Рита Браун - Одного поля ягоды
- Еще бы не помнить! Как я завидовала, что она там работает! А потом выяснилось, что старый Шиндель надул всю компанию! Долго они не могли отмыться!
- Клянусь тебе, Ив, у нее был воздыхатель в Нью-Йорке. Она возвращалась из этих поездок вся такая рассеянная и притихшая.
- Притихшая? Разве что она тиф подцепила, - Ив выскребла миску ложкой в попытке добыть последнюю капельку шоколада.
- Если мы сможем найти какое-то доказательство, она у нас в руках!
- Джулия, я знала, что ты что-то придумаешь!
- Знаешь, наша мама всегда говорила: "Не можешь найти способ, придумай его". Если я заполучу ее любовные письма или что-то в этом роде, я их отксерю и пригрожу отправить в "Вестник" или "Глас" в качестве доказательства.
- Джулия, ты совсем слаба умом стала? Они не напечатают любовных писем пятидесятилетней давности!
- Ну, письма Эйзенхауэра они напечатали. А Луиза считает себя такой же важной. Мы подловим ее на раздутом самомнении!
[Дуайт Дэвид Эйзенхауэр (оригинальное произношение — Айзенхауэр; в США распространено прозвище Айк, 1890 — 1969) — американский государственный и военный деятель, генерал армии (1944), 34-й президент США (1953 — 1961).]
- Хмм...
- Завтра, в восемь утра, когда она поедет на мессу, ты проберешься к ней в спальню. Рыскай там, как хочешь, но когда закончишь, верни все на места.
- А чего это я? Давай, ты это делай. Вы обе ходите друг к другу в гости, как домой.
- Нет, я не хочу, чтоб меня кто-то заметил. А то она меня сразу заподозрит.
- А меня, значит, нет? А если меня соседи увидят?
- Надень рыжий парик. Все подумают, что это Орри.
- Я и близко не такая толстая, как Орри. Она здоровущая, словно дом.
- Я этого не говорила.
Ив завозилась в своем кресле.
- И вообще, а если она вернется домой раньше? Тогда я окажусь по уши в дерьме и не буду знать, как выруливать.
- Я засяду в телефонной будке за два квартала от дома и позвоню тебе дважды, если она будет возвращаться.
- Джулия, она тебя заметит. И сразу смекнет, что дело нечисто.
- А я оденусь, как Пейшенс Хорни - ну, помнишь эту толстуху, у которой винтика в голове не хватало? Она еще на вокзале все время сидела.
- Джулия, Пейшенс померла в двадцатых годах!
- Я знаю, но Луиза-то живет прошлым! Она будет ехать мимо, увидит Пейшенс и всем раззвонит, что ей было видение!
- Ну, не знаю... - у Ив даже брови зашевелились в такт всему телу. - Это ужасно рискованно. Я все-таки думаю, ты должна пойти туда и сама все обыскать.
- Ив, кто каждый месяц пишет для тебя рецепт на валиум и отдает тебе прямо в руки?
- Ой, Джатс, ты же знаешь, мне нужно успокаивать нервы. Я очень чувствительная женщина.
- Так что ж тебе доктор их не выписывает?
- Ну...
- Потому что у тебя зависимость - разве не так он сказал? Если б это не был валиум, значит, была бы наркота.
- Ну ладно, Джулия. Нечего мне тут рассказывать о моих слабостях. И никакой зависимости у меня нет. Мне просто нравится чувствовать себя... весело, вот и все.
- Весело? Да когда нам было по двадцать, я тебя ни разу не видела без фляжки, засунутой за подвязку!
- Так это же ты поставляла выпивку! Чья бы корова мычала!
- Спрос и предложение. Это не значит, что я ее пила. Да и было это так давно... какая уже разница?
- А грядка с марихуаной у тебя в саду? Это было недавно.
- А что ты делала у меня в саду?
- У меня просто есть глаза, Джулия Эллен!
- Никель посадила их так, для смеху.
- Ты как была бутлегером, так и осталась. Наверное, будешь торговать травкой, - Ив молитвенно сложила руки.
- Будешь продолжать в том же духе, и я раздавлю у тебя на голове гусеницу!
Ив взвизгнула, потому что знала - Джулия не только на это способна, она еще и сделает это с удовольствием. Джулия рванулась к двери, чтобы притащить гусеницу, и услышала, как Ив завопила еще сильнее.
- Джатс, не-е-е-т!
- Валиум или кража со взломом. Выбор за тобой.
- Ну хорошо. Я это сделаю. - Ив делала вид, что ее принудили, но на самом деле дождаться не могла завтрашнего утра. Во многом их дружба с Джулией держалась на совместной вовлеченности в каждую шалость. - Джулия?
- Что?
- А ты поделишься со мной этой марихуаной?
Джулия подбоченилась и уставилась на нее. Ив сидела тихо-тихо. Джулия рассмеялась.
- Да.
А пока они разговаривали, в нескольких кварталах отсюда Луиза с Орри разрабатывали собственный план.
