Граф Рысев 2 (СИ) - Лёха
— Кого хоть завалил? — мрачно поинтересовался Архаров.
— Каменную росомаху, — ответил я, не вдаваясь в подробности.
— Молодец, — буркнул огневик. — Эту тварь нелегко убить. Ладно. Давай основной каскад щитов разучим и попрактикуемся их накладывать.
Магия защиты оказалась гораздо сложнее, чем магия нападения. Мы занимались три часа, прежде чем мне удалось построить каскад из четырёх слоев огня. Когда я разобрался с направлениями потоков, дело пошло куда быстрее.
— Ну вот, всегда приятно учить того, кто хочет научиться, — Архаров поднял палец вверх. — Задание на дом — отработать наложение щита в автоматическом режиме. Чтобы первый слой накладывался за пару секунд, в то время, пока ты эти пару секунд обдумываешь тактику нападения. И второе — то же самое, но на соседний объект. Защитить себя нетрудно, труднее защитить того, или ту, кто находится рядом.
— И не поджарить, что немаловажно, — я швырнул блокнот в сумку.
— Это само собой. А я пойду заново пересматривать план. Нужно будет сразу давать что-то более энергоёмкое. Чтобы деградация источника не началась. М-да, удружил ты мне, Рысев.
— Стараюсь, — я хмыкнул.
— Вижу, что стараешься. Только, ради архара, не приди послезавтра с пятым уровнем, — он закатил глаза.
— Не могу обещать, вдруг снова прорыв, и пробиваться придётся домой с боем. — Я хохотнул, увидев его кислую мину. — Я постараюсь надежно спрятаться за чью-нибудь достаточно широкую спину, чтобы не нарушать твоих планов.
— Иди уже, шутник. — Махнул рукой Архаров и принялся стирать с доски чертеж направления потоков.
Выйдя из класса, я поднялся на первый этаж, посетил комнату для мальчиков и задумался: идти домой, или всё-таки посвятить какое-то время картине. Так как тренировки не было по вполне объективным причинам — комендантский час, чтоб его, никто не отменял, я решил закончить работу, или по крайней мере приблизить её к завершению.
Какого же было моё удивление, когда я зашёл в студию и увидел, что как минимум половина студентов спряталась за мольбертами. Щепкин ходил мимо и как обычно тихонько кое-что подсказывал. Даже Куницын присутствовал в классе. Вот это тяга к знаниям. Точнее, боязнь не успеть доделать проект. Наташи, правда, не было. Но у многих картины уже находились на той стадии, когда натурщица была не нужна.
Увидев меня, Щепкин кивнул, и продолжил медленно прохаживаться мимо своих учеников.
Я подошёл к мольберту. Картина стояла перевёрнутая, как в тот раз, когда я её вот так оставил. Бросив сумку на стул, я рывком развернул свою работу и… замер. Долго смотрел, и не мог понять, какого хера?
— Ты что замер, Рысев? — ко мне неспешно подошёл Щепкин.
Я же почувствовал, что мне становится плохо дышать от нахлынувшей ярости. Кончики пальцев закололо, и я с трудом заставил себя не выпустить когти. Преувеличенно аккуратно поставил картину на мольберт. Потёки красной краски выделялись на светлом фоне особенно ярко. Ни у кого не возникло ни грамма сомнений в том, что картина безнадёжно испорчена.
— Кто это сделал? — в тишине класса мой тихий, слегка грассирующий от ярости голос было слышно необычайно отчетливо.
— А что тебе не нравится, Рысев? Яркие краски весьма оживили твою унылую мазню, — я очень медленно поворачивался к Куницыну, который даже и не думал скрывать издевательскую насмешку.
— Это ты сделал? — ещё тише спросил я.
— Ну, по таким мазкам довольно трудно судить, чьей руке принадлежит данная работа, — протянул Куницын.
— Значит, это ты, — констатировал я. А затем стремительно приблизился к нему и ударил.
От неожиданности Куницын упал на пол, а я приподнял его за грудки и снова вмазал по роже.
— Тварь, отпусти меня, ты за это ответишь! — он заверещал, а я снова ударил.
— Хватит, — Щепкин как-то до обидного легко отшвырнул меня от хорька.
— Отпусти меня, — я рванулся к всё ещё валяющемуся на полу Куницыну.
— Рысев, я сказал, хватит! — рявкнул преподаватель. — Иди в мою комнату отдыха и остынь.
— Я убью его, — спокойно пообещал, и снова попытался прорваться к этой мрази.
