Роман - o 62d1225ad9ca7f1a

испугаться, ведь он пропасть. Ты можешь получить такой удар, что, возможно, повернешь на сто

восемьдесят градусов и убежишь.

Я наблюдал такое у многих людей. Они приходят ко мне с сильным желанием, с тоскующим

сердцем. Когда же они приходят ко мне, они смотрят в пропасть, они боятся.

Они пришли для того, чтобы чего-то добиться, и неожиданно они понимают, что им придется все

потерять. Они пришли сюда для того, чтобы чего-то достичь, и неожиданно они понимают, что

единственный способ достичь себя — это потерять все, быть ничем. Страх сжимает их сердца. Они

начинают подумывать о бегстве или просто сбегают.

Случилось именно это. Вопрос задала Дева Нинад. Именно это произошло. На мой взгляд, она ум,

ориентированный на результат, не в настоящем, а в будущем. Очень тонкое эго ищет предмет

достижения. Это эго умное, знающее, у него много возможностей, но если оно продолжит свое

действие, Дева Нинад все упустит.

Она пришла для того, чтобы достичь чего-то, и здесь она обнаруживает, что ей надо все потерять.

Ею овладел страх, и теперь она хочет сбежать. Она логически объяснит, почему она собирается на

Запад; она отыщет способ, как объяснить все, что с ней происходит, но это чистое бегство.

Но это естественно. И подобное происходит со многими людьми, и чем они умнее, тем чаще это

случается, потому что разум тотчас же показывает им, что они пришли не туда. Такие вещи происходят

с каждым человеком, когда он приходит ко мне. Когда вы начинаете приходить ко мне, разумеется, вы

приходите ко мне для того, чтобы достичь чего-то — просветления, мокши, Бога, — и чего только не

приходит вам в голову. Эго — всегда искатель, оно стремится найти что-то. Эго всегда ищет

удовлетворение. Эго жадное. Оно желает Бога. И эго само по себе — это препятствие. Но эго говорит:

«Я желаю Бога, я ничего не желаю от этого мира». Эго осуждает мирское, но оно очень коварное.

Остерегайтесь этой ловушки, потому что эго — это препятствие, иначе кто же сказал вам, что вы когда-

либо упускали Бога? Кто сказал вам, что вы еще не просветлены? Вы уже просветлены!

В этом трудность. Когда вы приходите ко мне, вы приходите для того, чтобы искать что-то. Когда

вы слушаете меня, когда вы осознаете мою реальность, у вас появляется чувство, что достигать нечего,

будущего нет. Этот миг — все. И я настаиваю на том, что вы уже то, чего вы ищете.

Эго не может признать это, поскольку, сделав это, оно совершит самоубийство. Эго исчезнет. В

будущем достигать нечего — и тогда эго не может существовать. В будущем нет цели — и эго

отпадает, оно безжизненное, мертвое. Эго нужны опоры для того, чтобы достигать чего-то. Эго — это

то, что достигает, оно ориентировано на результат и на цель. Оно создает в будущем иллюзии, которые

надо достигать, и через эти иллюзии оно наполняется.

Говоря, что вы уже то, что вы стараетесь найти, чего вы просите, я отрубаю сам корень эго. Если

эго исчезает — а оно исчезает, только если вы отбрасываете будущее, — тогда вы Бог.

Но я не говорю, что Бога надо достигать. Я не говорю, что надо достигать какой-либо цели. Я не

говорю, что в жизни есть какая-то цель. Я говорю, что жизнь — это игра. Наслаждайтесь этим

мгновением, потому что нет иного мгновения, нет завтра. Будущее иллюзорно. Лишь настоящее

реально.

Ваше эго чувствует страх, когда оно слушает меня, пребывает со мной. Эго начинает создавать

логические объяснения. Оно говорит: «Уходи! Ступай домой! По крайней мере, у тебя были какие-то

возможности, которые надо было достигать, а этот человек отбрасывает все будущее, а ты пока что не

стал самым знаменитым человеком мира, до сих пор не стал величайшим человеком мира, ты все еще

не стал чем-то, а этот человек призывает тебя отбросить весь поиск, этот человек говорит, что в

поисках ты все потеряешь, он советует не искать, говорит, что ты уже все на свете». Эго чувствует, что

почва, сама почва уходит у него из-под ног. Оно создаст в уме новые логические объяснения. Оно

скажет: «Поезжай на Запад. Поезжай домой. Делай что-нибудь другое. Ступай к другому мастеру,

который сможет помочь тебе достичь чего-то». Здесь я учу только тому, как быть ничем. В этом и есть

трудность.

