Александр Иванин - Живые в эпоху мёртвых. Дилогия
- Контакт был два раза. Но повреждений не получил, - честно признался старик.
Женщина за стойкой впервые посмотрела на него уже с интересом.
- Хронические заболевания есть?
- Гипертония, суставы болят. Старостью болен.
Женщина хмыкнула.
- Диабет, почечная недостаточность, сердечные заболевания, онкология, астма, вирусные и прочие заболевания?
- Да, вроде, больше ничего.
- Где работали?
- Пенсионер я. Работал консьержем в доме.
- Профессия у вас есть?
- Слесарь-лекальщик я шестого разряда. Станочник и наладчик еще, тоже шестого разряда. Только удостоверений с собой нет.
- Родственники есть?
- Есть дочка с внуками и мужем, но они в Германии сейчас живут.
Старик почему-то не сказал о второй жене. Галя была жива и даже поздравляла его с Рождеством и Днем рождения в этом году.
- Понятно. Еще родственники есть?
- Нет, - твердо сказал старик.
- Куда направляетесь?
- Не знаю, - пожал плечами старик.
- Понятно. Одежда, продукты, медикаменты? Нуждаетесь?
- Дочка. Мне бы переодеться. На мне почти вся одежда мокрая...
- Понятно.
Женщина протянула ему в окно его паспорт и большой бумажный стикер белого цвета. На нем было написано черным маркером непонятное обозначение 'СО-427'.
- Приклейте на одежду и не теряйте. Ждите, когда вас вызовут. Людей эвакуируем отсюда группами в безопасные места. Как выйдите, через сто метров будет ангар с буквой 'Б'. Мы их теперь бараками называем. Разместитесь пока там. За вещами и продуктами идите в оранжевое здание. Медицинское обслуживание - палатка с красным крестом.
- Я все понял.
- Проходите, не задерживайте. Следующий.
Пока старик стоял перед стойкой, появилась большая группа людей в грязной рваной одежде. Некоторые из них были ранены. Помещение сразу наполнилось гулом человеческих голосов. Запахло гарью и чем-то тухлым.
Старик вышел на улицу. Блидевский и Тамик вышли значительно позже. На Блидевском была такой же белый стикер с номером, но буквы уже были - 'ГО'. На Тамике был голубой стикер с номером и надписью 'ГО'.
Тамика направили в барак с цифрой '3', но он за компанию пошел с ними в барак с буквой 'Б'. По дороге они заглянули в оранжевое здание. Это была точная копия здания, из которого они вышли. Только цвет фасада другой и перегородки здесь были частично выломаны. Везде на полу лежали кучи с армейской одеждой, кирзовыми сапогами, бушлатами, шинелями старого образца и нижним армейским бельем. Немного в стороне лежала куча новой спортивной одежды и кроссовок. Старик не стал выпендриваться, а просто самостоятельно подобрал комплект военной формы и кирзовые сапоги. Единственное, что он взял из спортивной одежды, это были теплые носки с начесом. Переоделись они тут же. Из уцелевших перегородок и армейских одеял были сооружены ширмы, за которыми люди переодевались. Старик с большим удовольствием снял с себя грязную мокрую одежду и натянул чуть влажное исподнее и армейскую форму старого образца. Примерно в такой же форме пришел из армии его старший сын. Кирзачи пришлось менять. Сапоги оказались на размер большие. Но сходил он не зря, ему дали в придачу армейскую ушанку и ватник его размера.
Вся компания вышла из оранжевого здания уже прибарахленной. Тамик был полностью одет в новую спортивную одежду. Просто не было военной формы такого большого размера. Блидевский, переодетый в гимнастерку и галифе времен Великой Отечественной, походил на штабного писаря. Но он умудрился раздобыть себе хорошую куртку военного образца. А на ногах у Блидевского вместо сапог были отличные туристические ботинки.
Барак или ангар с буковй 'Б' они нашли практически сразу. В ангаре было холодно и сыро. Озноб сразу пробирал до костей. Людей в ангаре было много, но все преимущественно пожилого или совсем старого возраста, кроме стариков были инвалиды всех возрастов. Люди кучковались группками по несколько человек. Вели себя все по-разному. Большинство сидели, понурив головы и безучастно смотря вокруг, как будто перед казнью. Другие наоборот - развили бурную деятельность. Кто-то беспрестанно ходил из угла в угол. Кто-то бесконечно рылся в сумках и авоськах. Группа из десятка стариков таскала и разбирала деревянные поддоны. Из разобранных поддонов на тех же гвоздях, которые они вытащили при разборке, они сколачивали скамейки и топчаны. Самодельную грубую мебель расставляли тут же. Сидеть в бараке действительно было не на чем. Ангар был пустой, только у дальней стены ангара и здесь в центре стояли стопами деревянные складские поддоны и спрессованный картон от упаковки и ящиков.
