Александр Белогоров - Большая книга ужасов. 18 : Черный фотограф. Бунт марионеток [повести]

Неизвестно, чем бы это закончилось, но Марине повезло. Рука малышки соскользнула; она оказалась слишком маленькой, а кукла — чересчур гладкой. И у ребенка осталась только игрушечная кукольная туфелька. Девочка мгновенно осознала свою ошибку. Она тут же освободила свою вторую руку, и муха, почувствовав свободу, взвилась в небо. Пальцы внучки мастера сжались в каких-то миллиметрах от куклы, но Марина успела. Она уже неслась во весь дух по улице к дому, крепко, но нежно прижимая к груди отобранную куклу, словно бесценное сокровище. Впервые за последнее время Марина ощутила себя здоровой и свободной.

Девочка не сделала никакой попытки преследовать обидчицу. То ли она понимала, что это бесполезно, то ли была слишком ошеломлена внезапной потерей своего безотказного оружия и бегством игрушки. Она только с ненавистью сверлила взглядом убегающую Марину.

В одиночестве, впрочем, она пробыла недолго. Кукольник, наверное, что-то почувствовал или услышал. А, возможно, и просто закончил работу. Как бы то ни было, он с непривычной быстротой поднялся из своей мастерской и вышел на порог. Девочке ничего не требовалось объяснять; старый мастер и так понял все без слов. Он наклонился к девочке и что-то прошептал ей на ухо. Та довольно кивнула, и по ее губам опять скользнуло какое-то подобие улыбки. Дедушка и внучка еще долго смотрели вслед убегающей Марине, покуда та не скрылась за поворотом. Если бы взгляды могли убивать, беглянка, наверняка, испепелилась бы на месте.

Но Марина, к счастью для себя и во благо собственному душевному равновесию, не оглядывалась и ничего этого не видела. Ноги сами несли ее к дому, а захваченная кукла казалась самой легкой и приятной ношей на свете…

Только дома, аккуратно усадив куклу на диван, Марина смогла ее как следует рассмотреть. А посмотреть, действительно, было на что. Мастер постарался на славу. Могло даже показаться, что это человек, только очень маленький, который только что присел отдохнуть, а чуть погодя встанет й пойдет дальше.

Марина так и не смогла определить материал, из которого кукольник сделал свое творение. По крайней мере, ни на резину, ни на пластмассу, ни на фарфор это не походило. Прикосновение к игрушке оставляло ощущение, что трогаешь что-то живое и очень приятное на ощупь. Кукольная «кожа» была очень бледной, но выглядела при этом очень красиво, можно сказать, аристократично. Наверное, так должна была выглядеть кожа у тех представительниц высшего света, которые в прошлые века никогда и никуда не выходили без перчаток. Но у Марины она вызывала другую ассоциацию: старый кукольник вместе со своей внучкой выглядели столько же бледно, и при этом оставались вполне живыми и реальными.

Руки и ноги куклы гнулись таким же образом, как человеческие конечности. Марина аккуратно убедилась в этом. Создавалось впечатление, что кукла не может сделать ничего такого, что не сделал бы человек, но и ничего большего. Скажем, согнуть руку в локте вперед было возможно, а назад она сгибаться ни в какую не желала. Более того, при этой попытке Марина сама почувствовала боль в локте, так что поспешила прекратить неуместный эксперимент и даже легонько погладила руку куклы, словно извиняясь перед игрушкой.

Одежда тоже сидела на игрушке так, словно платье было подогнано точно по ее фигуре хорошим портным. Не хватало только туфельки, потерянной в противостоянии, и Марина поспешила снять с кукольной ножки и вторую. Она вдруг представила, как сама неловко чувствовала бы себя с одной необутой ногой. Как Маша-растеряша из сказки: «на одной ноге башмак, а другая — просто так». Девочка, несмотря на любопытство, даже не решилась раздеть куклу: это было все равно что снять одежду с живого человека.

Лицо куклы, к непонятному Марининому облегчению, не имело ничего общего с ее лицом. Оно было красивое, живое, но все-таки другое. В нем чувствовалась какая-то отстраненная, холодная красота, надменные черты Снежной Королевы. Марина сидела перед диваном, на котором восседала кукла, на полу, и ей вдруг показалось, будто она находится перед троном повелительницы. Ощущение было настолько неприятным, что девочка даже поспешила вскочить на ноги и пододвинуть себе стул.

