Не может быть - tanasa
– А тётя Лида мне говорит: «Как какие листья грести? Сухие, конечно!» – Елена рассмеялась, вспомнив телефонный разговор.
– И всё-таки, давайте вернёмся к нашим баранам, – первая стала серьёзной Елена. – Завтра на большой перемене я планирую собрать всех учителей в учительской, – она видела как помрачнела Аня. Плечи её тоскливо поникли. Захотелось обнять её, усадив как маленького ребёнка на колени, и, покачиваясь, шептать на ушко ласковые глупости… Усилием воли Елена Владимировна прервала такие затягивающие фантазии:
– Аня, скажите, пожалуйста, честно, – она замялась, зная, что слова, которые она сейчас скажет, могут её обидеть. Но сказать нужно. – Я стояла на противоположной стороне проезжей части. Видела я только… – она постаралась припомнить все подробности такой неприятной для неё сцены, – вашу руку у Ольги на плече и то, что вы… целовались, – выдохнув, скороговоркой произнесла последнее слово. – Лариса Петровна – я говорю, исходя из её слов, – была на расстоянии метров в пятьдесят от машины. Она говорила, что видела такое… – Елена умолкла.
Аня почувствовала, что краснеет. Разозлилась на эту свою дурацкую особенность, но посмотрела в глаза Елене и сказала как можно более убедительно:
– Ничего, кроме поцелуя, не было! Я вообще противник проявления близости публично. Это было для меня так же неожиданно… – Аня закрыла пылающее лицо руками. – Как же стыдно! Я не представляю, как я завтра выдержу всё это! Может, мне всё-таки уволиться? – она посмотрела на Елену, чувствуя, что она – сильное плечо, на которое можно опереться, в которое можно выплакаться. Только она сможет поддержать и пожалеть.
– Я не знаю, что бы я делала без вас, – Аня по-детски всхлипнула и заплакала.
– Ну обними же её! Прижми к груди! – заметался над журнальным столом Купидончик. – Ну хотя бы за руку возьми! Эх! Такой шанс упустили, – он сердито махнул рукой, увидев, как Аня вытирает слёзы рукавом халата, улыбаясь через силу.
– Извините, что-то я совсем расклеилась, – Аня выдохнула. – Просто ещё эта ссора…
– Аня, вот увидите, всё будет хорошо! – принялась её увещевать Елена, перейдя на вы.
«Дура, тыкала ей. Вон как из-за ссоры переживает… Будь ей Ольга не нужна – не плакала бы».
– И с Олей вы помиритесь. Она просто вспыльчивая. Такие люди обычно отходчивые.
– Да? Вы так считаете? – Аня почему-то верила Елене.
– Конечно, – бодро подтвердила Елена, не веря себе.
Ей вдруг стало так обидно! Чем та Оля лучше неё? Было бы по кому плакать. Дура ревнивая. И ведь совсем ещё дитя. Значит, Ане нравятся женщины помладше.
– Мне нужно ехать, – Елена встала.
– Как? Уже? – растерялась Аня.
– Да. Есть ещё кой-какие дела, – сердито сказала Елена.
– Да. Конечно, – кивнула Аня.
«Дура! Какая же ты дура! – подавила стон Елена. – Ну скажи ты мне «останься»! Ведь я останусь!»
Уже собираясь выходить, Елена повернулась к Ане и ободряюще улыбнувшись, провела ладонью той по щеке. Сказала на выдохе:
– Всё будет хорошо!
Аня промолчала, боясь, что заплачет, если скажет хоть слово.
***
– Знаешь, Бася, – Купидончик гладил по спине довольно мурлыкающую кошку и делился впечатлениями о ещё одном дне, проведённом среди людей, – чем больше я узнаю их, тем меньше понимаю! Вот и сегодня, у них был такой шанс остаться вместе! И что ты думаешь?
Кошка недовольно дёрнула хвостом.