Внезапно накатило понимание, я не успею заново нарисовать ничего подобного. Наташи нет, скорее всего, её работа закончилась. По памяти же мне не удастся воспроизвести её образ. Одним из условий проекта является схожесть картины с оригиналом. А без экзаменационной работы меня просто отчислят. Я не просто не попаду на спецкурс, а вообще вылечу со свистом из Академии. Надо спросить Щепкина, где девчонка живёт. Если я ей заплачу, она ведь наверняка согласится мне попозировать. Я очень быстро просчитывал различные варианты, чтобы успеть восстановить погубленное.
— Рысев, иди в комнату! — резко развернувшись, схватил сумку и быстро пошёл к неприметной двери.
Дверь оставил намеренно приоткрытой, чтобы слышать, что происходит в студии.
— За всё время моей работы здесь, я ещё ни разу не видел подобной гнусности. Да, художники могут злословить и пытаться раздавить конкурентов, но ни разу, Куницын, слышишь, ни разу, никто не опускался до того, чтобы испортить чужую работу. Все свободны, кроме этого героя. Куницын, умойся. Я пока соберу дисциплинарную комиссию.
— Да с чего вы взяли вместе с этим психом, что это я испортил его мазню? — заорал Куницын.
— На тебя указал Сорокин, когда Рысев поправлял твою внешность, — сухо проговорил Щепкин. — Да твои приятели считают, что ты слишком далеко зашёл.
Его голос приближался. Он подошёл к двери, и закрыл её, тем самым лишая меня возможности подслушать. От накатившей злости я ударил кулаком по стене. Всё равно прибью этого хорька. Что бы не решила сейчас комиссия. Закрыв глаза, прислонился к стене. Мне даже не было слишком интересно, за что он так меня ненавидит. Может, я действительно что-то сделал ему. Ну так вызвал бы на дуэль. Попытался морду набить. Да, мало ли способов поквитаться. Но этот хорёк предпочёл испортить картину. Конечно, она не смогла бы ответить при любом раскладе.
Не знаю, сколько я так просидел с закрытыми глазами. Наконец, дверь скрипнула, открываясь, и в комнату зашёл Щепкин.
— Его отчислили? — глухо спросил я.
— Нет, — резко ответил преподаватель. — Оснований для отчисления недостаточно, — Щепкин явно кого-то передразнивал. — Его отец, барон Куницын, весьма щедрый даритель. Нельзя же просто так взять и отчислить такого, как он.
— Я его убью, — в который раз повторил я, поднимаясь и беря сумку.
— Ты можешь делать с ним всё, что угодно, но только после экзамена. — Щепкин сверлил меня суровым взглядом. — Тебе разрешено нарисовать другую картину, не с Наташей в качестве модели. Надеюсь у тебя есть достойная вещь.
— Я буду работать над ней дома, — безапелляционно сказал я.
— Как тебе угодно. Можешь принести работу в течение двух недель. Комиссия постановила, что примет её как экзаменационную. — Щепкин устало протёр лицо.
— Может, вы мне дадите адрес Наташи? — спросил я, уже взявшись за дверную ручку.
— Я бы её пригласил сюда специально, вот только, это невозможно. Она успела до прорыва пройти портал и уехала в свой родной Новосибирск. Именно поэтому члены комиссии разрешили тебе использовать другую модель.
— Я всё равно его прибью, — пообещал напоследок и вышел из комнатки.
Глава 21
Дома я швырнул сумку в угол, сел на кровать, обхватив руками голову. Надо что-то делать, вот только что? Если бы это чучело решило мне за что-то отомстить всего двумя днями раньше, проблем бы вообще не было. Лизу бы попросил мне попозировать. Совмещая приятное с полезным, естественно. И схожесть с оригиналом легко проследить. Вон он оригинал в кафе неподалёку официанткой бегает. Можете приходить и сравнивать. Но вот именно сейчас у меня в спальне обосновалась Маша, и я не хочу что-то в этом плане менять. По крайней мере пока. Рыси полигамные животные и плохо переносят постоянную компанию, поэтому я понятия не имею, как именно будут развиваться наши отношения. Но, с другой стороны, я всё-таки человек, а не рысь в чистом виде. Более того, я никогда не позволю своей богине диктовать мне условия. К счастью, она это понимает, и слишком часто в мою жизнь не вмешивается.
— О чём ты так напряжённо думаешь? — Маша вошла в спальню, вытирая пот с лица и шеи.
— Ты где так взмокла? — задал я ей встречный вопрос.
— Бегала. У тебя здесь вполне приличный парк, который вполне подходит для тренировок. Я же говорила,