Взгляд куклы казался на удивление осмысленным, совсем не кукольным. Как и в случае с кукольной «кожей», материал, из которого были изготовлены глаза, оставался загадкой. Они смотрели на девочку холодно и проницательно, дополняя образ Андерсеновской королевы. Что любопытно: куда бы Марина ни перемещалась, ей казалось, что глаза игрушки пристально смотрят на нее, оставаясь при этом неподвижными. Так бывает с некоторыми фотографиями, о чем Марина прекрасно знала, но чтобы так смотрела кукла — это выглядело абсолютно невероятным.

И как же странно было видеть на этом создании мастера свои собственные волосы! Марина не могла не признать, что смотрелись они на кукле очень органично; очевидно, кукольник специально подбирал для них определенный тип лица (или же волосы для него), но девочке ото всего этого было очень неприятно. Марина даже подошла к зеркалу и долго всматривалась в собственное отражение. В конце концов, ей даже стало казаться, что волосы на кукле смотрятся лучше, чем на ней самой. Да и черты лица у той были более правильные… Ну нет! Она не желает быть такой красивой, но безжизненной! Марина с некоторой досадой отошла от зеркала. И ей показалось, будто кукла смотрит на нее с насмешкой.

Девочка так увлеклась разглядыванием куклы, что на некоторое время даже забыла о своих проблемах. Тем временем за окном вечерело, и вот-вот должны были прийти с работы родители. А объяснять им, откуда взялась эта кукла, ей совсем не хотелось. Игрушка была не из тех, которую можно просто бросить в шкаф и забыть о ней. Такое обращение показалось бы едва ли не кощунством. К тому же девочка понимала, что с этой куклой надо обращаться как можно бережнее. Она не знала, какая связь между ней и этим творением кукольного мастера, но было совершенно ясно, что какая-то таинственная связь существует. Марина опасалась, что если с куклой что-то случится или, тем паче, она вновь попадет в чужие руки, ей и самой может не поздоровиться. Поэтому девочка бережно поставила куклу в шкаф и прикрыла своей одеждой. Так можно было оставаться спокойной, что игрушка сохранится в целости и сохранности и скорее всего никому не попадется на глаза.

Марина только сейчас сообразила, что за весь тот период, пока кукла находится у нее, с ней не приключилось ничего необычного: ни боли, ни сонливости, ни каких-либо гадких ощущений во рту… Она никогда не подумала бы, что для счастья ей нужно так мало! А сейчас девочка действительно была на седьмом небе.

Родители просто поразились перемене, произошедшей с дочерью. Такой веселой и радостной она не была уже давно, с самого момента, когда кукольник сделал ей свое предложение. А уж с каким удовольствием девочка поужинала! Она не ожидала, что обычная еда может доставлять такую радость. Марина ела не торопясь, смакуя каждый кусочек и каждый глоток, будучи при этом абсолютно уверенной, что никаких плохих последствий это иметь не будет.

Сны в эту ночь не пугали. Начало, конечно, было страшноватым. Она оказалась в том же подвале. Но теперь она была совершенно свободна в своих движениях. Девочка осмотрела полутемное помещение, с некоторым трепетом подходя к темнеющим силуэтам. Но волновалась она совершенно зря. Это были всего лишь куклы. Прекрасные, мастерски сделанные куклы, вроде той, обладательницей которой она недавно стала, но совершенно не пугающие. Они даже показались ей какими-то грустными и несчастными. Девочке даже захотелось пожалеть их и вывести из этого темного подвала.

А потом Марина нащупала дверь. Она была заперта, но ключ торчал тут же, в замочной скважине. Один поворот, и в комнату ворвались потоки света. Девочка не стала здесь задерживаться; она слишком истосковалась во тьме, поэтому поспешила выйти наружу… Уже утром Марина, вспоминая свое «сонное» поведение, сожалела, что она не подождала, когда шаги раздадутся вновь, чтобы посмотреть, кто это ходил наверху и мог управлять ею. И еще, конечно, жалко было оставлять кукол в этом мрачном месте. Но девочка была не уверена, что, случись такое даже наяву, она смогла бы перебороть себя и задержаться хотя бы на минуту. Главное, что она свободна!!!

Глава IX

Новые страхи

Утром, когда семья только-только закончила завтракать, в дверь кто-то позвонил, и Маринины страхи вдруг вернулись. Девочка резко побледнела и даже вновь присела на стул, чтобы не упасть. Она вдруг представила, что это пришел кукольник. Пришел за тем, что принадлежит ему по закону. А, может, он вообще милицию вызвал и обвинил ее в воровстве. Поэтому для девочки колоссальным облегчением было услышать голос соседки, пришедшей к маме по каким-то своим делам.