По следам преступления - Матвей Наумович Медведев
Но все это было потом. Пока же велись поиски преступницы. Не только сотрудники милиции и старший следователь М. Ф. Морозова искали Корыгину. Ее разыскивали и многочисленные «клиенты».
…Перенесемся в суровый, холодный край, где находится город Воркута. Именно туда приехала Корыгина, бежав из Таджикистана. Когда Галина Алексеевна появилась в Воркуте, она уже не имела такого импозантного вида, который был у нее когда-то в Ленинграде. Корыгина как бы потускнела, пообносилась. Одета была не по воркутинскому климату. На ней было голубое демисезонное пальто, голова открытая — ни шапки, ни берета, ни платка. Может быть, это и вызвало к ней сострадание у хозяйки дома, к которой она обратилась с просьбой приютить ее хотя бы на одну ночь. Хозяйка заметила, что приезжая дрожит — не то от волнения, не то от холода. С ней были муж и ребенок (двоих старших детей она отправила в Ленинград). Галина Алексеевна так слезно взывала к состраданию, что хозяйка пожалела бездомную семью, в особенности маленькую девочку.
В Воркуте Корыгина завела знакомство с приехавшей из Ленинграда в гости к своим сыновьям женщиной, вошла к ней в доверие. Женщина буквально раскрыла перед ней свою душу. Она поведала, что хотела бы остаться в Воркуте, да ее не прописывают. Корыгина сказала, что может помочь. И женщина поверила проходимке. Она вручила ей для прописки четыре паспорта — свой, двух ее сыновей и невестки. Попутно она дала Корыгиной кое-какие вещи, чтобы та их продала. Мошеннице же только того и надо было…
— От этой Корыгиной прямо какая-то гипнотическая сила исходила, — вспоминала потом обманутая женщина. — Когда она обращалась ко мне, я даже слова не могла вымолвить. Я показала ей два золотых кольца, принадлежавшие моей невестке и сыну. Она, как их увидела, так просто загорелась. Тут же надела кольца на свою руку, сказала, что даст за них деньги. Невестка разволновалась. Видно, почувствовала, что кольца к ней больше не вернутся. Но и она в присутствии Корыгиной теряла дар речи. А кольца действительно не вернулись. Нахалка продала их, а деньги присвоила. То же произошло и с женским брючным костюмом, и с париком. Но мы тогда еще ничего не знали о нашей «прекрасной» знакомой…
Наглость мошенницы дошла до того, что в день своего отъезда из Воркуты, кстати сказать, такого же поспешного, как и из Шаартуза, она явилась к обманутым ею людям в парике и попросила его начесать покрасивее: дескать, без этого парик не продать. «А вечером я приду с деньгами, ждите!»
Но вечером она уже ехала в поезде, шедшем в Сыктывкар. Для бегства из Воркуты, помимо желания замести следы, у нее была и еще одна причина: злостное хулиганство, учиненное ее мужем Виталием Корыгиным. Напившись, он стал стрелять из охотничьего ружья, палил по пустой консервной банке, водруженной на заборе. Заряд дроби попал в окно детского сада и лишь по счастливой случайности никого не задел. Теперь «лихому» стрелку грозило наказание…
Сыктывкар был лишь кратковременным прибежищем беглецов. Оттуда они покатили в Тюмень. Сразу же по приезде в этот город, сев в автобус, Галина Алексеевна сумела уговорить совершенно незнакомую ей кондукторшу одолжить 50 рублей. Прямо удивительно было, с какой легкостью находила мошенница простаков! Они были столь доверчивы, что сами раскрывали перед ней кошельки.
В Тюмени Корыгину и ее мужа задержали. Мужа отправили в Воркуту, где его судили за хулиганство, а жену доставили по этапу в Ленинград, где и произошла наконец ее встреча со старшим следователем М. Ф. Морозовой.
Корыгину судили и приговорили к десяти годам лишения свободы. Но ей опять повезло. Если в первый раз ее амнистировали по случаю Международного года женщин, то вторично она попала под амнистию в связи с 60-летием Октябрьской революции.
Казалось бы, что уж теперь-то она наверняка образумится. Но нет, ничто не действовало на нее.
…Шофер такси Гордеев вез пассажирку. Они разговорились. Гордеев сказал, что нуждается в улучшении жилищных условий. «Да ну? — воскликнула пассажирка. — Вам повезло, что вы везете меня. Я могу вам помочь. У меня есть знакомый… — она назвала фамилию «знакомого», место его работы, — он «сделает» вам двухкомнатную квартиру, но, разумеется…» — «За этим дело не станет», — догадался Гордеев.
Пассажиркой, взявшейся «помочь» шоферу такси, была все та же Корыгина. В несколько приемов она выманила у него 600 рублей — якобы для передачи названному ею «должностному лицу».
— А нет ли еще кого-нибудь желающего? — поинтересовалась Корыгина, вошедшая в доверие к шоферу. — Есть еще одна «горящая» квартира…
Желающие нашлись. Это были некая И. и ее муж, живущие в общежитии. Но И. оказалась, несмотря на молодой возраст, не такой уж малоопытной в житейских вопросах. Она заподозрила в действиях Корыгиной подвох и решила уличить ее. Когда Галина Алексеевна пришла договариваться о деньгах, И. записала весь разговор на магнитофонную пленку, после чего обратилась в милицию. Одновременно туда же явился с заявлением и Гордеев, который тоже понял, что его обманывают. Обо всем этом милиция дала знать старшему следователю прокуратуры города М. Ф. Морозовой.
И. договорилась с Корыгиной, что встретится с ней на улице и вручит конверт с деньгами. Предварительно, как уже говорилось в начале нашего рассказа, на деньгах были сделаны особые пометки, чтобы без долгой канители изобличить преступницу. Издали за встречей двух женщин следили работники милиции и понятые…
На этот раз Корыгиной не удалось уйти от строгого наказания. Правда, на суде она избрала свою обычную тактику — оговор, клевету. Она все сваливала на своего первого мужа — Атрекова. Заявила, что мошенничеством ей пришлось заняться, дескать, поневоле, из страха перед Атрековым. Он-де вымогал у нее деньги, избивал, угрожал убить, набрасывал ей на шею петлю, душил. Опасаясь за свою жизнь и жизнь детей (он угрожал будто бы и детям), она и брала у людей деньги, которые отдавала затем Атрекову.
Все это выглядело более чем странно, потому что Корыгина нигде и никогда не говорила об этом раньше.
Атреков был допрошен на суде. «Денег у Корыгиной я никогда не требовал. Никаких денег она мне не передавала. Сбережений у меня нет», — сказал он. Суд установил, что никакого участия в мошеннических действиях Корыгиной Атреков действительно не принимал. Когда обвиняемую спросили, почему она решила оговорить своего бывшего мужа, та цинично ответила: «Язык-то ведь не отсохнет!»
…На этот раз аферистка-хищница получила то, чего давно заслуживала.
«Охота на „лис“», или Аферисты
Во дворе играл маленький мальчик. Он бросал мяч, бежал за ним, поднимал, снова бросал. Так он добежал до
