но сейчас он был вне себя от бешенства. Вне себя от столь жалкого поражения. Он проиграл!
‒
