Стратегия одиночки. Книга четвертая - Александр Зайцев
— Прощай, несмышленый Ворон, надеюсь, ты ещё вырастешь, чтобы оправдать взятое тобой имя. И не ходи за мной. Не надо…
Договорив, она шагнула в густую тень кустарника и бесшумно растворилась в ночи, оставив меня в одиночестве.
А у меня только одна мысль крутится в голове: “Что это вообще было?!”
Интерлюдия 3
По ночному, страшному, наводящему ужас на людей лесу неспешно шла маленькая девочка в светло-бежевом платьице. Шла совершенно бесшумно, даже молодая травинка не прогибалась под её крохотными ножками.
Рейгьяна не знала, довольна она или нет? С одной стороны, встреча, которую она запланировала, состоялась. Её план, пусть и с непонятной задержкой, так как она не могла удивительно долго найти нужного человека, всё же исполнился. С другой же, она от этой встречи ждала куда большего.
Один из жрецов Сундбада в Триесе, свято веривший, что Дорога, которую прокладывает секта Праведного Возвышения, — самый правильный из Путей, изменил настройку Врат так, чтобы победитель турнира Алхимиков не достиг нужной ему точки, а закончил свою Дорогу в нужном Рей месте. Но что-то пошло не так, и ей потребовалось много времени, чтобы всё же найти того, кто называет себя Рэйвеном.
Её желание исполнилось. Она встретилась с тем, кто её так заинтересовал, и кого недавно проведённый ритуал Изменчивости Пути обозначил, как новую фигуру на доске ведомой сектой Игры. Но этот человек оказался до обыденности обычным. Да умным, но не мудрым. Да смелым, но не безрассудным. Да, безусловно талантливым, но таким слабым.
— А ещё он называет себя Вороном. — Вслух произнесла Рей и тихо рассмеялась.
Это особенно веселило идущую по лесу девочку. Искренне веселило.
— Его именуют, как мудрейшую из птиц, а он такой наивный. Спасать меня захотел. Кого? Меня?! — Новый приступ детского смеха разнёсся по ночному лесу. — Ну правда, смешно.
Впрочем, этот наивный юноша Рейгьяне даже понравился. Она даже была немного рада, что не пришлось его убить, как на то намекала одна из трактовок Ритуала. Если бы он оказался тем, кого люди называют «равнодушной сволочью», то жизнь Рэйвена этой ночью бы оборвалась. Не то, что Рей было дело до того, сволочь человек или святой. Её лично это волновало мало, однако Ритуал такой вариант трактовал вполне однозначно. Но воронёнок подумал, что она в беде, и захотел помочь. Этим порывом, сам того не подозревая, он сегодня сохранил свою жизнь, при этом, правда, своей наивностью немного разочаровав бредущую по лесу девочку проклятую Ишидом. Чуть-чуть разочаровав, всего на мизинчик.
— И кинжал у него красивый. — Эта деталь особенно расположила девочку к Рэйвену. — Но какой же он и правда несмышлёный!
Так девочка и шла по Лихолесью, разговаривая сама с собой, как она и говорила ранее, просто гуляя. Ну а то, что у этой прогулки изначально была своя цель, этот нюанс она, разумеется, опустила. Потому как, в отличие от называющего себя вороном, наивной не была.
Тихий, неслышный обычному человеческому уху звук сломавшейся где-то вдали ветки привлёк внимание девочки. Всмотревшись в темноту леса, Рей нахмурилась. Этой встречи в её плане не значилось.
По Лихолесью, бесшумно скользя меж стволами деревьев, бежал отряд Стражи Скрытого Леса. Они шли не в сторону оставленного девочкой костра, а преследовали кого-то совсем иного. Тем не менее, их цель постоянно петляла и в любой момент могла свернуть, тем самым приведя сидских воителей к стоянке Рэйвена.
Ненадолго задумавшись, девочка решительно кивнула своим мыслям. После чего сняла со своих волос изящный бантик и привычным жестом намотала его ткань себе на запястье.
Пожалуй, она была бы не против ещё раз встретиться с этим воронёнком. Попозже, когда тот наберётся хотя бы немного мудрости…
Стремительная молния прочертила ночную темноту. Шесть закованных в изящную и смертоносно красивую броню мертвых, обожженных тел упали на траву, чтобы больше никогда не подняться.
А маленькая девочка, в бежевом платьице, напевая популярную в Пятиградьи детскую песенку, спокойно пошла дальше, удаляясь от приближающегося рассвета.
Глава 9
Стою, прижавшись спиной к стволу могучего лесного гиганта, всматриваясь до рези в глазах в окружающую меня ночную темноту. Сказать, что нахожусь в шоке от всего произошедшего, от этой встречи с девочкой, назвавшей себя Рейгьяной — это сильно преуменьшить. Беда в том, что даже “память будущего” никак меня не подготовила к подобному. “Прошлый я” никогда не слышал ни о ком с таким именем и не встречал никого, кто бы упоминал странную девочку по имени Рей. А в том, что эта ночная гостья очень непроста, у меня нет ни малейшего сомнения.
Может быть так, что квестеры в третьем Цикле ввели новую переменную, добавив в свою игру ещё кого-то, помимо землян? Эта мысль показалась мне в данный момент наиболее вероятной. Хотя, была ещё одна версия, куда как более логичная и простая.
Поднял с земли небольшую ветку и зажал в зубах. После чего достал кинжал из-за пояса. Сжал его в ладони, и поднёс остриё к внешней стороне локтя левой руки, туда, где находится один из нервных узлов. Тот самый узел, из-за которого если случайно удариться неудачным местом, то рука словно отнимается.
— Разряд!
Боль такая, что меня скручивает буквально пополам, левая рука падает безжизненной плетью вдоль тела… Мир вокруг не меняется. Значит придётся повторить. Поддоспешник и рубаха летят на землю. Кончик кинжала находит ещё одну болевую точку.
— Разряд!
Меня не вырубило только из-за усилений Адамантитового Тела, но даже с ним я не удерживаюсь на ногах и падаю на колени. Несчастная веточка, зажатая в зубах, крошится в труху.
Мир — прежний.
— Разряд!
— Разряд!
— Разряд!
Лежу на земле. Смотрю, как где-то вдали проплывают облака. Простой болью не избавиться от сонного наваждения Ментала. Но скинуть проекцию чужой воли с разума всё же можно. Надо только довести себя до порога Боли, а затем этот порог перешагнуть. Я это сделал. Бил себя Разрядом по болевым точкам, пока не вырубился на несколько секунд.
Всё тело воет и стонет. Голова словно в тумане. С тихим мычанием поднимаюсь на колени. Скрюченными от постоянных судорог пальцами раскрываю сумку и достаю набор лечебных зелий. Первым принимаю обезболивающее, за ним следом “среднее зелье восстановления”. Пару минут, словно заворожённый, смотрю на то, как моё обугленное во многих местах в результате
