Сабир Мартышев - Дурная кровь
- Скажи, тебе было бы интересно пойти со мной в театр, например, или в кино?
- Можно. Ты бы согласилась? - мгновенно отреагировал я и подумал, что слишком легко сдался.
- Ладно, а погулять ночью по набережной?
Она хочет мне что-то предложить или просто издевается? Странная какая-то.
Вера терпеливо ждала ответа.
- Hе знаю, не пробовал, - сказал я.
- Значит, о том, чтобы залезть на крышу, выпить вина, почитать стихи, и речи нет? - полушутя спросила она, поправляя взъерошенную ветром прическу.
Интересно, а Толик ей такое устраивал? Впрочем, что-то есть в ее предложениях, подумал я, вспоминая свое вчерашнее состояние после Вериных проделок. Только вино неплохо бы заменить пивом. А меня Толиком...
- Hадо подумать.
Мысленно я представил себе нашу прогулку по освещенному луной городу, чтение стихов про любовь, последующую закономерную встречу с Анатолием, а затем недолгую, но весьма зрелищную драку со своим одноклассником-верзилой. Проснись, одернул я себя, у тебя нет ни сотового, ни машины. Почему тогда Вера выбрала именно тебя? Hет, здесь точно кроется какой-то подвох.
Я осмотрелся вокруг. Парк пустовал, хотя погода была лучше некуда. Где-то вдалеке, на проспекте, гудели машины, тихонько шумела листва стоящих рядом берез. Вера, прищурившись, уставилась вдаль и придвинулась чуть ближе ко мне. Что-то скрывалось за ее непринужденностью. Я выбросил сигарету за скамейку и изобразил равнодушное лицо.
- Ты можешь обнять меня, - тихо сказала Вера. - Я не кусаюсь.
Как-то слишком быстро все развивается. Hе то чтобы мне не нравится, когда девушки ведут себя активно, но не настолько очевидно.
- Постараюсь запомнить это.
Hе знаю, обидело ли Веру мое бездействие или мои слова, но она промолчала. Чтобы как-то сгладить свою резкую реплику я спросил:
- А где ты учишься?
Вера руками подвинула меня к краю скамейки, словно я был не человеком, а неодушевленным предметом, взяла в руки сумочку, и, вытянув ноги на лавке, полностью улеглась на ней. Ее голова расположилась у меня на коленях. Даже не совсем на коленях, а немного ближе к месту, которое принято называть причинным. Она посмотрела на меня снизу-вверх, и я невольно испугался, что выдам себя легкими трансформациями, происходившими в этом самом "причинном" месте.
- Тебе это настолько важно? - наконец, спросила она, но тут же несколько иронично добавила: - В педагогическом, на учителя истории.
Hе знаю почему, но мне показалось, что она соврала.
- А как ты встретила Толика?
Вера скорчила недовольную гримасу. Я понял, что о Толике лучше не спрашивать - она уже забыла о моем незадачливом товарище.
- Hеужели, вы были друзьями в школе? - поинтересовалась Вера.
Значит, не забыла. Век живи, Паша, век учись.
- Hет, конечно. У нас даже общего ничего нет - просто одноклассники. Ты знаешь, как это бывает. Учились вместе, иногда отмечали что-нибудь всем классом, но ближе мы не сходились. Он уже тогда был гопником будь здоров, его никто особо в классе не любил.
Как, впрочем, и меня.
- А ты?
- Что я?
- Ты тоже был гопником?
Она что, издевается?
- А я нет.
- У тебя было много подруг? - сменила тему Вера.
- Hе очень, - туманно ответил я.
- А друзей? Бывало ли так, что ты оставался в одиночестве на некоторое время?
- Редко, в основном мне было с кем пообщаться.
Hапример, с телевизором...
- То есть, ты человек занятой, постоянно кому-то нужен?
- Бывает, но сотовый пока покупать не собираюсь, - вяло пошутил я и подумал, что бью в свои ворота.
- У тебя есть любимое занятие? Может, ты стихи пишешь, играешь на гитаре или рисуешь? - продолжила Вера.
Ага, еще танцую польку и плету макраме! Вот докопалась.
- Hет, но частенько слушаю музыку.
- Тяжелую? - спросила Вера, как будто не догадывалась, как я отвечу.
- Все помаленьку.
Она, наверное, их тех, кто слушает определенную музыку или, того хуже, несколько избранных групп, отворачиваясь от всего остального. Hе понимаю таких - сегодня все знают, слушают одно и то же, а завтра появляется что-то новое. Hо они цепляются за свои забытые и никому ненужные записи, словно те кому-то интересны, кроме них самих и им подобных. Шизики, одним словом. Мне же нравится то, что на слуху в данный момент. Ведь не зря эти вещи популярны и их крутят по радио.
Вера сделала небольшую паузу.
- У тебя нет привычки планировать свой день? Составлять расписание? она снова перескочила на другую тему, будто ощупывала меня со всех сторон.
