Сергей Романов - Автобайки
А те, казалось, и не спешат никуда. Один, что в офицерских погонах, закурил и высказывает предположение:
- Пацан будет! Вишь, как баба-то орала. Так только пацаны и рождаются.
- Да нет. - вступает в диалог сержант, - Обычно девки крикливые...
- Как пацана-то назовешь? - не обращает внимания на реплику своего напарника, спрашивает у мужика офицер-инспектор.
- Фиг его знает! - зло отвечает мужик и переминается с ноги на ногу. Понимает: вот-вот обман должен раскрыться и тогда ему уже не сдобровать. Ему остается уповать лишь на медлительность врачей.
Наконец гаишник докуривая сигарету, протягивает будущему отцу руку:
- Ну, с пацаном тебя! А нам пора ехать. Служба! А то бы подождали и порадовались вместе.
Они уже подошли к своей машине, как дверь приемного отделения с грохотом открылась и в проеме появилась знакомая роженица с подушкой в руке. За ней на крылечко вышел пожилой врач:
- Охренели, - кричит он на всю округу, - Вы что думаете, здесь цирк!? Это роддом, вашу мать!
У хотевшего уже усесться в салон инспектора, при виде "разродившейся" в считанные минуты женщины, от удивления выпадает сигаретный бычок из рта.
В общем "счастливый", но несостоявшийся отец был лишен прав на полгода... Он считал, что все из-за супруги - перестаралась она в своей роли...
1998 г.
ПО ДЕВОЧКАМ
А погода была ужасно туманная. Да и ночь темная выдалась. Луна куда-то запропастилось, и на взлетной полосе, хотя все мощные прожекторы были включены, в трех шагах ничего видно не было. О каких взлетах-посадках могла идти речь. За несколько лет работы в аэропорту Жорик впервые три часа подряд скучал в дежурке, листая потрепанные эротические журналы, которые со всего аэровокзала стаскивали в комнату для отдыха, аэропортовские водители. А потом ему позвонил дружок с картонажной фабрики, которая размешалась между кладбищем и взлетной полосой.
- Скучаешь?
- Ага, - ответил Жорик, разглядывая на фотографии бюст обнаженной женщины.
- Хочешь я тебя приятно удивлю?
- Ну давай, попробуй.
- Тогда приезжай.
До конца смены три часа оставалось, а туман и не думал рассеиваться. Жорик портативную рацию в карман засунул и, выходя из дежурки бросил диспетчеру, мол, пойдет прогуляется, а в случае надобности быстрее "Конкорда" в дежурку прилетит.
На КрАЗе до картонажной фабрики десять минут езды. А до кладбища, где они условились о встрече с друганом, и того ближе. Раз - и тягач Жорика был уже около уютного склепа - неизменного места встреч.
- Ну, удивляй, - сказал Жорик, спрыгнув с высокой подножки.
Дружбан с трудом подвинул к себе тяжелый мешок и загадочно улыбнулся:
- Ну, раскрывай рот пошире, - он залез рукой в мешок и вытащил бутылку из-под шампанского, - Ра-аз!
- Самопал, что ли?
- Два-а-а. Три-и-и. Четыре-е-е. - товарищ, не отвечая на конкретный вопрос, доставал из мешка бутылки и ставил их на могильный столик.
- Тоже мне - самогоном удивил, - невесело вздохнул Жорик.
- Сам ты - самогон. Это шампанское - "Абрау-Дюрсо".
- Откуда в этой унылой стране "Абрау-Дюрсо"? - нисколько не поверив товарищу, хмыкнул Жорик.
- От верблюда. Зарплату нам шампанским выдали. Из расчета по семнадцать рублей за бутылку. Хоть купайся теперь в нем. Знаешь, что такое бартер?
- Ты - мне, я - тебе.
- То-то. Наша фабрика им гофротару, а они нам шампанское. Хочешь продавай за наличные , а хочешь - жри сколько влезет.
- А кому продавать будешь?
Друган пожал плечами:
- Пока не решил еще. Может быть ты поможешь с реализацией?
- Подумать надо, - ответил Жорик.
Они помянули усопших и выпили три бутылки. Пена лезла изо рта, а в голове как ничего и не бывало. И туман не рассеивался, и рация молчала. Организм "Абрау" не воспринимал, а душа уже хотела праздника.
- Может быть коктейль сделаем? - предложил Жорик, - У меня в тягаче бутылка "Кубанской".
Коктейль смешивали непосредственно в организме. Пили "Кубанскую", а закусывали "Абрау". Жить стало легче. И в светлеющем небе между туч вдруг завиднелась размазанная луна.
Жорик вспомнил о замусоленных эротических журналах, которые остались в дежурке, и душа захотела женской ласки.
- Хочу девочек. - сказал он товарищу.
- Бери лопату и выкапывай. Здесь их много, - отпустил черную шутку друган.
- Дурак, мы поедем к стюардессам.