– Конечно, они расстались! Как можно быть такими странными?! – сокрушался малыш. – Но самая главная странность: ты к ним привязываешься, понимаешь?
Кошка в ответ согласно муркнула.
– Ой! У них же завтра… – глаза Купидончика стали огромными. – Мне нужно срочно на Олимп! – и выскользнул в открытую форточку.
«Ну вот! На самом интересном месте!» – расстроилась Бася.
Глава 38
Этой ночью Ане снились кошмары. Лариса Петровна, огромная, как вытяжной шкаф в кабинете химии, тянулась к ней своими толстыми пальцами и злобно шипела: «Задушу-у-у…»
Аня просыпалась с бухающим сердцем и опять проваливалась в сон, в котором все её коллеги показывали пальцами на неё, одетую в эротическую коротенькую школьную форму и кричали: «Ты всех учеников соблазнила!»
Она бежала от них изо всех сил… И опять просыпалась с колотящимся сердцем, вся в поту.
Проснувшись после очередного ужаса, она так больше и не смогла уснуть. Аняпионерка и Аня-Мата Хари сидели в уголочке, обнявшись и дрожа от пережитого во снах. Поэтому Ане пришлось размышлять самой:
– Что самое страшное может произойти?! Меня уволят. Скорее, по собственному желанию. Вряд ли я найду работу в других школах – уж эта парочка постарается сделать так, чтобы учителем в нашем городе я не работала. Ехать в другой город? Не тот возраст, да и зачем, если у меня здесь квартира и тётя
Лида…
– Я владею тремя иностранными языками. Неужели я не найду работу?! На крайний случай займусь репетиторством.
– А если не уволят… Останусь работать здесь… Ведь травля начнётся. Все эти насмешки, подколки, дебильные шуточки физрука… Как в глаза смотреть? Лучше уволиться. В общем, как ни крути, увольняться придётся. Зато не буду видеть Елену. С глаз долой – из сердца вон. Иначе я никогда от этой зависимости не избавлюсь.
– А ведь это зависимость! – Мысли перетекли в такое привычное русло. – Когда она прикоснулась к щеке, я просто поплыла. Если бы она чуть дольше задержала ладонь, то даже и не знаю, что бы я сделала… А вот интересно, что бы я сделала? Поцеловала? Наверное, да. Даже зная, что это ей может быть неприятно? Не знаю… Не хочется, чтобы у Елены сложилось обо мне превратное мнение. Хотя оно у неё и так уже сложилось обо всех лесбиянках, – она грустно улыбнулась, – чего только Олино поведение стоит! Цветы бросила, убежала, обвинила меня невесть в чём… И это всё при незнакомом ей человеке. Хорошо, что Лена не принялась докапываться, откуда Ольга о ней наслышана. Та бы уж ей рассказала! Ох и выглядела бы я тогда! – Аня даже содрогнулась при этой мысли.
– А то, что она заявила мне возле лифта о бабах! Неужели она думает, что после этих слов, пусть даже сказанных сгоряча, я буду ей звонить и писать?! Нет. Хватит! И звонила. И писала. Теперь уж пусть она звонит или пишет…
Аня потянулась к телефону. Входящих сообщений не было. Ей вдруг стало грустно. Почувствовала такое одиночество. Опять стала думать о Елене.
– Интересно, как ей теперь с мужем в постели? Может, после той нашей ночи в ней проснулась сексуальность и теперь они с мужем не вылазят из неё? Не зря же она так измученно выглядела, – от этой мысли Ане стало неприятно.
Решила, что нужно попробовать ещё уснуть. Но сон долго не шёл. Разбудил её звонок будильника. Голова, на удивление, была ясной. Да и настроение не ниже плинтуса.
Телефон квакнул входящим сообщением. От Елены Владимировны: красный смайлик в виде рогатого чертика. И под ним фраза: «Не так страшен чёрт, как его
