Заблудившийся звездолёт. Семь дней чудес. - Анатолий Иванович Мошковский
Ребята мчались дальше. Разорвав на мельчайшие клочки комбинезон, роботы снова побежали за ними. И опять Колесников, израсходовав все силы, начал отставать. Конечно же, меньше сиди он в автолётах и больше ходи по Земле, ноги бы у него стали покрепче, повыносливей…
Леночка опять бежала первая. Она то и дело оглядывалась: как бы снова не схватили Колесникова…
Сердце её отчаянно билось. Она дышала открытым ртом и слышала за собой топот ребят. Ах, как бы опять не подвёл Колесников…
Готово! Попался! Снова схватили его роботы; окружив, нагнулись над ним и, повернув к ребятам свои спины, что-то стали делать с их командиром.
— Ребята, Колесников погибает! — закричал Алька.
Они остановились, не зная, что предпринять.
Леночка посмотрела на выставленные спины роботов и вдруг вспомнила слова человека в прозрачном кубе, скинула туфли, чтобы не было слышно ее шагов, и, не в силах больше думать и рассуждать об опасности и страхе, босиком бросилась назад, к куче зелёных машин, склонившихся над Колесниковым, — из этой кучи время от времени высовывались дёргающиеся босые ноги их командира. Подбежав, Леночка провела рукой по спине крайнего робота — от лопатки до лопатки, и точно посерёдке её пальцы наткнулись на что-то твёрдое, круглое; нажала, и робот со стуком упал на асфальт. Леночка нажала кнопку другого, третьего, четвёртого, пятого, и все они покорно и мгновенно падали и вытягивались на асфальте. К Леночке подбежали остальные ребята.
— Что ты сделала с ними? — спросил Толя, поднимая за руку Колесникова; он был весь в синяках, с разодранными сзади трусами, без майки, но ключ от звездолёта всё ещё болтался на его шее.
— Я их выключила! — сказала Леночка. — У них есть кнопки-выключатели между лопатками… Запомните!
Колесников закричал:
— Я ненавижу их!.. Они бьют меня, а сами всё клянутся в любви!
Снова раздался стройный тяжёлый топот — к ним бежало штук двадцать пять роботов, и ребята кинулись от них, продолжая свой путь.
— А мы правильно бежим? — спросил Алька. — Я совсем не помню дороги.
— И я! — выдохнула Леночка на бегу. — Не обращала внимания…
— Я тоже, — бросил Толя, тяжело дыша.
— Считал ворон в небе? — подал голос Жора. — Этажи домов? Машины на улицах? Не огорчайся, я всё помню! Ехал с ними и запоминал… На всякий случай. Не нравились мне эти автоматические людишки… Мы не очень далеко отъехали от космодрома. Уже близко.
— Не снижайте скорости! — задыхаясь, потребовал Толя. — Не оставляйте Колесникова сзади!..
Они не знали, сколько времени бежали, — может, час, может, двадцать минут.
— Теперь направо! — командовал Жора, и они бежали направо. — Теперь налево и наискось, той вон улочкой!
И ребята слушались его, нажимали изо всех сил и убегали от громкого, ритмичного топота за спиной.
Вот и космодром — огромный, в гладких плитах, со зданием космопорта. А вон — звездолёт. Возле него и на нём копошится десятка три роботов в синих и чёрных костюмах: одни измеряют корабль метром, другие зарисовывают шасси и линии корпуса, третьи фотографируют, четвёртые, забравшись наверх, обвязывают звездолёт стальными тросами, чтобы отвезти его куда-то — рядом уже стоит огромная буксирная машина.
Дверь звездолёта распахнута.
Ребята стали бесшумно подкрадываться к кораблю. Однако в это время сзади послышался топот, крики преследовавших роботов, и ребята, не прячась, напрямую, бросились к звездолёту. Первый — Алька, за ним Толя с Леной и Колесников с Жорой.
Услышав крики своих, роботы у корабля обернулись, но…
Но ребята знали секрет их уязвимости — прикосновение к спине, и робот с грохотом летит на бетон космодрома. Уже штук двадцать валяются в неподвижности, и ребячьи ноги то и дело спотыкаются о них.
— Лезь внутрь, пока не подоспели! — Алька подтолкнул Леночку к двери, за ней прыгнул Колесников, — разодранные трусы каким-то чудом держались на нём и развевались сзади, как флаг потерпевшего поражение. Босые ноги его быстренько прошлёпали по трапу вверх.
— Включай энергосистему! — велел ему Алька. — Готовь корабль к отлёту!
В это время внутри звездолёта раздался душераздирающий визг Леночки.
— Жора, на помощь нашим! — отдал команду Толя. — Быстро! И не жалей мускулов!
Глава 29
Пленник с выключенной системой
Жора скрылся в двери, а Толя с Алькой стали отбиваться от подбежавших к кораблю роботов. Те лезли напролом, ни с чем не считаясь, не понимая, что такое страх, боль, опасность. Руки у них были не металлические, а, очевидно, из пластмассы, поэтому удары не были смертельными для мальчишек. Но тем не менее они были в синяках, царапинах, ссадинах. И ещё вот что спасало их: роботы никак не могли сообразить своим механическим мозгом, что сзади у них выключатели и спину нужно оберегать. Не могли сообразить и падали один за другим.
Внутри корабля что-то загремело. В дверях появился Жора, весь взъерошенный, мокрый от пота, и выволок твёрдого, негнущегося, как бревно, робота, вытолкнул и ногой откатил подальше, за ним другого, третьего… десятого…
— Ого, сколько их там! — вскрикнул Толя. — Не повредили звездолёт?
— Не знаю… Кажется, все, — сказал Жора, тяжело отдуваясь. — Немедленно полезайте внутрь, попробуем взять старт…
Ребята один за другим вскочили, захлопнули за собой дверь, Толя повернул на пять оборотов ключ, взятый у Жоры. Жора заорал во всю силу своей глотки: «Жми!» Заревели двигатели, корпус звездолёта вздрогнул, качнулся, и стало слышно, как с него скатываются стальные тросы, которые уже успели поднять вверх роботы, и как колотят они по обшивке корпуса и по шасси своими кулаками.
Рёв усилился. Корабль оторвался от космодрома и ушёл в небо.
Толя с Алькой поднялись вверх и вошли в рубку. В небольшом, сильно подкрученном пилотском кресле сидел Колесников, босой, в трусах; грязные, все в царапинах и ссадинах руки его лежали на маленьком белом штурвале.
Минут через десять он слез с кресла, сказал: «Ну, кажется, всё», глубоко вздохнул и, вдруг увидев в рубке Леночку, застеснялся, покраснел и стал лихорадочно придерживать сзади обрывки трусов.
Леночка вышла из рубки, а Алька покачал головой:
— Что они с тобой сделали!.. Толя, принеси мазь… Вымойся хорошенько и
