Невеста вождя драконов - Милена Вин
— Почему я вообще должна тебе доверять? — сбросив с плеч его руки, с присущей ей наглостью спросила Мика. — Я ничего не забыла. Все началось с того, что ты меня похитил. Ты работал на вождя. Из-за тебя я оказалась у него. Из-за тебя у него оказался Генри!
Рей скривился, будто эти слова были жалом, больно вонзившимся в сердце. Он неосознанно шагнул назад и осклабился.
— Стоило подумать о доверии до того, как лечь под меня.
Щеки девушки вспыхнули, глаза заблестели, но вовсе не от смущения, а от гнева, душившего ее.
— Ты знаешь, что я была не властна над собой! — вскричала она, сильнее впиваясь ногтями в кожу, с такой силой сжимая кулаки, что ее руки начали дрожать. — Сейчас мой разум чист от твоего влияния, и я могу с уверенностью заявить, что никогда в здравом уме не лягу с тобой в одну постель. Глупая ты ящерица!
Рейнард стиснул челюсти, попятился спиной к двери, с трудом сдерживая желание сжать хрупкую шею, разломать ее, точно веточку куста. Совсем недавно ему хотелось зарыться носом в светло-пепельные пряди, но глупая жажда утихла за несколько дней, а сейчас он и вовсе не ощущал ничего подобного.
Эта девушка только раздражала его дерзостью и неповиновением. Словно хищная, дикая птица. Сокол севера, коим она являлась. Такая же наглая и строптивая. В ней не осталось ни капли нежности, что была в момент их близости. Казалось, что того дня вообще никогда не существовало. Не было желания в ее глазах, не было страсти в движениях, сладкого томления. Для Рея это оказалось всего лишь сном, и он был дико рад, что больше не чувствовал боли и желания, что его больше не тянуло к ней.
Связь утихла, и только узор на его груди и вязь на ее руке все еще напоминали им, что они связаны.
— У меня нет времени перепираться с тобой, женщина, — прорычал Рей, сжав ручку двери. — Сиди здесь. И без глупостей.
— Ненавижу! — в сердцах крикнула Мика, прежде чем он успел выйти из спальни. — Ненавижу тебя!
Дверь с грохотом захлопнулась, и в комнате воцарилась тишина. Микаэлла тяжело осела на пол, накрыла рот ладонью, будто не веря в то, что сказала миг назад. Из глаз брызнули горячие слезы.
Вскоре она осознала, что ничуть не хотела говорить о ненависти, совсем не хотела грубить ему. Обида затмила разум, тяжесть сдавила грудь. Рей был ее последней возможностью попасть в замок вождя, и Мика прекрасно понимала это. Но не знала, было ли это единственной причиной, по которой ей не хотелось портить с ним и без того натянутые и неопределенные отношения.
Долгое время девушка сидела на полу, прислонившись спиной к ножке кровати. Мертвая тишина действовала на нее благотворно. Вытянув ноги, она несильно сжала пальцами юбку легкого платья молочного оттенка, с недавних пор ставшего для нее одеждой для сна, и позволила себе прикрыть веки.
В уголках глаз жгло из-за слез, лицо все еще горело, будто его держали под горячей водой, но слабость все-таки приятной волной прокатилась по телу, и Мика смогла расслабиться.
Спустя какое-то мгновение она услышала скрип двери и, находясь в шаге ото сна, бросила тихим голосом:
— Арне, я сама доберусь до кровати... Чуть позже.
Ответом ей послужило молчание, а после — едва уловимый смешок. Твердые, уверенные шаги смахнули сонливость, Мика распахнула глаза, но, так и не успев ничего рассмотреть, вновь ослепла.
В нос тут же ударил затхлый запах мешка. Острая боль пронзила затылок, и сознание внезапно оборвалось вместе с возможностью защититься от недоброжелателей.
Глава 28. Глупая привязанность
Вокруг царили смех, несмолкаемый говор, веселая песнь лютни, дудочки и танцы. Большой зал, освещенный несколькими свисающими с потолка канделябрами, был забит мужчинами, женщинами, облаченными в меха, и озорными детьми, без устали снующими между двумя длинными деревянными столами, накрытыми всевозможными яствами.
После короткого приветствия и поздравительной речи Рейнард отделился от большой компании драконов. Он уже долгое время стоял в стороне, прислонившись плечом к колонне, и, потягивая из кубка пиво, наблюдал за всеобщими увеселениями, не изъявляя особого желания принимать в них участие.
Его мысли были далеки от этого зала и веселья, но он все же умело скрывал свою отрешенность и кивком благодарил за поздравления подходящих к нему женщин и мужчин.
Пристальное внимание некоторых драконов и в особенности старейшины остудило его пыл, и Рей практически не думал о суженой, по которой по-прежнему изнывал, как переживший кораблекрушение, много дней болтаясь в океане, изнывает по пресной воде и пище; но которая уже не мучила его во снах, позволяя наслаждаться минутами без ее присутствия.
Он встретил взгляд старейшины, крепко сжимающей в руке кубок и не обращающей внимания на рядом стоящих мужчин. Это был обычный взгляд, чуть заинтересованный, как и раньше, но ее глаза были немного сощурены, губы плотно сжаты, словно она знала абсолютно все, что Рей скрывает; будто искала его уязвимое место.
Но легкая настороженность испарилась, когда женщина улыбнулась ему. Лицо ее осветилось радостью, и вождь кивнул, стремясь поскорее избавиться от ее внимания и избежать взгляда мудрых глаз.
Да, она была мудрой и старой, но Рей никогда бы не осмелился сказать это вслух. Стара она была лишь по годам, и внутри нее наверняка пряталась рассудительная старуха. Однако внешне она выглядела иначе. Молодая и красивая. Настолько красивая, что многие свободные драконы не стеснялись воображать себя рядом с ней. Но она была настолько же неприступна, насколько горда и властна.
Кожа у нее была смуглой, что несомненно указывало на частое пребывание в теплых краях, равно как и выцветшая на жарком солнце копна волос пшеничного цвета. Глаза серые, пронзительные, с золотистыми крапинками вокруг кошачьих зрачков. Фигура высокая, подтянутая, и одевалась она всегда по-охотничьи, пренебрегая платьями и чрезмерными украшениями. Возможно, только едва заметные морщинки в уголках глаз и на лбу могли выдать правду о том, что она не так молода, как может показаться вначале.
— Уверена, она чувствует твой взгляд, — раздался за спиной почти заговорщический шепот. На плечо Рея легла тонкая, изящная кисть.
— Как и десятки взглядов других мужчин, — усмехнулся Рей, слегка повернув голову к вставшей рядом Уне.
Губы ее растянулись в обольстительной улыбке, в то время как медовые глаза затаили беспокойство.
