Ликует форвард на бегу - Дмитрий Валерьевич Политов
Меню из другого кафе сети и более позднее, но общее представление о ценах и ассортименте дает.
Глава 15
1969 год. Август. Москва
Есть после утренней пробежки хотелось зверски. Встав по будильнику, Данила твердо вознамерился сжечь без остатка все полученные накануне в «Шоколаднице» калории и потому загрузил себя по полной, намотав два лишних круга на привычном маршруте.
А еще слегка попинал примкнувшую к нему Татьяну. Ну, как примкнувшую? Силком заставил покинуть уютную тахту, а потом бесцеремонно сгреб в охапку и отволок сонную зевающую девушку в ванную, где безжалостно сунул ее под холодный душ. Нет, сперва, разумеется, подруга страшно ругалась, брыкалась и даже обозвала сатрапом и множеством других нехороших слов, но потом привычно натянула тренировочный костюм и безропотно отправилась в Петровский парк.
— Мерзавец ты, Данька, — безапелляционно заявила Танюха, когда они вернулись домой, сбрасывая с себя прямо на пол промокшие от пота вещи и пошлепала в ванную, соблазнительно покачивая подтянутой попкой.
Мельник невольно сглотнул, проводив девушку долгим пристальным взглядом, но в итоге все же сумел перебороть разные-всякие нецензурные мысли сказал сам себе решительное «нет». Хватит развлекаться, еще на тренировку в Новогорск ехать. И пускай сегодня она будет носить восстанавливающий характер, филонить Данила не собирался. Раз отработаешь вполсилы, спустя рукава, второй, а там, глядишь, уже и вторая лига приветливо распахивает очередному «сбитому летчику» свои удушливо-ласковые беспросветные объятия.
Форвард стянул с себя майку и треники и направился на балкон, подобрав заодно и одежку Татьяны. Развесил аккуратно все на натянутые шнуры самодельной сушки и постоял у перил, бездумно глядя по сторонам и наслаждаясь чудесным августовским деньком. Под окнами шумела машинным гулом улица, сновали по своим делам прохожие, а во дворе дома, несмотря на относительно ранний час, уже возились с мячом на футбольной «коробке» несколько пацанов.
— Дань, ванная свободна! — скрипнула негромко позади балконная дверь. — Иди в душ, а я пока что-нибудь поесть приготовлю.
— Ох, а у меня, по-моему, в холодильнике пусто, — спохватился Мельник, оборачиваясь. — Чайку, может, попьем, а позавтракаем на базе? Вроде где-то кусок сыра завалялся, но это неточно. Я что-то в последнее время все никак не успевал по магазинам пробежаться. Переезды эти, тренировки, то да се…
— Иди уже, разберусь как-нибудь, — беззлобно отмахнулась Татьяна. И тут же попеняла. — Вещи наши на кой ляд сушиться повесил, надо было в машинку стиральную их сначала засунуть и прокрутить.
— Ага, только тогда мы с тобой к завтрашнему утру в Новогорск соберемся, — мрачно ответил Мельник, которого местные стиральные «монстры» вгоняли в тяжкую депрессию. — Как раз к тому времени полный цикл стирки завершится.
— Ух ты, откуда такая роскошь? — искренне удивился парень, выйдя из ванной минут через пятнадцать. Стол на кухне был накрыт — подруга умудрилась отыскать даже салфетки. На плите парила кастрюля, готовясь принять вермишель из появившейся точно по волшебству пачки, в тарелке лежал красиво порезанный хлеб. — Точно помню, я «бородинский» отродясь не покупал.
— А, не бери в голову, — отмахнулась девушка, ловко шинкуя на разделочной доске чахлый огурец. — Я к соседке твоей заскочила, пока ты отмокал, и одолжила четвертинку.
— К соседке⁈ — невольно вздрогнул Данила. — Погоди, это к тете Зине что ли? «Однушка» напротив, верно?
— Ну да, а что такого? — пожала плечами Татьяна. — Совершенно чудная старушка, милая и приветливая.
— Издеваешься? — с подозрением уставился на подругу Мельник. — Да она же первая сплетница на весь дом. — Юноша расстроено вздохнул. — Теперь вся округа будет знать про нас с тобой любые подробности в мельчайших деталях и ярких красках. Причем, даже те, которых отродясь не было.
— Да и бог с ней, — равнодушно бросила Танюха, закончив с салатом и помешивая в кастрюле. — Как ты вчера сказал: «Видали мы лилипутов и покрупнее»? Вот и здесь то же самое.
А ведь точно, было дело. Когда они накануне сидели в «Шоколаднице», наслаждаясь фирменными блинчиками и орешками со взбитыми сливками, в кафе совершенно неожиданно нарисовался — хрен сотрешь! — спартаковец Вася Калинов. Слегка загребая на ходу ступнями, как было принято у некоторых футболистов, желающих подчеркнуть свою значимость, он вошел в зал в компании сногсшибательной синеглазой брюнетки и лениво оглядел посетителей. Заметил Мельника и Татьяну и тут же направился к их столику.
— Здорово, Малой! — радостно поприветствовал он недавнего соперника, лыбясь во все тридцать два зуба. — Тоже заскочил поужинать? Неплохое место. Ничего, если мы к вам присядем?
— Валяй, — отозвался миролюбиво Данила. А что такого, не хватало еще играться в клубную вражду за пределами стадиона. Чай, не околофутбольщик какой. Хотя, здесь о подобных «болельщиках» еще слыхом не слыхивали. В СССР первые фанатские группировки появились вроде бы только в начале-середине семидесятых?
— Это Нина, — представил свою спутницу Калинов. — А это нападающий из «Динамо»…
— Мельник, — не дала ему договорить брюнетка, бросив на форварда странный взгляд. — Как же, как же, слышала. Говорят, ты наш новый Пеле?
— Ничего себе, какие познания, — восхитился Данила, бесцеремонно разглядывая красотку. — Кто бы мог подумать. Но, ты знаешь, терпеть не могу, когда меня с кем-то сравнивают. Лучше уж быть единственным в своем роде Мельником, чем жалкой копией бразильца. Хотя, игрок он, конечно, отменный.
— Ха! — громко засмеялся Василий. — Ну ты и сказанул, Малой. Да Пеле просто лучший в мире!
Вот тогда задетый за живое Мельник и выдал фразу про лилипутов. Что характерно, хохотали после нее буквально до слез все присутствующие. И даже подошедшая официантка.
— Дань, а у тебя кофе есть? — вывела парня из состояния задумчивости Татьяна.
— Увы и ах, — виновато развел руками тот. — Могу в награду за роскошный стол заварить тебе чай по особенному рецепту. В чашке — по-японски. Хочешь?
— Болтун! Так все заваривают, — засмеялась девушка. — Даже у меня дома.
— А ты откуда? — невольно заинтересовался Данила. — Я почему-то