И не забывайте о том, что Нинад задала другой вопрос. Она спросила: «Если я поеду на Запад, я

хотела бы оставить малу, я хочу продолжить саньясу с именем, которое вы дали мне, но я хотела бы

сбросить оранжевое платье. Какой смысл носить оранжевую одежду? Все это внешнее. Саньяса

должна быть внутренним явлением».

Тогда зачем тебе мала? Разве мала — это не внешнее? Тогда зачем тебе имя в саньясе? Разве имя

не внешнее? Почему ты хочешь цепляться за имя и малу и хочешь отбросить лишь оранжевое платье?

Разве мала — это что-то внутреннее? Нет, все это трюки ума. Именно поэтому я говорю, что эго

порождает логические объяснения.

Оранжевое платье создаст трудности, а малу вы можете спрятать. Имя не будет большой

проблемой, но на Западе вы будете выглядеть сумасшедшими, если станете ходить в оранжевой

одежде.

Если вы хотите быть со мной, вам надо быть сумасшедшими. Меньше этого не поможет вам.

Если вы хотите отбросить саньясу, это пустяк — вы можете отбросить ее, но не порождайте

логические объяснения. Тогда просто скажите: «Я боюсь». Зачем так много философствовать вокруг

этого? Внутреннее ли, внешнее ли — а кто знает, что такое внутреннее и внешнее? Разве есть какая-то

разделительная линия? Откуда начинается внутреннее, и где заканчивается внешнее? Разве вы можете

провести линию, ограничив внутренний мир?

Что есть внутреннее? Что есть внешнее? Они едины! Внешнее — это часть вашего внутреннего

мира, а внутреннее — это часть вашего внешнего. Внешнее — это ничто иное, как внешний слой

внутреннего. Внутреннее — это ничто иное, как внутренний слой внешнего. Это не два явления.

Когда вы голодны, вы говорите: «Голод внутри меня, с какой стати я должен есть пищу, которая

вовне»? Голод внутри, пища вовне. Но чудо в том, что вы едите внешнюю пищу и утоляете ею

внутренний голод. Пища входит во внутренний мир и становится вашими кровью и костями.

Вы вдыхаете, и воздух снаружи — зачем же вы дышите? Перестаньте дышать! Какой смысл

дышать тем, что снаружи? Вы остаетесь внутри, потом через несколько секунд вы узнаете, что не

дышать глупо, так нельзя поступать. Воздух идет внутрь и превращается во внутреннее. Тот же воздух,

поступающий во внешний мир, становится внешним. Внутреннее и внешнее — это две полярности

вашего существа, как два берега реки — вы плывете между берегами. Вы ни внутреннее, ни внешнее

— вы и то и другое, либо ни то, ни другое.

Поэтому, прошу вас, если вы хотите отказаться от саньясы, просто сделайте это. По крайней мере,

будьте простыми, не пытайтесь хитрить и умничать. Все разумные обоснования хитрые. Не пытайтесь

удовлетвориться тем, что вы делаете что-то великое, что не делают другие люди, потому что вы

поняли, что такое внутреннее и внешнее.

Нинад сидит здесь в оранжевом платье. Есть ли какое-то различие между Западом и Востоком в

том, что касается внутреннего и внешнего? И тут и там внешнее одинаково. Нинад, тебе надо сбросить

оранжевое платье прямо здесь!

Но здесь для западного человека нет проблем. Никому нет до вас дела, никто не знает вас. Здесь

есть трудности для индусов. Они много думают, прежде чем принять саньясу. Они пытаются избежать

ее.

Западный человек может легко принять саньясу, потому что здесь вы никто. Здесь нет вашей

родни и знакомых, тех, кто знает вас. Здесь никого нет. Вы чужой. Неважно, в оранжевой, черной или

зеленой вы одежде. Дома у вас остался престиж, окружающее вас определенное имя, личность, и вам

надо защитить все это. Но я не призываю не защищать это. Если вы хотите защищаться, делайте это.

Но будьте простыми. По крайней мере, не пытайтесь хитрить, потому что хитрость будет для вас очень

разрушительной. Просто скажите: «Я боюсь». Я могу вас понять. Бояться естественно. Но не

привносите в свою жизнь громкие слова и философии — все это внешнее.

Вы можете быть перед Лао-Цзы или Буддой, и вы можете не быть готовыми к ним. Лао-Цзы

говорит, что он готов. Если вы готовы войти в меня, я готов. Но войти в меня значит раствориться.

Быть со мной значит потерять границы. Быть со мной значит постепенно терять лицо и имя. Быть со

мной значит постепенно превращаться в никто — я никто, и я заразителен.

Если вы хотите быть никем, будьте здесь. Если вы хотите быть кем-то, сбегите как можно