2 мая 1925 года
- Привет, мам, - Джулия Эллен поцеловала Кору.
- Как прошел твой день?
- Хорошо. Во время перерыва на ланч встретилась с Яшью Грегоровитчем - он работает грузчиком - и он рассказал мне забавную историю.
- Какую?
- Помнишь Олли Бакстона, который одно время снимал комнату в доме у старой миссис Грегоровитч?
- Я знаю его в лицо.
- Ну вот, он задолжал ей плату за несколько месяцев и сбежал в Нью-Йорк. И тут вчера, в полночь, он слышит глас Божий, который велит ему вернуться и заплатить за квартиру! Он выскакивает из кровати, мчится без остановок в Раннимид, стучится в дверь миссис Грегоровитч и орет: “Проснитесь, проснитесь, Господь мне сказал вам заплатить!” Старая миссис Грегоровитч подходит к окну, высовывается и отвечает: “Ну, меня он не предупреждал, что ты приедешь”. Они друг друга стоят, правда?
Кора покачала головой.
- Не спорю.
- Я откладываю всю свою зарплату. Хочу купить нам радио.
- Да не нужно нам радио. У нас есть пианино.
- Я не умею играть на пианино.
- Ты нет, а твоя сестра умеет.
- Мам, Лисси показывается здесь два или три раза в неделю, а играет только по воскресеньям.
- Замужество отбирает много времени.
- Она замужем уже три года. Могла бы и привыкнуть к этому, правда? Погляди на Фанни Джамп и Фейри - они не очень-то возятся со своими мужьями.
- Они состоят в браке дольше, чем Луиза.
- Ну да, ну да... - Джатс уставилась сквозь заднюю дверь на прекрасный сад в задней части участка. Селеста, Рамелль и Споттс играли в крокет. Крокетный молоток был размером примерно со Споттс, и та всякий раз взвизгивала, когда попадала по мячу.
Джулия работала на Ред Берд, фабрике по производству шелковых изделий. Ей нравилось разнообразие лент, цветов, красок, и общаться с другими работницами ей тоже нравилось. Она была толковой и ладила с людьми, так что ее повысили до должности мастера. Джатс обучала новичков, присматривала за всеми стадиями производства лент и даже начала почитывать деловые журналы и газеты. Ив Мост работала в ее отделе; обе они обзавелись множеством друзей. Перерыв на ланч был для них лучшим временем дня, а по выходным их компания тоже часто собиралась вместе.
Самым любимым развлечением было кино. Джатс посмотрела и наизусть выучила "Шейха", "Пленника Зенды", "Безопасность прениже всего!", "Истинную бунтарку", "Большой парад" - собственно говоря, Джулия не пропускала ни одного фильма, который шел в Раннимиде. Ив теряла разум и волю при одной только мысли о Валентино, а Джатс нравился этот новенький киноактер, Джон Гилберт. Селеста рассказала ей, что наряду с другой недвижимостью Кертис приобрел в собственность еще и кинокомпанию. Зная об увлечении Джатс, он присылал ей фотографии и постеры, и это сделало Джулию самым популярным человеком на фабрике Ред Берд.
[Рудольф Валентино (1895 — 1926) — американский киноактёр итальянского происхождения, секс-символ эпохи немого кино. Его внезапная смерть на пике карьеры породила беспрецедентную истерию среди поклонниц.
Джон Гилберт (1897 — 1936), урожденный Джон Сесил Прингл — один из самых популярных американских актёров эпохи немого кино. В начале карьеры снимался под псевдонимом Джек Гилберт.]
Луиза хихикала над "незрелыми увлечениями" Джулии - сама-то она была замужней женщиной и истинно зрелым человеком. Карлотта вбила ей в мозг викторианскую мораль, которую Луиза искренне исповедовала, но могла и отодвинуть на задний план, если кому-то удавалось ее переубедить. А Джатс, со своей стороны, оказалась настоящей бунтаркой. Дух двадцатых годов идеально совпал с ее собственным несгибаемым и заводным характером. Она постоянно держала Кору, Селесту и Рамелль в тонусе - никто не знал, что Джатс брякнет в следующую минуту или в каком наряде покажется. Именно с ее легкой руки раннимидские криминальные компании стали одеваться, как в фильме "Малыш".
["Малыш" (англ. The Kid) — американский немой семейный фильм 1921 года, первая полнометражная режиссёрская работа Чарли Чаплина.]
С коротко стрижеными волосами она восхитительно смотрелась в большой рабочей кепке и бриджах. Старшеклассницы старались заметить каждое ее появление, чтобы потом скопировать ее последний наряд. А Луиза только усерднее молилась, ища утешения в запредельном. То, что Джатс стала всеобщей любимицей, потрясло ее веру. Джатс носа в церковь не казала с тех самых пор, как прошла обряд конфирмации в лютеранской церкви. Зато она ошивалась в каждом подпольном баре в радиусе двадцати миль от Раннимида и заодно повыигрывала все турниры по чарльстону.