- Как же! Так они нас прямо и ждут в шесть утра.
- С шампанским можно и в шесть утра. Тащи свой мешок к тягачу.
Спецмашина взревела мощным мотором и, моргая мигалками, понеслась по взлетно-посадочной полосе к хабаровскому "ИЛу", в котором ночевали знакомые бортпроводницы.
- Сколько у тебя бутылок осталось в мешке? - старался перекричать рев двигателя Жорик.
- Тридцать с лишним.
- Пять пропиваем, а остальные впариваем стюардессам по двадцать пять за бутылку. Идет?
- Я знал, что у меня есть настоящий друг.
Они были уже около самолета, который выполнял рейсы на Хабаровск. Но в последний момент, когда тягач свернул со взлетной полосы и хотел проскочить под крыльями лондонского "Дугласа", раздался громкий скрежет металла. Они остановились и выскочили из машины. На бетонной площадке лежал кусок серебристого металла. Того самого, которого не хватало в крыле самолета.
По трапу сбегали проводницы, что-то выкрикивая на непонятном языке.
- Приехали. Вот тебе и девочки, - хрипло констатировал факт Жорик.
- "Абрау-Дюрсо" сразу предлагать или потом? - растерянно спросил друг, глядя на оторванный закрылок.
- Можешь сразу, - грустно улыбнулся Жорик, - Только на всей вашей фабрике столько шампанского не найдется, чтобы полностью расплатиться.
В кармане запищала рация...
1998 г.
ДОГОВОРИЛАСЬ
После третьей сдачи экзаменов по вождению жена наконец-то получила водительские права. Вбежав в прихожую, она долго прыгала от счастья и, немного успокоившись, объявила, что с завтрашнего дня я должен стать её пассажиром. До тех пор, пока она окончательно не освоится за рулем и не выучит дорогу до работы и обратно. Спорить было бессмысленно, и я согласился.
По утрам мы загружались в нашу видавшую виды "восьмерку" и начинали вылавливать все городские ямы и колдобины. Она без умолку болтала о всякой всячине, забывала вовремя переключать передачи и нажимала на рычажок поворотника к месту и не к месту. Я бы не сказал, что она совсем не умела водить машину, но все, по моему убеждению, у неё получалось с опозданием. И чтобы как-то сгладить свою вину, она говорила, говорила, говорила...
Через неделю моя нервная система совсем истощилась, я практически охрип, и если мог, разговаривал только на самом эмоциональном и понятном каждому автомобилисту языке. Правда, был и один положительный плюс: я понемногу стал привыкать к самым неожиданным виражам и торможениям. Благо, лелеял себя надеждой, что через пару дней, как обещала моя супруга, моим мучениям придет конец и она самостоятельно отправится в дорогу.
Однажды, когда я окончательно понял, что сижу с ней в качестве пассажира в последний раз, мы ехали по Кутузовскому. Подъезжали к Поклонной горе, где всегда что-нибудь строили или переделывали. Впереди нас не спеша шуршал шинами широкий вишневый "Бьюик".
- "Бьюик Парк Авеню" - вглядываясь в красавицу, прочитала дражайшая половина на багажнике марку машины и тут же спросила, - Слабо тебе приобрести такую для меня?
- Слабо - без всяких эмоций сквозь зубы процедил я и подпрыгнул на очередной колдобине. - Хватит болтать, лучше следи за дорогой.
Но она, как и прежде, оставила мое предупреждение без внимания.
- Надо же какой широкий! Не то что наша пирога. - она на долю секунды замолчала, видимо в мыслях представляя, как может выглядеть владелец "Бьюика", но наконец, показывая свою эрудированность, произнесла с завистью, - С четырехступенчатой автоматической коробкой передач! Да небось с полным электропакетом!
Я закурил и посмотрел направо. Около фонтанов толпился народ. Асфальтоукладчик утюжил тротуар.
- Как ты думаешь, какая у него максимальная скорость?
- Большая, - бросил я.
- Ну все-таки?
- Километров двести. - сухо ответил я только для того, чтобы она поскорее отвязалась.
- Двести? - переспросила жена с огромным удивлением и тут же оспорила, - Какой там двести - все триста!
- Следи за дорогой, - сдерживая гнев, снова попросил я её и мы в очередной раз обеими колесами измерили яму в асфальте.
- Если бы у меня был такой автомобиль, - продолжала она, не обращая на появившийся скрежет в ступице, - то я была бы самой счастливой женщиной на свете.
- Если тебя не устраивает восьмерка, выходила бы замуж за американца. - сказал я с обидой.
- А тебя что, устраивает? Московские бомжи и те на иномарки заработали.
- Я - те бомж. Вот заработаешь и купишь "Бьюик". А то бери сразу "Ягуар" - ядовито припечатал я мать своих детей.
- Нет, я куплю "Бьюик". Как ты думаешь, сколько он стоит?