Старик с товарищами примостились на, стоящий у стены недалеко от входа, большой ящик с песком. Старик отдался своей усталости. Сразу заболело все, что только могло болеть. К тому же он стал засыпать. Сказывались напряжение и недосып последних дней. И старик даже почти уснул, но его разбудил прокуренный молодой голос.
- Мужики вам куда-нибудь надо?
- А куда вы едете, уважаемый? - донесся до старика голос Тамика.
- А куда скажете. На сколько грошей хватит.
Перед ним стоял щуплый молодой парень. Он весь был как на шарнирах. Похоже, что все его тело ни на минуту не останавливалось. Он весь переливался как ртуть.
- Ну, че, братаны, решайтесь.
- Некуда нам ехать, уважаемый.
- А с собой есть чего? Может нужно чего-то? - парень сделал последнюю попытку наладить с ними контакт.
- Спасибо, уважаемый, у нас ничего нет, и нам ничего не надо.
Парень недовольно дернулся и, кольнув их злобным взглядом, ушел.
- Шерстяные, - сказал адвокат, проводив парня глазами.
- Что? - переспросил у него армянин.
- Гоп-стоп. Грабить нас сейчас придут. Готовьте ваши денежки. Этот живчик прощупывать нас приходил.
Адвокат оказался прав. Не прошло и пяти минут, как возле них остановились уже трое. Впереди стоял среднего роста мужик с голубыми наглыми глазами. Справа и слева от него расположились два крепких парня с европейскими чертами лица, но со слегка раскосыми по-восточному глазами. Парни были близнецами. Притом настолько похожими, что различать их можно только по длине волос, точнее по отсутствию оных у того, что стоял справа. Его голова была выбрита налысо.
Подвижный как ртуть живчик невнятно маячил на заднем плане.
Наглый без всяких церемоний объявил:
- Все ценное: рыжуха, бабки, цацки, камни и прочее - сюда дай!
- Нечего давать, - спокойно ответил Тамик.
- У нас ничего нет. По нашему виду можно догадаться, - подтвердил старик.
- Вы чего, фраера? Поляну попутали? Чего ты мне тут втираешь? А если найду что-нибудь?
Армянин поднялся с красного противопожарного ящика.
- На моем трупе искать будешь, если убить сможешь. Мне терять нечего, - от сильного акцента фраза Казаряна прозвучала особенно угрожающе.
- Молодец, фраерок. Не испугался, - наглый прищурился.
Но было понятно, что продолжения не будет. Наглый просто побоится стычки и шума.
Шерстяные ушли в туже сторону, откуда появились.
Только сейчас старик заметил другого человека, идущего в их сторону.
Подошедший обратился именно к старику:
- Дедушка, вы не стесняйтесь. Если прилечь хотите, то подходите к нам. Мы вам скамью или табурет сколотим. Просто подождать нужно будет.
Старик смутился. Ему было очень приятно, что его заметили, и он нем позаботились. Он был готов расцеловать этого незнакомца. Дед не ожидал такого, от совершенно незнакомого человека.
- Спасибо большое. Я, наверное, и помочь вам смогу.
- Помощников хватает. Не переживайте. Подходите к нам. Мы печку растопили. У нас теплее.
Старик действительно продрог. Он хоть и был одет теплее своих спутников, но сырой холод пробирал до костей. Они с Тамиком пошли в центр ангара. А вот адвокат уже куда-то испарился.
Возле сбивающих скамейки стариков, было людно. Там же поставили печку бренеран, и топили ее щепками и поломанными досками от тех же поддонов. Какая-то умная голова приспособила в качестве дымохода чугунную трубу. Ее подняли вертикально и воткнули раструбом вытяжку складской вентиляции. Второй конец одели на печную трубу. Помещение было большое, и печное тепло бесследно растворялось в холодном воздухе, но около самой печки было значительно теплее. Там же стояла алюминиевая фляга с водой и картонная коробка с печеньем 'юбилейное'. Кто-то уже приспособил на округлых печных боках несколько металлических посудин. Вода в них закипала. Сухонькая бабуля принесла трехлитровую банку и хотела было высыпать туда пачку чая, но однорукий человек ее остановил.
- Бабань, от кипятка банка лопнет. Чай разольется.
- Ой, и правда, ведь. Совсем голова старая ничего не соображает.
Пачку с чаем высыпали в самую большую посудину на печке. Сразу почувствовался ароматный запах хорошего листового чая.