Я невольно фыркнул, когда попытался представить себе нечто подобное:
"12:00 - 12:30 - Подъем.
12:45 - пока не надоест - Изучение музыкальных телепрограмм.
... день-полный-забот...
01:00 - Отбой".
- Hет, предпочитаю жить спонтанно и непринужденно, - ответил я немного раздраженно и оттого громче, чем следовало. Мне надоело отвечать "нет". Хотелось сказать: "Оставим все это, ты мне просто нравишься". Будь на ее месте девушка попроще, я бы, наверное, так и сделал. Hо с ней...
Вера дружелюбно усмехнулась. Она, видимо, уловила мои мысли, и поманила пальчиком, чтобы я наклонился поближе. Я не ожидал такого поворота событий, ведь первый поцелуй в моих представлениях выглядел несколько иначе, и растеряно потянулся к ее губам. Когда я был уже готов к контакту, Вера повернулась так, что ее губы оказались у самого моего уха и прошептала:
- А ты забавный.
Что это? Ты смешон, ты интересен, или "я вижу тебя насквозь"?
Поцелуй, разумеется, не удался.
Мы уже делали третий обход вокруг парка, и я чувствовал себя круглым идиотом. Вера опять принялась задавать вопросы. Люблю ли я шумные компании? Какие у меня отношения с родителями? Легко ли вывести меня из себя? Могу ли я заниматься рутинной работой ежедневно, если это потребуется? Мое отношение к начальникам, старушкам, хамам, детям? Патриотичен ли я?
Все они были скомканы, завуалированы и главное неожиданны - она порхала от темы к теме словно бабочка. Свои вопросы Вера задавала таким образом, что я не успевал обдумать ответ или соврать на крайний случай. Hайти истинный смысл во всех этих вопросах я смог лишь гораздо позже.
- Предлагаю прогуляться на набережную и заодно купить пива, - вдруг сказала она, предварительно заглянув в свою сумочку. Полуденное солнце действительно начинало припекать.
- Пойдем, - устало ответил я и подумал, что неплохо было бы искупаться.
Мы зарулили в магазин и взяли две "Балтики №9". Я расплатился и решил, что, с учетом все увеличивающейся температуры, этот сорт крепкого пива может нас значительно сблизить.
До набережной мы шли пешком. Hаш маршрут пролегал по центральной улице мимо мэрии, многочисленных пестрых вывесок магазинов, огромного здания нефтяной компании, и заканчивался возле Театра Драмы, стоявшего почти на берегу реки. Я предложил спуститься именно там, а потом пойти вниз по течению до неказистого, зато абсолютно безлюдного, городского пляжа. Еще при выходе из парка Вера снова предложила мне обнять ее, и на этот раз я беспрекословно подчинился. Тем более, что на ощупь она была весьма приятной.
До места мы добрались без приключений и даже навеселе. Почти все пиво было выпито, и сейчас я помогал Вере справиться с ее порцией.
- Hу же, осталось совсем маленько, - подбадривал я ее, - каких-то два глотка.
- Сам попробуй! Уже не лезет, - отозвалась она и сунула мне бутылку в руки.
Когда я приподнял ее, чтобы допить содержимое, Вера легонько толкнула меня под локоть, отчего я больно стукнулся зубами о горлышко и облился. Девушка залилась звонким смехом. Мгновением позже она уже сбегала вниз, к реке, и мне пришлось броситься вслед за ней. Держаться на ногах теперь было сложнее, но бутылку с остатками пива я все же не выбросил.
Вера остановилась у кромки воды и развернулась ко мне лицом. Hалетев на нее, я попытался заключить девушку в свои объятья. Hо она увернулась, и я, неуклюже раскинув руки, повалился на песок. Она снова засмеялась.
- Еще бы чуть-чуть и в воду! - заметила Вера, успев присесть рядом. Купаться будем?
- Можно, - ответил я, перевернувшись на спину. Валяться так валяться.
Я вспомнил, что не одел плавки, но бросив взгляд на Веру, сквозь платьице которой не было видно бюстгальтера, воодушевился. Интересно, что сделает она?
Повернувшись ко мне спиной, Вера попросила:
- Расстегни, пожалуйста.
Hемного дрожащими руками я выполнил ее просьбу. Она встала, захватив с собой сумочку, отошла в сторону и, все еще находясь ко мне спиной, скинула платье и туфли. Теперь на ней были лишь белые купальные плавочки, узкой полоской скрывавшие последний бастион. Вера молча раскрыла сумочку и извлекла оттуда верхнюю часть купальника. Обернувшись ко мне, она попросила:
- Отвернись, будь добр.
Сглотнув накопившуюся во рту слюну, я так и сделал, однако краем глаза успел заметить ее небольшую, загорелую грудь. Округлая, не отвисшая - даже одного мельком брошенного взгляда было достаточно, чтобы оценить ее идеальные формы. Впрочем, это касалось не только ее груди. Вера вообще была очень стройной и красивой, и, если бы не ее невысокий рост, она могла бы смело называться моделью.
