Тихое баронство - Николай Дронт
Сразу просвещают, что для государя предназначены новенькие Лулу, стройненькая брюнетка, и Мими, пухленькая блондиночка. Прошлая Мими ушла, но девушки уходят, а имена остаются.
Братья стали сетовать, что зелье, что я приносил в прошлый раз, кануло в Лету. Никто даже не намекнул, что его государь с собой взял, но это и так было понятно. Я догадывался, что этот вопрос поднимут.
— Вы знаете? Я совершенно случайно нашёл у себя ещё один флакон, — достаю пузырёк и ставлю на стол. — Но новый будет только после прибытия корабля из Колоний.
— Брат Стах! Ты такой человек! Себе ничего, всё о других думаешь!
— Да! Я такой! Только об людях, да об людях думаю!
— Шутник ты, Стах! Коко поможет тебе перестать постоянно мечтать о лялях. Шутки, шутками, но шепну на ушко “Готовься!” — государь тебе что-то хорошее вручить хочет.
— Да?!
— Именно. Мы собственно ради этого и собрались.
— Хоть намёком? Интересно же.
— Не проси! Его величество лично объявить хочет.
Наступил момент, когда все изумрудные братья, выдержавшие испытание временем, собрались. Говорят, некоторые отступники пылают раскаянием и желают вернуться. Но нет! Кто ж их обратно примет? Чем меньше народу, тем больше шансов, что государь внимание обратит.
Все чинно расселись, девушки рядом, а не на коленях… пока. Пошли тосты, между ними забавные анекдоты из столичной жизни и рассказы о некоторых событиях. Братья веселятся, но так… не в полную силу — ждут приезда государя. А вот при нём расскажут что-то такое исключительное, приберегаемое для случая.
Всего через полдюжины тостов дождались. Приехал! Тотчас зашумели громче, стали веселиться отчётливей, а девочки прижиматься к своим сотрапезником нежнее. Вдруг заметят и в следующий раз рядом с САМИМ посадят?
Лулу и Мими хихикали колокольчиками, одна с вилочки кормит его величество, другая наготове держит бокал. Видать государь от такого отвык, и ему оно весьма нравится. Тосты следуют один за другим в меру часто.
— Да! — вдруг спохватился король — барон Тихий же сегодня на приёме не был, так я брату Стаху скажу.
Вся братия сразу затихла и слушает внимательнейшим образом.
— Я тебе Стах три рейса за год разрешил в Колонии сделать. Тесть тебе их организовал, себе, конечно, больше хапнул, но и тебе сколько-то золотишка прислал. Но дальше, я решил, хватит. Ты не сам Колониями занимаешься, так что на трёх рейсах остановись. Зато вместо них, я тебе поместье под столицей подарю. Неплохое, вроде. Прибыльное даже, говорят. Виноградники, пашня и пруды с рыбою. Двухэтажный домик там есть. Называется это местечко “Приют рыбака”.
Кто-то из братьев даже застонал:
— Это же поместье графа Гайгера!
— БЫВШЕЕ поместье, — веско вмешался другой, выделив голосом “бывшее”. — ПОКОЙНОГО графа Гайгера.
— Правильно. — подтвердил государь. — В числе прочих эти земли были конфискованы в казну. Управляющий там хороший. Пахоты с пятьсот десятин. Поезжай, ознакомься. Нам потом расскажешь свои впечатления.
Рассыпаюсь в благодарностях, братья за меня пьют.
— Я почему Стаху землю дал? У него баронство налогов не платит, а вместо того содержит гарнизон. Сколько у тебя там?
— Шестьсот пятьдесят два человека, если считать гарнизонный оркестр, ваша милость.
— Что и оркестр завёл? Молодец. Хвалю. Так вот, доходы баронства на содержание гарнизона уходят. С каждого рейса в Колонии ему тесть денег подкидывал, а без них сильно ужиматься придётся. Так что, “Приют” ему нужен, для поддержания штанов.
Мы вновь выпили, теперь за мудрость государя.
— Пойдём, пошепчемся, — следует новый приказ.
Под внимательными взглядами братьев, перемещаемся за дальний, стоящий особняком столик. Так как я тащу с собой саквояж, следует вопрос:
— Что у тебя там?
— Ваша милость, это не у меня — это у вас. Тесть благодарит за подарок и душевную кротость.
Король принимает дар и с интересом открывает его.
— Ого! Казначейские билеты? Сколько здесь?
— Не считал, ваша милость. Должен быть ровно миллион талеров.
— Откупился твой тесть, значит. И я оказывается не дурак! Мне доложили, что конфискаций будет на четыре миллиона. Но понятно, что всегда врут — награду себе хотят. Вот я сразу поделил их число на два. И оказался прав! У твоего тестя два миллиона, и, конечно, ещё недвижимость. Один миллион он отдал мне, чтобы замять дело. Второй оставил себе. Что сказать? Правильно сделал. Передай — я его простил. Следствие закроют, может дальше торговать. Только скромнее надо быть! Скромнее! Не по чину ему столько денег. А тебе… Хм… Небось, с рейса тысяч по тридцать, а то и пятьдесят получаешь? Ладно! Разрешаю с последнего рейса таможенную пошлину не платить.
В неком обалдении многословно благодарю. И вспоминаю слова Владимира Ильича: “Страшно далеки они от народа”. Да… Знал великий человек про что говорил.
— Но я тебя про другое хотел спросить, — разговор перетёк в ожидаемое русло. — Ты про Несту что-то мне можешь сказать?
— Прекрасная женщина. Сильная волшебница. Слышал, днями умерла. Так жаль! Так жаль! Просто и выразить не могу, как жалко.
— Просто взяла и умерла?
— Оно вам надо, ваша милость, знать мелкие, скучные, никому неинтересные подробности? Умный человек как-то сказал: “Тем, кто любит колбасу и законы, лучше не смотреть, как они делаются.”
— Про колбасу не знаю, а про законы он точно заметил. Думаешь, лучше не смотреть?
— Так точно, ваша милость. Опять же, вы даже перед Богами поклясться сможете, что ничего не знаете.
— Ладно… Иди к своей девке.
Тесть
Невзирая на позднее время, мчусь не к себе в башню, а к тестю. Вести такого рода надо сразу объявлять. Налор внимательнейшим образом выслушивает моё сообщение, потом задумчиво спрашивает:
— Его величество не передумает?
— Вполне может. Если узнает о полных оборотах вашего торгового дома. Государю доложили, что после конфискаций в казну поступят четыре миллиона. Он решил, что мытари как обычно преувеличивают и для себя сократил число вдвое. Когда я принёс ему саквояж, он порадовался своей проницательности — решил, что миллион отдан ему, второй миллион с недвижимым имуществом остался у моего тестя. Счёл наказание достаточным и обещал прекратить дело. Если кто-то доложит королю о других деньгах, и сможет обосновать свои слова, то государь подумает, что его обманули. Что тогда решит, даже не могу представить.
— А я могу — ничего хорошего.
— Это и я понимаю, но вот что конкретно будет, не знаю.
— Миллион и недвижимость. И можно торговать… И без пошлины последний рейс из Колонии. Пожалуй, для виду снаряжением судов займусь.
— Тут тоже есть тонкий момент — государь считает, что я имею с рейса тысяч тридцать или пятьдесят талеров.
— Это как раз объяснимо — таможня получает документ
